"Я бы хотела, - сказала Малини, - чтобы ты убила ее".

Прия на мгновение замолчала. Затем она протянула нож, сначала рукоятью к Малини. Кошачьи глаза Прии были закрыты капюшоном, рот - тонкая линия. Она была похожа на вырезанное изображение одной из матерей, вся в суровой ярости.

"Если ты хочешь ее смерти, делай что хочешь", - сказала она.

На мгновение Малини задумалась. По-настоящему задумалась. Нож был перед ней. Прамила все еще лежала на земле. Это было бы легко.

Но она не могла забыть лицо Нарины. Ее шепот перед тем, как они подошли к костру.

Мне нужна моя мать.

Прия подождала еще мгновение. Она отдернула руку с ножом. "Я так и думала", - сказала она.

Шипы скользили по полу, следуя за ней, когда она двигалась. Она выглядела так же, как и всегда: кривоносая, темнокожая, волосы, пожалуй, чуть более сухие и дикие, чем обычно. И все же от нее исходила сила, словно аура, в камне и зелени, в том, как неподвижно лежала позади нее Прамила.

В том, как она держала нож, не было никакого почтения.

Прия и раньше называла их равными. Но сейчас она смотрела на Малини так, словно Малини была служанкой и просительницей, а Прия - наследницей древнего трона.

"Окончательная сделка", - сказала Прия, голос ее звучал как хриплый шелест листьев. Она подняла руку, рассеянно смахивая кровь с горла. "Малини. Заключи со мной последнюю сделку".

"Что ты хочешь от меня?" спросила Малини, в горле пересохло.

"Времени мало. Кто-то идет за мной". Прия произнесла эти слова осторожно. Ее глаза были немигающими. "Кому-то нужны воды, которые дали мне этот дар. Кто-то хочет получить новую силу, большую силу, чтобы разрушить власть Париджатдвипы над Ахираньей".

"Как мятежники узнали, что ты нашла эти волшебные воды?"

"Они почувствовали это", - просто ответила Прия.

"Неужели в этом месте так много людей, одаренных магией?"

"Ахиранья не похожа на Париджат".

"Ты ничего не знаешь о Париджате".

"Я часть Париджатдвипы, не так ли?" сказала Прия. "Я много знаю о том, что значит принадлежать к своей стране. Возможно, я знаю больше, чем ты".

Малини посмотрела на лицо Прии. Она подумала: "Я совсем не знаю эту женщину".

И все же это не испугало ее так, как должно было бы. Она знала, как много у людей лиц, одно скрыто под другим, добрых и чудовищных, храбрых и трусливых, и все они истинные. Она еще в юности узнала, что прекрасный брат может превратиться в зверя из-за пустяка. Ни из-за чего. Она сидела с лордами, принцами и королями, привязывая их к видению императора Адитьи на троне. Она знала размеры и мощь их личных армий, имена их жен, их жадность и замалчиваемые грехи - она встречалась с ними и изучала их, как изучают любого незнакомца. Она узнавала их лично, вскрывала их и контролировала их, и все равно знала, что под всеми их тщательно записанными голодом и слабостями, вероятно, скрывается множество личностей, которых она никогда не увидит.

Лицо, которое сейчас было на Прие, было знакомым. Оно было на ней, когда она убила мятежную служанку на тривени; когда Малини впервые взглянула на нее и подумала: "Эта мне пригодится". Это было лицо дочери храма, грозное и странное. Прия была не просто служанкой или оружием. Она была чем-то большим, и у Малини не было для нее слов.

"Малини", - сказала Прия с внезапной тревогой. "Ты можешь меня понять?"

"Могу".

"Тебе нужна доза цветка-иглы". Прия снова прикоснулась рукой к горлу - не к ране, а к бутылочке с пробкой, все еще надежно закрепленной на резьбе.

Через мгновение Малини покачала головой. "Мне это не нужно", - сказала она. Ее отвлекла не болезнь. Кончики ее пальцев покалывало, как будто в них был огонь. " Продолжай."

"Малини".

"Расскажи мне о своей сделке", - резко сказала Малини. "Ты сказала, что у нас мало времени".

Рука Прии замерла.

"Хорошо", - сказала она. "Я хочу свободу Ахираньи. Полностью. Никакой доброты или благосклонности от твоего императора Адитьи - никакой милости, дарованной свыше. Ахиранья не должна быть еще одним народом, привязанным к империи. Я хочу нашей независимости. Я освобожу тебя, Малини. Я позабочусь о том, чтобы ты добралась до своего безымянного принца и его людей. А взамен ты поклянешься мне, что отдашь Ахиранию мне".

"Тебе", - медленно произнесла Малини. "И что ты будешь с ней делать? Станешь ее королевой?"

Рот Прии искривился в улыбке.

"Не мне", - сказала она. "Но принадлежность к Париджатдвипе не сделала этой стране ничего хорошего. Как бы ты ни говорил, что твой брат Адитья будет обращаться с нами по-доброму, мы всегда будем собаками за столом. Мы всегда будем злыми, если останемся прикованными к вашей империи".

Малини на мгновение замолчала. У такой клятвы были последствия. Она не могла в одностороннем порядке изменить облик Париджатдвипы. Она не знала, что скажет Адитья или его люди, услышав глупое обещание женщины.

О, клятвы можно нарушить. Конечно, можно. И все же Прия была... не совсем безопасным человеком для лжи. И что еще хуже, Малини не хотела нарушать данное ей обещание.

Где-то под ними раздался звук. Челюсть Прии затвердела.

"Обещай мне это, или, так или иначе, ты умрешь здесь".

"Ты все-таки убьешь меня, Прия?"

"Нет, глупая женщина", - сказала Прия, пылая глазами. "Нет. Никогда".

Малини не была уверена, что понимает, что она чувствовала в этот момент - эту неистовую бурю чувств в ней - но она знала, какой выбор стоит перед ней.

"Я клянусь", - сказала она. "Если ты спасешь мне жизнь, если я воссоединюсь с Рао - тогда Ахиранья будет твоей".

"Ну что ж." Прия выдохнула, долго и медленно. Шипы вокруг нее отступили. Лоза на горле Прамилы сморщилась. "Нам нужно идти. Сейчас."