Глава 7

Сознание вернулось с болезненной пульсацией, толчок боли в голове усилился, когда я попыталась открыть глаза. Как только я это сделала, события, которые привели к тому, что я оказалась без сознания на полу, вернулись. Драгер преследовал меня. А потом каким-то образом появился передо мной, отбросив меня обратно на лестницу.

Несмотря на все мои усилия, мне удалось пережить момент, когда я была самой глупой героиней фильма ужасов. Лекси так гордилась бы мной.

По мере того, как все больше моих чувств возвращались к работе, я начала улавливать отрывистый спор, происходивший неподалеку. Один голос принадлежал богу солнца — отчетливый скрежет его слов останется со мной на всю оставшуюся жизнь, какой бы долгой или короткой она ни была. А второй был очень похож на… Лекси?

Какого хрена?

Со стоном я заставила себя подняться. Или, по крайней мере, попыталась. Я больше не лежала на жесткой винтовой лестнице, вместо этого я отдыхала где-то бесконечно мягче. Шум вечеринки все еще преобладал на заднем плане, и если здесь что-то и было немного громче, так что рискну предположить, что мы находились на первом этаже в одной из боковых комнат отдыха. Там были кровати и душевые, не то чтобы мы с Лекси когда-либо ими пользовались.

Какой бы шум я ни издала, пытаясь принять сидячее положение, он привлек внимание спорящей в дверях пары — одна потрясающе красивая цыпочка со знакомой стрижкой пикси, а другой — опасный, сексуальный как грех «бог».

— Лекси? — прохрипела я, качая головой, удивляясь, почему она вдруг тоже стала выглядеть немного сияющей. Должно быть, сотрясение мозга. — Это действительно ты?

Она бросилась ко мне, спрыгнув на пол рядом со мной.

— Морган! У тебя гребаные неприятности, подружка. Как ты могла убежать в ночь без меня? Тебя могли убить.

Моргая чаще, потому что от ее смуглой кожи определенно исходил яркий свет, я попыталась во всем разобраться.

— Ты только что сказала «гребаные».

Это было все, что удалось выдавить, прежде чем очередной приступ боли в голове заставил меня наклониться вперед.

— Думаю, в этой ситуации требуется что-то посильнее ибупрофена, — пробормотала Лекси, ее прохладные пальцы коснулись моих висков. Боль ненадолго утихла, когда она прикоснулась ко мне.

Сегодняшняя ночь просто стала невыносимой.

Могло ли хоть что-то из того, что я только что пережила, быть правдой? Могла ли моя библиотека действительно быть каким-то сверхъестественным убежищем, порталом в другой мир?

Это, должно быть, из-за сотрясения мозга, верно?

— Мне так жаль, Моргс, — прошептала Лекси, все еще поглаживая меня по голове своими прохладными руками. — Я никогда не хотела, чтобы ты узнала вот так. Я хотела, чтобы ты узнала правду.

Отстраняясь от нее, я судорожно сглотнула.

— Ты тоже думаешь, что ты один из них. Бог из «Рай-чего-то-там».

— Райзист, — сказала она с кривой улыбкой. — Но достаточно близко.

То, как она это произнесла, прозвучало почти как «Райзист», но с большим ударением на «и».

— Я просто… я не… — Я еще раз покачала головой. — Как ты можешь ожидать, что я поверю в то, что говорил этот сумасшедший? Я имею в виду, это более притянуто за уши, чем большинство книг, которые мы читаем. И это высшее фэнтези! Как наша библиотека может быть дверью в другой мир, а вон тот чувак… — Я мотнула головой в сторону дверного проема, заполненного Драгером. — … это гребаный бог солнца? — Я фыркнула. — О, и что еще лучше, вы все говорите по-английски.

Губы Лекси подергивались все сильнее, и я начинала понимать, почему она была такой не от мира сего красивой. И как она никогда не проявляла никаких явных культурных признаков того, что ее воспитывали японские родители, несмотря на то, что явно согласилась со мной, когда я предположила, что это была ее страна рождения. Очевидно, она была просто счастлива, что я была слишком глупа, чтобы раскусить ее ложь и обман.

Она не была японкой. Она даже не была чертовым человеком.

— Я могла… внедрить… наш язык в твой разум давным-давно, — сказала она с пристыженным выражением лица. — Поскольку я иногда говорю на нем, не задумываясь. Подумала, что было бы проще, если бы он звучал для тебя как английский. Ты даже иногда отвечаешь мне на фейрийском, и для тебя это все равно звучит как английский.

Жестокость не была моей натурой, но в ту секунду мне захотелось ударить ее. Предательство сильно и горячо ударило меня по сердцу, оставив после себя мерзкое, маслянистое чувство. Грудь болела так сильно, что дыхание на несколько секунд остановилось, но я знала, что у меня не было времени полностью разваливаться на части.

Эти сумасшедшие существа, или кем бы они ни были, все еще представляли для меня довольно большую опасность. Попытки побить их только ускорило бы мою смерть, а я все еще надеялась полностью избежать этого.

Заставляя голос оставаться ровным, я тупо сказала:

— Мне нужно, чтобы вы оба очень быстро мне все объяснили, а потом я хочу пойти домой и притвориться, что никого из вас не существует.

