УИЛЛОУ

38

Мне не пришло в голову спросить, было ли что-то взято у второй жертвы. Это не имело значения, когда он лежал там мертвый и…

Черт.

Я оторвала взгляд от валявшихся на полу органов и вздрогнула, когда Грэй поддел пальцами мой подбородок и перевел взгляд на меня.

— Почему? — спросила я, ища в его взгляде хоть какие-то признаки раскаяния. — Ты… той ночью, когда ты пришел ко мне в ванную. Ты, казалось, беспокоился за меня.

— У меня многовековая практика лжи наивным девочкам вроде тебя, — пробормотал он, и эти слова ударили меня в грудь и заставили расцвести еще более глубокую боль.

В комнату вошла Джульетта, рядом с ней еще один Сосуд, который расставлял по местам десять оставшихся новых студенток. Грэй быстро нагнулся, взял в руки отброшенные органы и положил их на зеркало на полу. Женщина-Сосуд заставила новых студентов встать в круг вокруг нас, отчего по всей моей плоти побежали мурашки.

— Что ты делаешь? — спросила я, удерживая ее взгляд.

Той шутливой женщины, которую я встретила в машине по дороге от матери, уже не было, ее рот превратился в строгую линию, когда она занималась своими делами и поддерживала свое внушение.

Грэй отошел от меня и подошел к первой из ведьм. Девушка вздрогнула, отшатнувшись назад, хотя ноги не позволяли ей двигаться, когда Грэй протянул руку. Джульетта с радостью сунула ему в руку нож, и он, повернувшись, проводил им по горлу юной ведьмы, не сводя с меня взгляда.

— Нет! — закричала я, бросившись вперед.

Грэй поднял руку, поймал меня за горло и прижал к себе, хотя я изо всех сил сопротивлялась его хватке. Сила, которой он обладал, огромная мощь этого захвата… Он позволил мне думать, что у меня есть шанс.

Мои ноги оторвались от земли, когда он поднял меня, и я отступила в сторону, когда ведьма с грохотом упала на пол.

— Мозг, — бездушно сказал он, и, к моему ужасу, Джульетта кивнула, наклоняясь рядом с упавшей ведьмой, чтобы собрать часть тела.

— Зачем? — прохрипела я, вцепившись когтями в руку Грэя, которой он удерживал меня. Я с ужасом смотрела, как он проводит лезвием по горлу другого человека, не заботясь о том, что он загубил жизнь. Я чувствовала, как душа уходит, как жизнь заканчивается и смерть забирает ее.

Мои пальцы покалывало, в них текла магия, которую я еще не умела использовать. Грэй почувствовал, как она заискрилась на его коже, ухмыльнулся, отходя в сторону и переходя к следующей ведьме.

— Ты собираешься поиграть со мной, Маленький Некромант? — пробормотал он, жестоко улыбаясь.

Его искусные порезы на горле перестали иметь значение. Они перестали существовать, когда я сосредоточилась на его пылающем взгляде и почувствовала лишь ненависть к мужчине, который обманул меня. К убийце, который убивал моих сородичей.

— Твоя тетя была одной из немногих, кого нельзя было принудить, не с этими костями, прикрепленными к ее бедру. То, как она кричала, продолжает существовать в моих снах.

Тишина воцарилась в моей голове, оглушая и заглушая тонкие хныканья тех немногих ведьм, которых он не убил. Еще одно горло, еще один разрез.

— Что ты только что сказал? — спросила я, чувствуя, как пустота в груди становится все шире.

— Твоя тетя кричала, когда я перерезал ей горло, прежде чем она успела приложить ко мне руку, чтобы отменить мое убийство, — повторил он. Он смотрел, как его нож перерезает горло следующему, позволяя ему двигаться гораздо медленнее. Давая ведьмаку почувствовать каждый кусочек кожи, прежде чем смерть окончательно заберет его.

Я узнала в нем одного из тех, кто напал на меня той ночью, и то, что он, похоже, привлек к себе повышенное внимание Грэй, не должно было меня шокировать.

— Почему? Она была ведьмой Гекатой. Зачем тебе убивать ее? — спросила я, задыхаясь. Все это не имело никакого смысла. Ничего не сходилось.

Грэй перерезал горло последней ведьме и повел меня назад, к зеркалу в центре. Он остановился рядом с ним, пока Джульетта продолжала собирать органы с тел, усеявших пол Трибунальной комнаты по кругу.

Он отпустил меня, и я упала на колени, уставившись на него.

— Каждый момент, проведенный Лоралей с Ковеном, был угрозой существованию ее брата. Я не мог рисковать тем, что Ковенант узнает правду о его рождении. Не раньше, чем он познакомится с твоей матерью и поспособствует тебе.

Он потянулся вниз, схватил меня и поставил на ноги перед собой.

— Пусти им кровь, — сказал он, подняв одну руку, чтобы указать на место, где висел Ковенант. Они не произнесли ни слова, наблюдая за происходящим в неестественной тишине, которая заставила меня поверить, что они не могут говорить.

— Это всего лишь кости. Они не могут кровоточить, — ответила я, покачав головой.

— Тогда, полагаю, тебе придется сначала придать им плоть, — сказал он, коснувшись мизинцем края одной из костей на моей шее. Чернильная темная магия вырвалась наружу и, словно хлыст, потянулась к Сюзанне. Она обвилась вокруг ее костей, притягивая ее ближе к нам, а Грэй вложил свои пальцы в мои и переплел их.

— Возьми то, что тебе причитается, Ведьмочка.

