БЛЭР

Алекс остался на ночь, но не в моей постели. Я не хотела, чтобы он находился рядом со мной в случае, если меня начнет мучить кашель или если посреди ночи у меня поднимется температура. Я не готова к такой близости. Сегодня утром я чувствую себя гораздо лучше, и если у меня и был жар прошлой ночью, то я этого не заметила. Алекс спит на диване, поэтому, прежде чем идти в душ, я проверяю его. Он еще крепко спит, но сейчас только пять утра.

Я еще не на сто процентов выздоровела, но уже достаточно здорова, чтобы пойти сегодня на занятия. Я не тороплюсь в душе, теперь у меня достаточно сил, чтобы стоять долгое время. Затем я провожу дополнительное время, прихорашиваясь перед зеркалом, сушу волосы и наношу макияж. Я хочу стереть из памяти Алекса ту отвратительную, больную версию себя. Но когда дело доходит до принятия решения об одежде, я оказываюсь в тупике. Ему нравится, когда я не одеваюсь как изнеженная принцесса, но одеваться обыденно - не совсем мой стиль. Я чувствую себя лучше, когда на мне красивые платья, разноцветные колготки и каблуки.

Мой взгляд остановился на коротком клетчатом платье, которое я надевала в Вашингтоне. Тогда я впервые поняла, что Алекс действительно неравнодушен ко мне. Был еще инцидент в Бостоне, но до этого момента я воспринимала наш момент как пьяную встречу без смысла.

Я достаю платье, решив, что это то, что я собираюсь надеть. Но колготки пока не надеваю. Может быть, мне удастся убедить Алекса, что я больше не больна и можно возобновить занятия в спальне.

Когда я выхожу из своей комнаты, дверь ванной в коридоре уже закрыта, и я слышу шум душа. Я улыбаюсь. Он тоже решил освежиться перед тем, как меня увидеть. Я принимаю еще витамин С вместе с соком, затем собираю все ягоды, которые Алекс купил вчера. Обычно утром я первым делом пью кофе, но поскольку в ближайшее время нас могут ждать поцелуи, я воздерживаюсь от кофеина. Никому не нравится кофейное дыхание.

Через пять минут передо мной лежал завтрак из полезных продуктов, и в этот момент Алекс вышел из ванной. Мое сердце учащенно забилось. Я никогда не смогу привыкнуть к тому, насколько сексуален этот мужчина и насколько я была слепа к его внешности до недавнего времени.

– Доброе утро, – я приветствую его улыбкой.

– Доброе утро, красавица. Как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше. Ты был прав. Рецепт куриного супа твоей мамы просто чудодейственен.

– Я же тебе говорил, – он обхватывает меня за талию и наклоняется для поцелуя.

Я вздыхаю, прижимаясь к его губам и растворяясь в его теле. Его язык на вкус как мятная зубная паста, а щетина на лице щекочет. Мне все это нравится. Он отстраняется слишком быстро и несколько секунд изучает меня, ничего не говоря. Мне становится неловко. Может быть, я плохо скрыла свое еще слишком бледное лицо.

Я отступаю назад.

– Что?

– Ничего. Просто оцениваю вид.

Щеки теплые? Есть. Учащенный пульс? Есть. Почему я взволнована, получив от него комплимент?

Сначала я отвожу взгляд.

– В общем, я не знала, что ты хочешь на завтрак, поэтому сделала тосты с фруктами, но я могу приготовить яичницу.

– Тебе не нужно готовить для меня. Кроме того, я не хочу, чтобы ты напрягалась.

– Я уже сказала тебе, что чувствую себя хорошо.

– Даже если и так.

На журнальном столике зазвонил телефон.

– Это Логан. Дай мне ответить.

– Это мило, что у тебя есть специальный рингтон для твоего брата.

– У всех моих друзей разные рингтоны.

– Да? А какой у меня? – я дразнюсь, не ожидая, что он действительно поставил на меня рингтон, если только это не звук конца света, например, мелодия Дарта Вейдера.

– "Style" Тейлор Свифт, – он ухмыляется.

Еще один толчок в груди. Мне все труднее вспоминать, что вчера я приняла решение положить конец нашим отношениям. На самом деле, я полностью проигнорировала эту деталь, когда проснулась сегодня утром и наводила красоту, чтобы произвести на него впечатление.

– Привет, - отвечает он на звонок. – Нет, я еще не проверял свою почту.

Мгновение спустя он вытаращил глаза.

– Не может быть! В самом деле?

Теперь его голос звучит очень взволнованно. Затем он ударяет кулаком по воздуху.

– Да! Наконец-то пришло наше время, брат.

Я кладу в рот клубнику и смотрю на него. Теперь моя очередь любоваться видом.

– Я все еще у Блэр, – его взгляд встречается с моим, и он улыбается. – Да, скоро увидимся.

Как только он убирает телефон, я спрашиваю.

– Что это было?

Он обходит кухонный остров, берет меня на руки и поднимает с пола.

– Иди сюда, – его рот по-хозяйски прильнул к моему, от чего у меня запылали вены. Я позволяю ему взять все в свои руки, и это самое восхитительное - ощущать вкус его счастья на своем языке.

Но мне нужно знать, что произошло, и я отстраняюсь.

– Ты собираешься сказать мне, чего хотел Логан?

– Наш агент позвонил вчера вечером. «Майами Лайонз» предложили Логану и мне контракты начального уровня на три года.

