16.Уэстон

16.Уэстон

Мне было не по себе, и Луна это сразу заметила.

Обычно по выражению ее лица можно было понять, что происходит в ее маленькой головке и о чем она думает. По ее скептическому выражению лица и поднятым бровям я понял, что она не в восторге от этого.

Кончик ее носа и щеки были слегка розовыми, а на веках я увидел нежный золотистый оттенок. Ее густые ресницы были настолько длинными, что почти касались бровей.

Почему я начал изучать ее лицо? Наверное, это выглядит очень глупо.

— Разве ты не видишь, что я работаю?

Этим она вывела меня из задумчивости.

Я с удовольствием ответил: Конечно, я это вижу, и мне, в общем-то, все равно.

Но не успел я договорить фразу, как она обратила свое внимание на весь поднос и прошла мимо меня к прилавку. Я даже не мог упрекнуть ее в том, что она не хочет со мной разговаривать.

Со среды она не произнесла со мной ни слова, не бросила ни взгляда, ни беглого контакта глаз.

Ничего.

Как будто я воздух. Не более чем воздух. Мне не нравилось, что она так меня игнорирует, но это была моя вина, и я должен был как-то это исправить, но пока не знал как, потому что никогда не извинялся перед девушками. Утром мы с Луной разговаривали недолго, только о самом необходимом, но, по крайней мере, больше, чем сейчас.

Иногда она даже косвенно пыталась перевести разговор на хоккей, чтобы я мог рассказать отцу о тренировке.

Больше она так не делала.

Отец не считал это ужасным.

Никакой лишней информации, которую он должен выслушивать по вечерам, как он всегда говорил. Все его интересовало больше, кроме моего спорта и моих результатов в хоккее. Даже то, что Камилла пила в городе кофе и вдруг укусила кофейное зерно, интересовало его больше.

Дрянное кофейное зерно.

— Наконец-то капитан Плохиш пришел. Ты заблудился или как?

Генри поприветствовал меня, Ария сидела у него на коленях и обнимала его за шею.

— Заткнись, блядь, и не называй меня так. — Оттветил я, взяв половину его рогалика и откусив от него.

— Ты извращенец.

Я жевал откушенный кусок рогалика и чувствовал, как острота распространяется по моему языку вместе с примесью авокадо.

— Горчица с авокадо — это как хорошее порно. Приятно и хочется еще. — Рассмеялся он, а Ария покачала головой.

Эти двое изображали свои отношения как дружбу, но я просто жду, когда они объявят о своих официальных отношениях.

— Что ты хотел от Луны? — Спросил Тревор, кивнув в сторону Луны, которая стояла за барной стойкой, разговаривая с Лэндоном, и очень смеялась.

Я все еще думал, что Лэндон — отстой.

Готов поспорить, что этот парень дрочил хотя бы раз из-за нее, из-за того, как он смотрел на Луну. Когда я посмотрел еще немного, оказалось, что Луне совершенно не нравится, как он с ней флиртует.

Он определенно флиртовал.

— Перестань так на нее смотреть. — Прошептал Картер, толкнув меня локтем.

Я прочистил горло и посмотрел на Тревора, который все еще ждал моего ответа на свой вопрос.

— О, э-э, это было просто что-то насчет сегодняшнего ужина.

Я солгал так сильно, что был уверен, что плохая ложь сочится из моих пор.

Ужин сегодня вечером? Это была дерьмовая ложь.

Тревор посмотрел на меня с недоумением, но не стал расспрашивать дальше. Ария ухмыльнулась и закатила глаза, затем встала и подошла к ним, все еще смеясь.

Я надеялся, что у нее есть вкус и она не даст ему то, что хотел этот парень.

— Чувак, прекрати.

Картер снова ударил локтем по моей скрещенной руке.

Только сейчас я понял, что Луна стоит уже не рядом с Лэндоном, а позади Генри, а я все это время пялился на его задницу.

Он тупо смотрел на меня, подняв брови, и я отвернулася. Ни одного доллара в качестве чаевых он от меня не получит. Лучше бы я выбросил этот доллар в канализацию.

Наверное, это был настоящий умник, который искал в газетах и журналах орфографические ошибки, а потом писал в компании, чтобы указать на них.

Я перевел взгляд на своих друзей и стал наблюдать за Генри, который доставал из спортивной сумки что-то, что, судя по расцветке, было нашей майкой.

Что он делал с этим здесь, в кафе?

— Вы классные. Теперь мы сможем болеть за тебя на игре. — Злорадствовала Ария, как маленький ребенок, разворачивая джерси, на котором большими буквами было написано SINCLAIR и его номер тридцать четыре, украшавший заднюю часть джерси.

— Только для тебя, детка. — Ответил Генри, получив от Арии поцелуй в губы.

В каком, блядь, учебнике по дружбе было написано, что нужно вести себя как китчевая школьная парочка?

— Теперь мы две твои эксклюзивные болельщицы на трибунах с твоим номером. — Улыбнулась Ария.

Генри ухмыльнулся и обменялся взглядом с Чарльзом. Картер рядом со мной тоже слегка прикусил губу, чтобы подавить ухмылку.

Я абсолютно ничего не понимал и не пытался понять, потому что не был в настроении, а Тревор тоже не понимал их взглядов.

Ария также вручила Луне ее красно-синюю майку, и когда она развернула ее, то сразу же обменялась взглядом с Арией, которая затем посмотрела на майку.

Ария перевела взгляд с одной майки на другую.

— Спасибо. — Обратилась Луна к Генри, угрожающе улыбаясь, прежде чем посмотреть на меня.

Мне было неприятно это признавать, но мне было интересно, что именно на ее майке, чем она недовольна. Прежде чем я успел спросить, Чарльз почти запаниковал, посмотрев на свой смартфон.

— Давайте, любители кисок. Тащите свои подтянутые задницы на арену.

Арена была полна. Действительно полна.

Почти все места были заняты. Все были одеты в красно-синюю одежду или майки нашей команды.

Это было безумное чувство — осознавать, что все эти люди находятся здесь из-за нас, как команды, и болеют за нас. Сегодня мы принесем победу и себе, и всем собравшимся на арене.

Мужской голос диктора начал рассказывать несколько фактов о нашей команде, после чего назвал мое имя вслед за Чарльзом.

Уэстон Синклер, центральный нападающий и помощник капитана команды «Истбургские дьяволы» — перечислял он информацию обо мне как о хоккеисте, и я впервые после разминки заскользил коньками по свежеотполированному льду, пока у входа шумел золотой дождь.

Скользнув по льду, я резко остановился у синей линии, отделяющей нейтральную зону от зоны атаки другой команды — «Ванкуверских соколов».

Кто же расположился, как птицы на ветке, на другой синей линии?

Вся команда была на льду, и через несколько минут некоторые снова покинули лед. Пятеро остались на месте, а Генри на коньках направился к воротам.

Тренер Хендерсон стоял за скамейкой запасных, и мы наблюдали за началом игры.

— Посмотри, кто здесь.

Картер наклонился ко мне и указал на Арию и Луну, которые стояли в нескольких футах от перегородки, отделенной плексигласом.

Я перевел взгляд на них, и Ария помахала нам или Генри, а Луна, повернувшись к нам спиной, разговаривала с кем-то в заднем ряду.

Боже, она выглядела прекрасно.

Волосы были убраны, уши украшали золотые креолы, и когда я увидел заднюю часть ее майки, то понял, что проблема была в кафе. На ее майке было написано имя СИНКЛЕР, но не номер Генри, как у Арии.

Это был мой номер.

Номер одиннадцать.