— Когда мне было шестнадцать, конкурирующая семья решила, что сможет заменить мою, и попыталась уничтожить нас всех.

Голос Деймона едва слышно шепчет, и я рисую круги на его груди, чтобы показать, что слушаю.

— Они убили моего отца у меня на глазах, но забрали моих братьев.

В его голосе звучит грубость, и мое сердце болит за него.

Он крутит на пальце мое обручальное кольцо, и проходит несколько мгновений, прежде чем он продолжает.

— Тогда я убил своего первого мужчину, и десятого, и двадцатого. Тогда я понял, что мне нужно стать кем-то темным, чтобы сохранить свою семью. Чтобы уберечь тебя.

Все его тело напрягается.

— Я понимаю, что после сегодняшнего вечера ты не захочешь быть рядом со мной, но я тебя не отпущу, — говорит он, голос его становится все более мрачным.

Я поднимаю на него глаза. Розовый свет от восхода солнца окрашивает его кожу. Я вдруг понимаю, что не хочу этого, и в моем мозгу тикает годичная хронология.

— Моя тьма соответствует твоей тьме. Если ты сломлен, то и я тоже, — говорю я.

Дыхание покидает его легкие, и он притягивает меня ближе, его рука становится жесткой, словно он боится, что я сдвинусь с места во сне.

Мы остаемся так, я прослеживаю замысловатые линии его татуировок, а он играет с моими волосами, пока его рука не замирает, а дыхание не выравнивается.

Растущий свет из окна подчеркивает его черты. Во сне он выглядит почти мальчишкой. Как будто с него сняли весь груз мира.

— Перестань пялиться и ложись спать.

Его руки сжимаются, и он наклоняет мою голову под свой подбородок, почти сразу же издавая небольшой храп.

Я нахожусь в объятиях одного из самых страшных мужчин, и все, о чем я могу думать, - это о том, какой он чертовски очаровательный.