Последующая часть письма К. Реннера от 15 апреля 1945 г. состояла из разного рода просьб. В частности, он писал тогда: "Гитлеровский режим обрек нас здесь на абсолютную беспомощность. Беспомощными мы будем стоять у ворот великих держав, когда осуществится преобразование Европы. Уже сегодня я прошу Вашего благосклонного внимания к Австрии на совете великих и, поскольку трагические обстоятельства допускают, прошу Вас взять нас под Вашу могущественную защиту. Нам угрожает в настоящее время голод и эпидемия, нам угрожает при переговорах с соседями потеря территории. В наших каменистых Альпах мы имеем уже сейчас очень мало пахотной земли, она доставляет нам только скудное повседневное пропитание. Если мы лишимся еще части нашей территории, мы не сможем жить".
Продолжая далее свою мысль, К. Реннер боднул наших союзников: "Победители не могут иметь намерение осудить нас на беспомощное существование. Запад, однако, как показал это 1919 год, проявляет недостаточно интереса, чтобы обеспечить нам предпосылки самостоятельности".
В конце письма было сделано политическое заявление: "...Благодаря поразительному расцвету могущества России наш народ полностью разгадал лживость двадцатилетней национал-социалистской пропаганды и преисполнен удивления перед грандиозными успехами Советского Союза. В особенности стало беспредельным доверие австрийского рабочего класса к советским республикам. Австрийские социал-демократы по-братски договорятся с коммунистической партией и будут совместно работать на равных правах при воссоздании республики".
Говоря об отношении австрийского рабочего класса и подавляющего большинства австрийского народа к Советскому Союзу, Реннер, вне всякого сомнения, верно отразил тогдашние настроения в Австрии.
И. В. Сталин ответил К. Реннеру: "Благодарю Вас, многоуважаемый товарищ, за Ваше послание от 15 апреля. Можете не сомневаться, что Ваша забота о независимости, целостности и благополучии Австрии является также моей заботой". Он заверил, что готов оказать Австрии любую помощь по мере сил и возможностей.
В конце апреля было создано Временное правительство Австрии во главе с К. Реннером. В его состав вошли и коммунисты. При содействии СССР 15 мая 1955 г. в Вене был подписан Государственный договор, закрепивший нейтралитет и независимость Австрии.
Сразу же после освобождения Вены пришлось решать вопрос об управлении городом. Казалось бы - это далекое от Генштаба дело, но в тот период Генштаб занимался и такими проблемами. Мы знали, что из семимиллионного населения Австрии в Вене проживало около полутора миллионов человек и заботиться об их пропитании и прочих нуждах придется на первых порах нашим военным властям.
В Генеральном штабе считали, что задачи управления Веной могли решить военные власти, в частности военный комендант. Мы предложили кандидатуру генерала А. В. Благодатова - заместителя командующего 57-й армией. Связались по телефону с Ф. И. Толбухиным, который разделил это мнение, а затем и подтвердил его в одном из документов в Ставку. Но Верховное Главнокомандование с соображениями Генштаба и командования фронта не согласилось: нам разъяснили, что наше предложение не учитывало необходимости решения внутренних вопросов жизни Австрии, в том числе Вены, самими австрийцами. Наличие в столице только советской военной власти находилось бы в противоречии с нашей политикой и правительственным заявлением по Австрии. Кроме того, военная власть не сумела бы развить инициативу населения по восстановлению условий нормальной жизни города в той степени, как это могла сделать авторитетная, знающая до тонкости местные условия австрийская магистратура. А в этом - в инициативе и нормализации жизни народа - заключалась сущность советской политики в освобожденной Австрии.