Лицо Лекси вытянулось.

— Моргс. Пожалуйста. Ты — моя лучшая подруга, и никакая правда этого не изменит.

Это изменило все для меня. Мне лгали годами, и я не знала, чему верить и кому доверять.

Скрестив руки на груди, я отодвинулась от нее, и она вздохнула. Встав, она опустила руки, которые вяло повисли по бокам, и повернулась, чтобы посмотреть на Драгера.

— Что я могу ей сказать?

Он пожал плечами. Очевидно, многословный бог.

— Достаточно, чтобы она поняла, но не слишком, чтобы я должен был убить ее.

Это был первый план, который я услышала с тех пор, как пришла сюда, и от которого я могла отказаться.

Лекси побледнела, и я поняла, что раньше ошибалась насчет спора, который, как мне показалось, я слышала. Должно быть, это была жаркая дискуссия, прозвучавшая в моей измученной голове, потому что она явно боялась этого парня. Он ни в коем случае не был ей ровней. Он был ее начальником.

Когда она снова повернулась ко мне, улыбки на ее лице не было.

— Мне жаль, что я скрыла от тебя правду, но ты бы никогда не поверила мне без доказательств. Не говоря уже о том, что для тебя было — и остается — намного безопаснее не знать ни о чем из этого.

Возможно, это правда, но от этого не стало легче смириться с тем, что большая часть нашей дружбы была построена на лжи.

— Меня зовут Лексик Светоносный, — сказала она со вздохом. — Я не бог, как ты сказала раньше, а фейри из страны Райзист. В Райзисте всего несколько богов, и они — наши лидеры. Я родилась в стране Очеран, которая подчиняется зову Драгера, Бога Солнца, и когда много лет назад он приказал мне отправиться на Землю, чтобы поддерживать работу этого портала, я отправилась без колебаний. Мы не покорная группа, но мы никогда не отказываемся от приказа богов.

— Ты училась в моем колледже, — прошептала я, качая головой. Теперь, когда она применила ко мне свою волшебную силу, физической боли не было. Да, это было так же нелепо, как и звучало, но я не могла отрицать, что страдала от того, что ощущалось как сотрясение мозга, и теперь я полностью избавилась от боли и тошноты.

Лекси пожала плечами.

— Мне было любопытно. Проведя некоторое время с людьми, я решила, что хочу ассимилироваться дальше. Все это было частью того, чтобы сохранить эту собственность настолько безопасной, насколько это было возможно.

Посмотрев мимо нее, я обнаружила, что Драгер внимательно наблюдает за мной.

— И ты был счастлив, когда она ускакала в мир людей? Ты не беспокоился о сохранении своей тайны?

Выражение его лица было холодным.

— Лексик знала правила, и она одна из моих лучших и умнейших воинов-фейри. Она умоляла, чтобы тебя взяли работать в библиотеку. Я с самого начала был против, но она настояла, что тебе можно доверять. Скучная. Без амбиций. Довольствующаяся тем, что расставляла книги по полкам.

Переведя взгляд с него обратно на Лекси, я заметила, что ее щеки слегка порозовели, а взгляд был направлен в пол.

— Я не совсем так это сформулировала, но меня больше интересовало, сможешь ли ты работать со мной. Что ты могла бы остаться там, где я защитила бы тебя.

— Почему? — выпалила я в ответ. — Зачем тебе обо мне беспокоиться? Я всего лишь простой человек. Вы оба явно наполнены какой-то энергией или магией. Люди, должно быть, для вас как животные.

— Нет!

— Да.

Они ответили одновременно. Не нужно гадать, кто из них считал нас низшим видом.

— Мне пора, — сказала я, придвигая свою задницу к краю кровати и спуская ноги с бортика. — Честно говоря, не думаю, что смогу вынести еще одно откровение. Ты можешь оставить себе свою волшебную библиотеку, куда по ночам заглядывают фейри, чтобы одолжить книги и набраться энергии, а я вернусь к своим родителям и позволю им душить меня, пока не забуду, что это дерьмо вообще существовало.

Лекси топнула ногой.

— Ни за что. Я никогда не позволю тебе вернуться в дом этих самовлюбленных манипуляторов. Они заставляют тебя делать все, что хотят.

Заставив себя встать, я встретилась с ней взглядом.

— Горшок встречается с гребаным чайником, — съязвила я. — Лексический Кетфишер (прим. пер. Catfisher — человек, который выдает себя за кого-то кем не является.) — твое новое имя.

Она выгнула бровь.

— Кетфишер и газлайтинг (прим. пер. gaslighting — форма психологического насилия и социального паразитизма; определенные психологические манипуляции, совершаемые с целью выставить жертву «дефективной», ненормальной, либо заставить ее саму мучиться и сомневаться в адекватности своего восприятия окружающей действительности.) — это не одно и то же.

— Я, блядь, знаю, — крикнула я, вскидывая руки в воздух. — Я. Блядь. Знаю. Ты сделала и то, и другое, и ты дерьмовый человек — фейри, неважно — и это все, что имеет значение.

Очевидно, в моей жизни не было никого, кто не был бы дерьмовым человеком, и, возможно, это говорило обо мне больше, чем о ком-либо другом. Я была проблемой.