— Нет, — сказала я, качая головой в знак протеста. — Я не буду такой, как ты. Я не буду такой, как они.

Грэй заправил мои волосы за ухо и наклонился к моей коже, чтобы прошептать.

— Я думаю, ты поймешь, что будешь, хочешь ты этого или нет. Пожалуйста, не заставляй меня принуждать тебя. Мы оба знаем, что ты возненавидишь меня за это, а этого никто из нас не хочет.

— Говорите за себя, Директор, — огрызнулась я, отстраняясь от его прикосновения.

Он со вздохом погладил меня по шее.

— Ты разочаровываешь меня, Уиллоу. Запомни этот момент, когда утром тебе будет, невыносимо смотреть на меня. Я не хотел этого делать, — он прикоснулся губами к моему виску, что показалось мне близким к жалости. — Приведи его, — сказал он, повернувшись к одному из других Сосудов.

Он не мог заставить Лоралей из-за костей. Я поняла, что и меня он уже не сможет заставить.

— Кого принести? — спросила я, обводя взглядом комнату. Я попыталась вспомнить, кого он мог бы привести, чтобы причинить мне боль, кого он мог бы использовать, чтобы заставить меня стать таким же чудовищем, как он.

Ибан.

Я уставилась на дверь, ведущую в коридор, ожидая увидеть мужчину-ведьмака, который стал для меня одним из самых близких друзей. Несмотря на то, что я подозревала, что он не одобряет того, что, по его мнению, происходит между мной и Грэем, он не осуждал меня за это.

Мое сердце упало, провалившись в желудок, когда две фигуры вошли в Трибунальную комнату. Лицо моего отца было искажено высокомерием, когда он вел маленькую фигурку под руку. Его нож застыл прямо перед горлом Эша, и все во мне замерло.

— Нет.

— Делай, что тебе говорят, и я обещаю, что с твоим братом ничего не случится, — сказал он, проведя носом по моей щеке.

Я задохнулась, дыхание перехватило, когда отец занял свое место в конце комнаты. Эш смотрел на меня, и ужас в его карих глазах ожесточал что-то внутри меня, что я поклялась всегда держать в тайне.

Убивая во мне огонек жизни и превращая его в гниль и тлен.

— Я убью тебя за это, — прорычала я на отца, напрягая челюсти и сворачивая шею.

— Не волнуйся, малышка. Ты не проживешь достаточно долго, чтобы осуществить эту угрозу, — сказал он, и его смех покрыл мою кожу.

Грэй прикоснулся рукой к костяному ожерелью, привлекая мое внимание к себе неровным вздохом. Он наклонился и, улыбаясь, прошептал мне на ухо.

— Делай, что тебе говорят, и я позволю тебе убить его и воскресить столько раз, сколько потребуется для того, чтобы выместить на нем злость.

— А как же ненависть, которую я испытываю к тебе? Я тоже могу убить тебя? — спросила я, вздрогнув, когда он шагнул ко мне сзади и снова обхватил руками мою талию.

Он обнял меня, и темная магия, существовавшая в нем, вытащила мою на поверхность. Он накрыл мою руку своей, подняв мою ладонь к лицу Сюзанны. Ее кости начали заживать, возвращаясь к первоначальной форме, и я смогла разглядеть ужас на ее лице.

Кости покрывала сырая, окровавленная плоть, а магия темными усиками рвалась вперед. Она обвилась вокруг нее, когда Грэй поднял свой нож к моей ладони и рассек кожу. Моя кровь стекала вниз, а темные усики поглощали ее, разрастаясь.

Глазные впадины Сюзанны заполнились непрозрачной плотью, мышцы обхватили кости ног. Грэй поднял вторую руку к Джорджу и сделал то же самое, когда жизнь вновь наполнила его черты. Обратить вспять гниение тела было отвратительной работой: их тела представляли собой месиво из крови, крови и органов.

Когда казалось, что Сюзанна наконец-то обзаведется кожей, Грэй опустил мои руки и оборвал магию. Свежевыращенная плоть таяла, падая на землю в виде жидкости. Густая, вязкая кровь скользила по полу, собираясь в лужу прямо над зеркалом и заполняя пространство между грудой органов.

Джордж покачал головой, наблюдая, как исчезают последние остатки плоти, оставляя после себя лишь кости. Они сверкнули на мгновение, когда он повернулся лицом к своей второй половине, и Ковенант потянулся друг к другу.

Кончики костей их пальцев соприкоснулись друг с другом — самое легкое прикосновение, и Ковенант рассыпался в костяную пыль. Я с ужасом смотрела на то место, которое они когда-то занимали, и отвлеклась только тогда, когда Грэй развернул меня лицом к себе.

Его глаза были устремлены на меня, а рука лежала на моем плече, поддерживая меня, чтобы я не поддалась панике. Не знать, что он делает, что будет дальше, было почти невыносимо. Кончик его лезвия уперся в мой живот, медленно продвигаясь вперед, пока он держал меня неподвижно.

Я задыхалась, когда лезвие разрезало меня, вонзаясь в кожу.

— Прости, — прошептал он, касаясь своим лбом моего лба, когда лезвие вошло по рукоять. Я хрипела, задыхаясь, когда белое жжение поглотило меня. — Скоро все закончится.

Предательство причинило почти такую же боль, как и нож. Казалось, что оно пробило дыру в моем сердце, которая никогда не заживет. Я смотрела на него, слезы текли по моим щекам, я скулила от боли, пока он тянул лезвие вверх и делал рану еще больше.