25

СКАЙЛАР

Когда я застряла в той темной изолированной комнате, мне приснилось кафе.

Я представляла, как создам новые вкусы макарон и включу в наше меню различную выпечку.

У меня в голове крутились разговоры с Девин и Эйприл.

Это не дало мне окончательно сойти с ума.

Когда Винсент открывает для меня дверь, и я вхожу внутрь, с моих плеч словно спадает тяжесть.

Дом.

Запах эспрессо наполняет воздух, пока я осматриваю небольшое пространство. За столиком сидит пара, у каждого из них кофе и круассан. На прилавке рядом с кассовым аппаратом стоит фотография Эйприл.

Интересно, повесили ли они мою, пока меня не было?

Я слышу голос Девин сзади, ее игривый смех заставляет меня улыбнуться.

На витрине для выпечки красиво, все выпеченные изделия выложены идеальными ровными рядами.

Столешница чистая и отполированная.

Все выглядит аккуратно и собранно.

Я замечаю новую вывеску над кондитерским прилавком - классную доску с надписью "Выпечка дня" и рисунком лимонного батончика.

Я чувствую Винсента рядом со мной и ловлю на себе его пристальный взгляд. - Что? - Спрашиваю я, внезапно почувствовав неуверенность.

- У тебя такое выражение лица, которого я никогда раньше не видел, - тихо говорит он низким голосом. - Ты выглядишь... довольной. Тебе идет.

Прежде чем я успеваю ответить, раздается противный визг, а затем вихрь сахарных и светлых волос чуть не сбивает меня с ног.

- СКАЙЛАР! - кричит Девин, сжимая меня так сильно, что я с трудом могу дышать. - Что ты здесь делаешь? Разве тебе не следует отдохнуть?!

Ее энтузиазм заставляет меня смеяться. - Я хотела поздороваться, - говорю я. - Я скучаю по этому месту. И оно выглядит чудесно.

Девин сияет, ее голубые глаза сияют, когда она улыбается. - Дело не только во мне. Люк и Джейми надрываются.

- Да, что ж, у них хороший руководитель, - говорю я. - Я так горжусь тобой. Ты поддерживала хорошую работу этого заведения без двух менеджеров.

При упоминании Эйприл ее улыбка немного увядает. - Хочешь кофе? - спрашивает она меня, затем смотрит на Винсента. - Кто-нибудь из вас?

Винсент кивает. - Вообще-то, я был бы признателен.

Девин снова обращает свое внимание на меня, и ее глаза расширяются. - О! - говорит она, хватая меня за руку. - Давай. Я хочу, чтобы ты увидела, что я сделала со складом!

Прежде чем я успеваю запротестовать, она уводит меня от Винсента, за прилавок, в заднюю комнату. Люк на стремянке расставляет верхнюю полку, когда видит меня, его лицо расплывается в улыбке.

- Привет, босс! - он спрыгивает с лестницы и заключает меня в объятия.

Я фыркаю. - Не называй меня боссом, - смеюсь я. - Это заставляет меня чувствовать себя старой.

- Хорошо, мэм, - ухмыляется он.

Я борюсь с желанием закатить глаза. Люку столько же лет, сколько Девин, и они никогда не перестают напоминать мне о нашей разнице в возрасте.

Но я также ценю юмор, а не обеспокоенные взгляды, которыми мог бы наградить меня Люк.

Кажется, что все почти вернулось на круги своя.

После того, как Девин проводит для меня небольшую экскурсию по подсобке, я замечаю коробку со светло-зелеными макаронами, стоящую на столе рядом с компьютером.

- Эй, что это? - Спрашиваю я. - Я их там не видела.

- О, - голос Девин становится застенчивым. - Я хотела попробовать сделать новый вкус. Тот, который мы раньше никогда не продавали.

- Какой вкус? - Я беру один, переворачивая его пальцами.

- Мятный шоколад, - говорит она, и я приподнимаю бровь. - Люку и Джейми понравилось, но я не знаю, стоит ли нам их продавать. Я имею в виду, что это будет первый рецепт, который я приготовила вместо тех, которые вы с Эйприл показывали мне.

На лице Девин появляется неуверенность, когда я откусываю кусочек.

Мои глаза расширяются.

Мята перечная легкая и маслянистая, а шоколадный сливочный крем придает более сладкий вкус темному, почти горьковатому оттенку.

- Девин, - говорю я. - Это вкусно.

- Правда? - спрашивает она, ее глаза становятся круглыми, как блюдца. - Честно?

- Да. Святое дерьмо. Вау. - Я откусываю еще кусочек и недоверчиво смотрю на Девин, пока жую. - Ты идеально подобрала баланс вкусов.

- Как ты думаешь, мы могли бы их продавать? - нерешительно спрашивает она, теребя свой фартук. - Я имею в виду, если ты считаешь, что они достаточно хороши.

