Глава 1

Винсент

Любоваться закатом — это то, по чему я скучаю. Несмотря на то, что прошли годы с тех пор, как я видел их в последний раз, они все еще преследуют меня. С другой стороны, это не похоже на то, что раньше я просто смотрел на солнце. Это было бы чертовски глупо.

Тем не менее, я вздыхаю и потягиваю свой напиток, расслабляясь в любимом кресле для чтения. Солнце почти погасло, и я уже начинаю беспокоиться.

Оглядевшись по сторонам, я замечаю все проекты, над которыми мне нужно поработать этим вечером. Отделка лиственных пород, сантехника, покраска и так далее. Этот старый дом был краденым, и мне нравится его викторианский вид, но, черт возьми, это тонна работы. Несмотря на то, что я могу справиться со своими задачами в рекордно короткие сроки, они просто продолжают поступать.

Однако, как только закончу, это место станет потрясающим. Мой собственный дом, милый дом.

Раздается стук во входную дверь. Прежде чем встать, я улавливаю аромат печеных яблок. Дерьмо. Мне хочется застонать, но я этого не делаю. Вместо этого подхожу к двери и нацепляю на лицо улыбку.

Когда я открываю ее, там стоит миссис Брюстер, ее седые кудри собраны в идеальный пучок, а цветочное платье развевается на вечернем ветерке.

— Мистер Принс. — Она улыбается и пытается смотреть мимо меня. Я слишком широкоплеч, чтобы она могла заглянуть в мой дом, но за последний месяц она пыталась делать это каждый раз, когда заходила ко мне.

— Я продолжаю настаивать, чтобы Вы называли меня Винс.

Она краснеет и опускает взгляд на форму для запекания, которую держит в прихватках для духовки.

— Я знаю. Наверное, я просто старомодна.

Вот тут она не лжет. Ей 72 года, она любит печь, вязать и ухаживать за своим большим садом. Когда вы думаете о типичной старушке-соседке, вы представляете себе некую версию миссис Брюстер.

— Заходите. — Я отступаю назад и позволяю ей войти в мой дом.

— О боже! — Она поднимает взгляд на картину на потолке, с которой я наполовину закончил. — Это так красиво.

— Спасибо.

Она знает дорогу на кухню и ставит пирог на мой стол.

— Пахнет чудесно. — Я беру две тарелки из буфета.

— О, нет. Это все для тебя. Я не могу остаться. Пора кормить Теда. Он начнет лаять, если я в ближайшее время не подам ужин. — Она ласково хихикает. — Ну, он, Джон и Джефф начнут гармонически лаять из трех частей, затем Джек и Эд присоединятся с воем. Просто беспорядок. Так что я должна идти.

Слава Богу. Она продолжает приносить мне домашние блюда. Все они потрясающе пахнут и выглядят, но мой вкус к еде уже не тот, что раньше. В итоге я выбрасываю их вскоре после того, как она уходит, а затем возвращаю посуду на ее крыльцо следующим вечером. В прошлый раз был инжир, в позапрошлый — груши, а теперь она принесла яблочный пирог.

— Я надеюсь, это блюдо вам понравится. И загляни ко мне как-нибудь. Я бы с удовольствием показала тебе свои розы. Они моя гордость и радость. — Она проводит рукой по большому холодильнику. — У предыдущих владельцев и близко не было такого прекрасного вкуса, как у тебя. Ты сияешь здесь, как новенький пенни.

— Я делаю все, что в моих силах. — Я провожаю ее до двери, но дальше идти не могу. Не тогда, когда солнце все еще дразнит края ландшафта.

Она прогоняет меня, когда делаю вид, что собираюсь помочь ей спуститься по лестнице.

— Я могу дойти. Может, я и стара, но во мне еще осталась жизнь. — Она машет рукой и спускается по гравийной к подъездной дорожке, затем по узкой дорожке мимо деревьев к своему дому.

Я возвращаюсь внутрь и закрываю дверь.

— Любопытная женщина. — Я качаю головой. Может быть, мне просто стоит начать выкладывать фотографии с ремонтом. Это могло бы сократить количество импровизированных визитов.

Я беру стакан и допиваю свой напиток, затем поворачиваюсь к грязному камину в главной комнате. Он наполовину сгнил, и его нужно немного отремонтировать. Как раз в тот момент, когда я тянусь к нему, чтобы снять со стены, раздается еще один стук в дверь.

— Что за хрень? — Я рычу, затем беру себя в руки. Миссис Брюстер, должно быть, забыла что-то упомянуть — возможно, о своей последней поездке в бинго или, скорее всего, о какой-нибудь истории об одной из ее пяти собак.

Я возвращаю улыбку на лицо и распахиваю дверь.

Улыбка спадает с лица, когда молодая женщина с арбалетом, направленным мне в грудь, переступает порог моего дома. Черная кошка следует за ней по пятам, не сводя с меня пристального взгляда.

— Что за…

— Заткнись, Винсент Принс! — кричит она, но, кажется, морщится от того, как громко это звучит.