– Боже мой. Это грандиозно! Поздравляю.

– Спасибо, – он усаживает меня. – Когда мы с Логаном выходили на драфт, мы знали, что шансы на то, что мы будем играть в одной команде в начале карьеры, близки к нулю. Я был выбран под тридцать четвертым номером, а он - под тридцать шестым.

– Я не понимаю, как работает драфт НХЛ.

– Команды получают приоритет в выборе игроков в зависимости от того, как они выступили в предыдущем сезоне. Команды, выступившие неудачно, получают право первого выбора.

– А разве не должно быть наоборот?

Он покачал головой.

– Нет. Если бы это было так, то команды с самыми сильными игроками всегда оказывались бы на вершине. Система делает так, чтобы команды могли переломить ситуацию.

– Понятно.

– Логан сначала был задрафтован командой «Toronto Destroyers», но после выбора они произвели обмен с «Miami Lions». Вот так мы и оказались в одной команде.

– Держу пари, что маркетинговый отдел "Львов" уже развернул целую кампанию вокруг того, что вы однояйцевые близнецы.

– Да. А Джоанна подбирает для нас спонсорские контракты. Это будет безумие.

– Я очень рада за вас. Но как же колледж и "Воины"?

Его улыбка увядает, заставляя мой желудок сжиматься.

– Как только мы подпишем контракт, мы больше не будем иметь права играть за Ханнафорд.

– Значит, вы собираетесь уйти в середине сезона?

Он покачал головой.

– Нет. Мы подпишем контракты, как только закончится этот сезон. Пока чернила не высохли, ничего не решено, но, по крайней мере, теперь мы знаем, что контракты готовы и ждут нас.

В моем горле образовался комок размером с Техас. Я хочу быть на сто процентов счастлива, что его мечты сбываются, но какая-то маленькая и эгоистичная часть меня хочет, чтобы он не уезжал в конце весеннего семестра.

– Ты выглядишь грустной, - говорит он.

– Что? Это безумие. Мне не грустно, – я отворачиваюсь. – Кроме того, с твоим уходом нет конкурентов за место номер один в списке декана.

Он прикасается к моей пояснице, посылая струйки желания вниз по позвоночнику.

– Блэр... Я не хочу тратить время, которое у меня осталось здесь, в Ханнафорде, на глупые игры и притворяться, что меня устраивает наше соглашение.

Я закрываю глаза, желая быть свободной и отдать ему свое сердце.

– Ты знаешь, что я не могу предложить тебе большего.

– Нет, можешь, – он поворачивает меня к себе и указательным пальцем наклоняет мой подбородок вверх, заставляя меня смотреть ему в глаза. – Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не чувствуешь связи между нами. Я бросаю тебе вызов.

Я открываю рот, чтобы сделать это, но слова застревают в горле.

– Неважно, что я чувствую.

Он отпускает мой подбородок и берет мое лицо в свои руки.

– Это единственное, что имеет значение, малышка.

Он набрасывается на меня, накрывая своими губами мои. Его поцелуй дикий и голодный, заставляющий мои кости плавиться, а кожу - жаждать его прикосновений. Он поднимает меня с пола, его большие руки сжимают мою попу под платьем. Я обхватываю ногами его бедра, прижимаясь киской к эрекции, которую я чувствую сквозь одежду.

– Ты нужна мне, малышка. Скажи мне, что ты хочешь меня. Скажи, что я не одинок в своих чувствах, - умоляет он между жаркими поцелуями.

– Я хочу тебя, Алекс. Так сильно, что я не могу мыслить здраво.

– Тогда не думай.

Он идет в мою спальню, и мы вместе падаем на кровать. Мое платье уже задралось на талии, а трусики промокли насквозь. Алекс встает на колени между моих ног и тянется к задней части своей футболки, снимая ее в следующую секунду. При этом он путает свои влажные волосы, делая себя еще более сексуальным, если это вообще возможно. Я приподнимаюсь, желая коснуться каждого сантиметра его обнаженного тела. Его кожа гладкая, и я не могу удержаться, чтобы не провести языком по его груди и не поиграть с соском.

Он хватает меня за волосы, оттягивая мой рот от себя.

– Ты сводишь меня с ума, малышка. Я только о тебе и думаю. Я хочу трахать тебя каждый миг, когда не сплю, а когда сплю, то в своих мечтах нахожусь глубоко внутри твоей киски.

– Тогда заткнись и сделай это уже.

– Я не должен... ты ещё болеешь, – я хватаю его за руки и впиваюсь своими длинными ногтями в его бицепсы. – Ай!

– Ты не будешь заводить меня, а потом отступать. Это нечестно. И я готова, Алекс. Я уже сказала тебе, что чувствую себя хорошо.

Он проводит большим пальцем по моим губам.

– Скажи сначала, что ты моя.

– Что? – пискнула я.

– Скажи это. Мне нужно это услышать.

Мое сердце сильно бьется о грудную клетку. Я хочу быть его, и как бы безумна ни была эта идея, я никогда не думала, что мне понравится принадлежать какому-то мужчине, пока не появился Алекс.

– Я твоя, Алекс.

Даже если и не могу ею быть.

Он прижимается своими губами к моим, пока его рука ищет на моей спине молнию моего платья. Я должна направить его в нужное место.

– Она сбоку, - шепчу я ему в губы.

Он опускает молнию, но вместо того, чтобы помочь мне освободиться от одежды, он ласкает мою грудь через плотную ткань.