- Добавь их в продажи, - говорю я ей, и улыбка, которой она одаривает меня в ответ, заставляет мое сердце биться чаще.

Я так благодарна за Девин.

Она вмешалась, когда кафе нуждалось в лидере. Она предложила мне свою дружбу, когда я была несчастна и жалела себя после Джейсона.

Она не разочаровалась в Эйприл. И когда я пропала, она не разочаровалась во мне.

- Спасибо тебе, Скай, - говорит она, широко улыбаясь.

- Конечно. Если вспомнишь еще какие-нибудь вкусы, дай мне знать.

Это меньшее, что я могу для нее сделать после всего, что она для меня сделала.

Экспериментировать со вкусами - одно из моих любимых занятий, поэтому я в восторге от того, что Девин это тоже нравится.

Пока я прощаюсь с Люком, а Девин наливает нам с Винсентом кофе, меня осенила новая идея для аромата.

Это нелепая мысль, и я бы никогда не продала ее в кафе.

Но я откладываю ее на всякий раз, когда мне захочется немного выпекать без напряжения.

Это будет особый рецепт только для Лэндона, Ривера и Винсента.

У моей внутренней Омеги вырастают дьявольские рога.

Я встречаю Винсента за столиком в углу, сажусь напротив него. Его массивное тело едва помещается в кресле, и почти комично, что ему приходится втискиваться в угол.

- Ты действительно скучаешь по этому месту, - замечает он. - Все твое лицо просияло, как только мы вошли внутрь.

Я киваю. - Кафе всегда так много значило для меня, - отвечаю я. - И после того, что произошло ранее, я хотела пойти в какое-нибудь знакомое место.

- Твой дом мне знаком, - возражает он.

Я киваю. - Да, но я все еще пытаюсь заставить тебя чувствовать себя как дома. Кстати, я так и не поблагодарила тебя за это, - говорю я мягко. - Я видела, что ты, Лэндон и Ривер сделали с моим домом. Я не знаю, как объяснить, как много это значило.

Услышав комплимент, он опускает взгляд на стол. - Этого было недостаточно, - бормочет он. - Ты заслуживаешь большего.

Я хмурюсь. - Вы действительно в это верите? - Мягко спрашиваю я. - После всего, что вы трое сделали для меня, вы думаете, всего этого недостаточно?

Его взгляд становится жестче, и он смотрит мне в глаза. - Этого никогда не будет достаточно, - рычит он. - Ничто из того, что мы делаем, не будет достойно тебя.

У меня отвисает челюсть, и мне не хватает слов.

Спорить с ним бесполезно, поэтому я просто смотрю на него, пока он продолжает.

- Я много думаю о нашем первом разговоре, - признается он мне. - И о том, каким я был для тебя, как я вел себя по отношению к тебе. Это было чертовски бессердечно с моей стороны. Ты пришла ко мне с надеждой в глазах, и ты даже улыбнулась мне, когда увидела, что мне понравилось печенье, которое ты мне дала, - говорит он, качая головой. - И по какой-то причине я не смог с этим справиться. Я ненавидел то, что ты была у Лэндона и Ривера. Я не мог смириться со светом, который сиял в твоих глазах, когда ты умоляла меня помочь тебе.

Я моргаю. - Ты ревновал?

Он хмурится и делает глоток кофе. - В то время я не знал, что это было, - говорит он. - Все, что я знал, это то, что ты была особенной для Лэндона и Ривера, и в мои хорошие дни я ненавидел Ривера. Я согласился поговорить с тобой только для того, чтобы он оставил меня в покое. Но потом я почуял тебя, и я никогда так не презирал Ривера или Лэндона.

- Почему? - шепчу я.

Он качает головой. - Это напомнило мне о годах, которые я потратил впустую, один в своей квартире, - тихо говорит он. - Что была вероятность, что если они могли двигаться дальше после того, что случилось, то, возможно, я тоже должен был это сделать. Что я, в конце концов, был трусом, таким же, каким считал меня Ривер.

Я киваю и жду, когда он продолжит, но он этого не делает.

- Я думаю, - говорю я наконец, - что тебе пора рассказать мне, что именно произошло. Скажи мне, почему ты так сильно ненавидишь Ривера и почему ты только начинаешь снова ладить с Лэндоном.

Он напрягается. -Скайлар...

- Я вижу, как ты относишься к нему, - добавляю я. - И я... я кое-что чувствую к тебе, - выдыхаю я. - И он мне небезразличен. Это напряжение, это отвращение, которое вы двое испытываете друг к другу, - это должно прекратиться.

Его губы вытягиваются в тонкую линию, а запах темнеет.

- Я знаю, - говорит он наконец. - Я знаю.

- Винсент, - тихо говорю я. - Расскажи мне, что произошло. Пожалуйста.

Его глаза встречаются с моими, и его взгляд темнеет.