ГЛАВА 11

Финли

Стоя рядом с боковой линией, я ошарашенно наблюдала, как все тренеры бросились на поле. В толпе стояла мертвая тишина. Двадцать секунд назад Каден упал, и это был очень сильный удар, так как двое крупных защитников Арканзаса, врезались в него с двух сторон. Раздавшийся звук треска костей был громче рева толпы. Будет чудом, если у него ничего не сломано.

Я беспомощно стояла, пока тренеры опускались на колени у его неподвижного тела.

Прошло две минуты, как они говорили с будто бы ни на что не реагирующим парнем. Я наблюдала за их лицами. Видела страх в глазах. Следила за любыми признаками, чтобы понять, думают ли они, что с Каденом все будет в порядке или же нет.

Но они ничего не делали.

Прошло еще тридцать секунд, и шлем Брукса дернулся.

Я со свистом выдохнула от облегчения. То же было написано и на лицах тренеров. Интересно, боялись ли они худшего, как и я, или же это стандартная ситуация.

Тренеры, склонившись, разговаривали с Каденом сквозь шум стадиона. Один из них схватил правую ногу квотербека и, согнул до бедра в колене. Жаль, что Брукс так и не снял шлем. Я хотела бы видеть его лицо, чтобы понять, насколько сильна боль. Но шлем оставался на голове.

Машина скорой помощи выехала из туннеля и направилась в нашу сторону. Все внимание переключилось на парамедиков, вытаскивающих носилки. Тренеры, окружившие Кадена, предупреждающе выставили ладони, останавливая их. Они что-то сказали Кадену и закивали в понимании. А через несколько минут медленно подняли его на ноги. Аплодисменты болельщиков Арканзаса заполнили стадион. Каден старался не наступать на правую ногу, когда его осторожно уводили с поля. Как только группа достигла скамейки у нашей боковой линии, к ним подъехал гольф-кар. Тренеры помогли парню сесть на заднее сидение, и машина поехала, увозя травмированного игрока в раздевалку и на обязательный медосмотр.

Всю оставшуюся игру я только и делала, что кусала ногти и смотрела, как подходит к концу время на табло. Каден так и не вернулся. Заменивший его Палмер хорошо справлялся с быстрыми передачами. Тренер явно не хотел рисковать, чтобы Палмера постигла та же учесть, что и Кадена – яростная защита Арканзаса.

Я знала, что поступлю глупо, учитывая происшествие в бассейне, но мне нужно было попасть в раздевалку, чтобы убедиться, что с Каденом все в порядке. Увидев его без сознания, мне стало ясно, что причины моей первоначальной ненависти уже не такие важные. Брукс был очень добр ко мне. Не знаю, что заставило его смеяться на похоронах Коула, но это был не тот парень, которого я узнала. Парень, которого я пыталась поцеловать.

Когда игра закончилась, и нам каким-то образом приписали победу, я поспешила в раздевалку, обшаривая там взглядом каждый угол. Но Кадена нигде не было, как и тренеров. Минуты шли, и я ждала, пока кто-нибудь не выйдет из временного офиса тренера Бернса, закончив собрание после игры. Потом скользнула внутрь. Тренер поднял голову, отвлекаясь от бумаг, лежащих перед ним.

— Как он? — спросила я.

— Сейчас поеду в больницу, чтобы самому все узнать.

Мой взгляд прошелся по офису. Винный цвет Арканзаса окружал нас. Я робко посмотрела на тренера Бернса.

— Можно ли мне поехать с вами?

Он посмотрел на меня. Страх в моих глазах, должно быть, был серьезным напоминанием о том, что я потеряла своего брата на футбольном поле. Меня не было рядом в день его смерти. И я не была похожа на большинство людей. Такие ситуации влияли на меня иначе, чем на других.

Губы тренера сжались в тонкую линию, и он кивнул.

* * *

Каден

— Выглядишь дерьмово.

Голова ужасно раскалывалась, и потребовались некоторые усилия, чтобы медленно открыть глаза. Я почти улыбнулся, увидев Финли, сидящую на стуле рядом с моей больничной койкой. Если кому-то и разрешено находиться здесь, то я рад, что это была Финли, а не кто-то из ребят. Они бы забросали меня вопросами о травме и заставили чувствовать себя киской, которой сделали больно.

— Спасибо, — пробормотал я, задумавшись над тем, сколько времени проспал и как долго Финли здесь находится.

Аппараты издавали сигналы. Провода тянулись к рукам и груди. Все тело ужасно болело.

— Так каков диагноз? — спросила Финли без обиняков, хотя дрожь в голосе подсказывала о ее волнении.

— Растяжение четырехглавой мышцы бедра.

— Ничего не сломано? — недоверчиво спросила она.

— Не надо так удивляться.

— Но я слышала хруст костей.

— Со стороны все выглядело хуже, чем на самом деле. — Не мог же я ей сказать, как сильно болит нога. Никому не мог сказать. Ну, хотя бы это не рука. — Гребаный Грейди пропустил блок.

— Мы должны были оставить его с Иветт вдвоем, — сказала Финли со знанием в голосе.

— Что?

— После того, как они всю дорогу в автобусе сидели вместе, у вас была отличная тренировка. Парень выглядел потрясающе. Просто интересно, какой была бы его игра, если бы мы оставили их наедине. Ну, знаешь, заниматься друг другом.

— Заниматься друг другом? — Я подавился смехом. Как, черт возьми, мне еще удавалась смеяться в такой момент?