Именно поэтому члены Советского правительства и Ставки Верховного Главнокомандования, собравшись на очередное совещание в Кремле, категорически высказались за выдвижение гражданского руководителя Вены из самих австрийцев. Но так как относительно конкретной кандидатуры бургомистра Вены не было никаких предложений ни у Толбухина, ни у Реннера, начавшего формировать Временное правительство Австрии, то из Ставки послали Толбухину по телеграфу такое предписание: "Вену нельзя оставлять без бургомистра. Пусть австрийские авторитетные люди сговорятся насчет кандидатуры, а Вы дайте санкции". Так был решен вопрос о самоуправлении Вены и участии австрийских властей в выборе бургомистра. Спустя некоторое время им стал бывший генерал Кернер. Его выдвижение одобрили самые различные слои австрийского населения. Кернер был социал-демократом и в свое время не принял нацистской диктатуры, откровенно об этом высказался и был арестован гитлеровцами. До момента освобождения Вены советскими войсками он находился в заключении. Будучи в тюрьме, Кернер проявил себя как патриот Австрии и антифашист. По натуре это был человек очень деятельный, весьма сведущий не только в военном деле, но и в сложных политических проблемах. В Вене он пользовался большим уважением. "Слывет честным человеком",- докладывал о нем генерал А. В. Благодатов, военный комендант Вены, который работал впоследствии в тесной связи с бургомистром.
Особенно активно пришлось сотрудничать с бургомистром генерал-полковнику А. И. Шебунину - заместителю Толбухина по тылу. Старый коммунист, прошедший большую жизненную и военную школу, он был хорошим организатором служб войскового тыла, и в Вене это пригодилось. Шебунин наладил снабжение венцев продовольствием, а Кернер, оказавшийся тоже отличным хозяйственником, всячески помогал советским коллегам.
В освобожденной Вене на первых порах установился такой порядок, что министры австрийского Временного правительства довольно часто обсуждали с нашим командованием и Военным советом фронта, как лучше решать неотложные дела. Конечно, австрийцы многое просили, и обычно их просьбы были обоснованными и удовлетворялись. В Вене и по стране развернулись восстановительные работы. Строители, забросившие в военные годы свой инструмент, опять взялись за дело. В Вене советский комендант нередко навещал строительные площадки, беседовал с рабочими, помогал местным властям автотранспортом, а кое-где и рабочей силой.
Генералу Шебунину приходилось решать и самые щекотливые вопросы, по части которых он был большой знаток и редко допускал какие-либо огрехи. Но не менее дотошный Кернер даже у Шебунина обнаружил однажды промах. Речь шла о снабжении горожан солью. Шебунин подсчитал, сколько соли нужно венцам, и отдал распоряжение доставить ее в Вену. Но спустя некоторое время Кернер попросил еще соли. Шебунин в недоумении запросил бургомистра, пытаясь понять, в чем дело, но вынужден был признать свою ошибку: оказалось, что не учли соль, необходимую для хлебопечения, о чем новый венский бургомистр не забыл. Факт вроде бы мелкий, но и он свидетельствовал о добрых деловых отношениях между представителями советского командования и австрийскими властями в только что освобожденной от фашистов Вене...
Советское командование немало сделало для восстановления нормальной жизни австрийского народа, освобожденного из-под гитлеровского гос-подства. Хочу в заключение подчеркнуть, что все это происходило тогда, когда советские люди сами жили на полуголодном пайке среди руин разрушенного врагом хозяйства наших западных районов.
Работа по нормализации жизни освобожденных от гитлеровских оккупантов стран одновременно с руководством боевыми действиями войск давалась далеко не просто. Она требовала постоянного и предельного напряжения сил участвующих в ней людей. Ф. И. Толбухину, А. С. Желтову и другим руководящим работникам фронта нужно было иметь железные нервы и утроенное внимание, чтобы разобраться в хитросплетениях местных проблем. Особенно трудно приходилось Федору Ивановичу, здоровье которого и так не было крепким. Почти всегда, когда Генштаб докладывал обстановку на фронтах и доходил до 3-го Украинского, И. В. Сталин или кто-либо из присутствующих в Ставке обязательно спрашивал о самочувствии командующего. Не были здоровяками и многие другие наши маршалы и генералы, систематически переносившие колоссальные перегрузки. Но в годы войны они меньше всего думали о собственном здоровье.