— Ты уже это сделал, – простонала я.

Он покачал головой.

— Невозможно. Никто никого не разрушает так, как ты меня.

Затем он опустил голову и принялся за работу, щелкая по клитору своим твердым, острым языком, пока трахал меня пальцами.

Когда я кончила в первый раз, он прижал меня к себе и помог пройти через это. Во второй раз я попыталась отползти, слишком чувствительная и дергающаяся от удовольствия, чтобы терпеть его прикосновения еще хоть секунду, но он притянул меня обратно. В третий и четвертый раз он привязал меня к столбикам кровати ремнями за каждое запястье и заставил кричать. Он ни разу не вошел в меня ничем, кроме пальцев и своего ловкого языка. Он оставил меня дрожать и потеть в мокром беспорядке на его матрасе.

Когда я взмолилась о пощаде, потому что это было слишком, он встал на колени надо мной, его сильные бедра обхватили мои, и звук его мастурбации заполнил комнату. Я лежала удовлетворенная и выжатая, пока он выплескивал свою сперму длинными белыми лентами на мою голую грудь. Тяжело дыша, он откинулся назад и уставился на меня сверху вниз, словно пытаясь запомнить это зрелище, а затем принялся приводить меня в порядок. Вместо того чтобы взять салфетку, он втирал свою сперму в мою кожу длинными, растягивающими кругами, массируя мои груди, пока я не почувствовала себя бескостной, а моя кожа не стала влажной и пахнущей им.

Он стоял на шатких ногах. Я знала, что он чувствует. Мне бы ни за что не удалось встать прямо сейчас.

— Останься. – Я схватила его за руку, прежде чем он смог оставить меня, как всегда.

Кирилл замер, его темная тень нависла надо мной. Он никогда не оставался. Не знаю, почему я решила, что на этот раз он не уйдет. Он долго стоял на месте, прежде чем двинуться ко мне. Затем забрался в кровать и повернул меня, чтобы я оказалась в коконе его сильных рук, а моя спина прижалась к его груди. Он уложил мои волосы так, чтобы они не лезли ему в лицо, и положил свой подбородок мне на голову.

Что-то грандиозное изменилось между нами в какой-то момент в темноте. А, может, это всегда должно было случиться, и он, наконец, перестал с этим бороться.

Впервые за семь лет я была дома.