Финли улыбнулась своей шутке, и мне понравилась ее улыбка.

— Думаешь, она взрывная в постели?

— Так всегда бывает с тихонями, — пожала она плечами.

Я поднял бровь.

— Как сейчас?

Рот Финли открылся, и она, наконец, запинаясь, сказала:

— Я… думаю, что нужно ее подтолкнуть. — Финли достала телефон. — Скажу ей, что не приду сегодня в комнату.

Это было интересно.

— И куда же ты пойдешь?

Финли подняла взгляд от экрана.

— Наверное буду сидеть в холле.

— Не будь смешной. Оставайся здесь.

Ее брови поднялись.

— Здесь? — Девушка оценивающе осмотрела палату. — Этот стул не самый удобный.

Я похлопал рядом с собой по матрасу.

— У меня есть невероятно комфортная кровать.

Вместо ожидаемого удовольствия во взгляде, я увидел в зеленых глазах гнев.

— Сказал парень, у которого есть подружка. И она надерет ему зад, если узнает, что он делил кровать с другой.

Холодный тон в голосе и презрение во взгляде разозлили меня. Мне казалось, что Финли смогла перебороть свою ненависть ко мне. Ко всему прочему именно она чуть не поцеловала меня прошлой ночью. Если кто и забыл, что у меня была девушка, так это Финли.

— Я никогда не изменяю.

Глаза девушки расширились.

— Я не имела в виду, что…

— Я не такой, — сказал я, перебив ее.

Она покачала головой.

— Я и не говорила, что ты такой.

— Я бы сначала расстался с человеком, прежде чем изменять.

— Прекрасно. — Финли заерзала, явно чувствуя себя некомфортно из-за того, какой оборот принял наш разговор. После длительного молчания она снова заговорила: — Я принесла твои вещи.

На полу рядом с ее стулом я заметил свою сумку.

— Спасибо.

Девушка кивнула, и снова воцарилась тишина.

— Ты говорил с семьей?

Я покачал головой.

— Я давно уже большой мальчик.

Финли закатила глаза.

— Все так говорят.

Я потянул за узел на больничной рубашке, которую меня заставили надеть, отвечая на ее блеф.

— Хочешь проверить?

Ее рот открылся, а потом так же быстро закрылся. Мне нравилось ее нервировать.

— Тренер Бернс придет сюда в любую минуту. Он сейчас разговаривает с твоими врачами, — сказала Финли, пытаясь помешать мне раздеться.

Я кивнул, внутренне посмеиваясь над тем, как взволновала ее мысль увидеть меня обнаженным.

— Он должен быть уверен, что его инвестиции еще в игре.

Финли подняла голову, вглядываясь в мое лицо.

— Ты ведь понимаешь, что Бернс заботится о тебе? Он бы не рвался сюда сразу после игры, если бы просто хотел убедиться, что с его вложениями все в порядке. Он спешил убедиться, что с его игроком все хорошо.

— Откуда ты знаешь?

Девушка пожала плечами, и мне впервые показалось, что она что-то скрывает. Как будто знает что-то, чего не знаю я.

— Тренер Бернс хороший человек.

Мои губы скривились, пока я размышлял над ее словами. Бернс был хорошим человеком. И великим тренером. Но футбол — это бизнес, и тренер играл свою роль, зная, что его работа зависит от нашей победы или поражения. Я был нужен ему на поле.

— Так почему ты здесь?

— Издеваешься? Пришла убедиться, что моя «инвестиция» не испортила все и не потащила за собой остальных членов команды.

Я засмеялся.

— Твоя инвестиция?

— Я вложилась, независимо от победы или проигрыша. В твое стремление объединить этих идиотов. Это не та работа, которую мне бы хотелось выполнять. Но все же прослежу, что бы дело дошло до конца.

Мне нравилось умение этой девушки шутить, сохраняя серьезный вид.

— Рад, что ты здесь.

Финли кивнула, тихо теребя подол своей футболки.

— Так какие у нас планы на вечер?

Ее глаза вспыхнули решительностью и серьезностью.

— Если решу остаться здесь, на что я пока не согласилась…

— Тем не менее, — повторил я, подняв голову.

— Планирую сидеть и разговаривать с твоей жалкой задницей, пока ты снова не вырубишься от таблеток. Надеюсь, это случится раньше, а не позже, — засмеялась Финли, и я увидел ее в другом свете. В свете, который освещал собой искренность и приносил спокойствие, окутывая в мыльный пузырь всех, кто находился рядом с ней. Включая меня.

* * *

Финли

Мой локоть в который раз соскользнул с подлокотника, от чего я проснулась.

— Финли, клянусь, что не буду приставать к тебе.

Я перевела взгляд на Кадена, откинувшемуся в почти вертикальное положение на больничной кровати, а ведь солнце еще даже не взошло.

— Просто иди сюда, — сказал он.

Я посмотрела на белые простыни, укрывающие его ниже пояса. Брукс надел тренировочные шорты и майку, которая, конечно же, обтягивала его рельефную грудь, не говоря о том, что открывала взгляду роскошные бицепсы.

— Я останусь под одеялом. Ты можешь лечь поверх него, — заверил Каден.

Я наклонила голову, представляя себя, лежащей рядом с ним на кровати. Что, если кто-нибудь войдет? Вдруг какой-нибудь журналист решит сделать фото? А если близость заставит меня что-то почувствовать? То, за что потом буду себя ненавидеть.