Мило. Она пинком закрывает за собой дверь. Чертовски мило. Смотрю на нее сверху вниз и улавливаю каждый трепет ее учащенного сердцебиения, капельки пота на ее коже, то, как она пахнет медовой ванилью и чем-то цветочным.

— Я знаю, что ты убийца. Даже не пытайся это отрицать. Трупов становится все больше, и так уж совпало, что ты переехал месяц назад? Я знаю, кто ты такой.

— Хорошо.

Она склоняет голову набок.

— Хорошо?

Я пожимаю плечами.

— Если ты собираешься убить меня, валяй. Я так устал от этого гребаного ремонта, что даже не хочу бороться.

Она оглядывается по сторонам, ее глаза немного расширяются.

— Ух ты. Это место такое...

Ее кот подходит и трется о мою ногу.

— Ну, здравствуй, маленькая киска.

— Баффи! — женщина — довольно привлекательная женщина, я бы добавил — ругает ее. — Вернись сюда. Он у нас в руках. Я знаю, ты убил тех двух подростков, не говоря уже о человеке, который жил здесь до тебя!

— Я?

— Конечно, ты это сделал! Ты убийца!

В этом она отчасти права. Но дело в том, что я, может, и убийца, но она — нет. Стрелу, которую она вложила в свой арбалет, наверняка причинила бы боль. Но это не убило бы меня. Я уже достаточно взрослый, чтобы только прямое обезглавливание заставило мою задницу покинуть этот бренный мир.

— Видишь? Ты даже не можешь этого отрицать. — Она облизывает губы.

Давно умерший жар, кажется, возвращается в вены, и весь он течет прямо к моему члену. Эта штука не беспокоила меня веками, но в данный момент, я думаю... становится тяжело? Боже правый. Это совершенно сюрреалистично. Что со мной происходит? Еще больше тепла разливается по мне, и я могу поклясться, что сердце, кажется... бьется. Как будто кто-то ударил меня прямо в грудь.

Я провожу языком по своим клыкам. Она следит взглядом за этим движением, затем слегка встряхивает головой, как будто пытаясь прийти в себя.

— Ты убийца. И это то, чего ты заслуживаешь.

Я пытаюсь взять себя в руки, несмотря на электрическое покалывание, пробегающее по всему моему телу, внутри и снаружи.

— Ты поверишь, если я скажу, что не убивал владельца этого дома или двух подростков? — Я вздрагиваю. — Мальчики-подростки. Ты хоть представляешь, насколько они отвратительны? Я бы не притронулся ни к одному, даже если бы от этого зависела моя жизнь. — Я смотрю на острие ее стрелы. —От чего она, похоже, и зависит.

— Ты лжешь. — Чем дольше смотрю на нее, тем красивее она становится. Хотя и бледная. Слишком. Интересно, почему?

— Зачем мне врать? — Клянусь, я правда делаю вдох, мои давно умершие легкие наполняются воздухом. Меня тянет к этой девушке, настолько сильно, что я делаю шаг к ней, несмотря на оружие в ее руке.

— Все вампиры лжецы. Ты пытался заманить сюда свою соседку и тоже ее убить. Бедная старая женщина. — Ее руки дрожат.

— В тебе что-то есть.

Я должен ударить ее, вонзить свои клыки в ее шею и осушить досуха. Нет. По какой-то причине я не хочу причинять вред этой юной истребительнице, хотя она пришла сюда специально, чтобы убить меня. Но я не могу понять, почему девушка, кажется, то приходит в сознание, то выходит из него.

Темные круги под ее глазами становятся глубже, когда она прищуривается, глядя на меня.

— Я собираюсь убить тебя. Ты — зло. Убийца. — Ее руки дрожат сильнее, палец поигрывает спусковым крючком арбалета.

— Не хочу прерывать твою болтовню о мести или что-то в этом роде, но ты, кажется, не в себе...

Ее палец все еще на спусковом крючке, кажется, у нее подкашиваются колени. Я хочу протянуть руку и поймать ее. Тепло, разливающееся по моим венам, очень сильно поддерживает эту идею.

— Не двигайся! — слабо кричит она.

Теперь биение моего сердца выравнивается. Это как если бы… Я снова был жив. Не до конца. Не человек, но и не мертвец. Теперь это что-то совершенно новое, и прошло очень, очень много времени с тех пор, как меня что-либо удивляло.

— Что, черт возьми, происходит?

— Мне казалось, я ясно объяснила причину своего визита.

Она все еще не нажала на курок. Она тоже что-то чувствует? Или это какое-то колдовство, от которого по мне разливается тепло?

Кошка Баффи подходит к своей хозяйке и лапает ее за ногу. Теперь девушка вся дрожит.

Может быть, мне стоит забрать арбалет у девушки, пока она не навредила себе. Я начинаю тянуться к нему, когда чувствую боль у своего горла.

— Шевельнешься еще хоть на дюйм, и я превращу твою шею в фонтан.