Глава 6

Тайлер

Пятничное утро началось с звонка от бабули, когда я наслаждался своим утренним кофе. Я сразу напрягся, ведь она обычно предпочитала встречаться лично и звонила только в случае крайней необходимости.

— Бабуля, что случилось? Я могу быть у тебя через пятнадцать минут, —технически двадцать, но я был известен тем, что превышал скорость, когда того требовала ситуация.

— Я в порядке, юноша. Я звоню, чтобы еще раз убедиться, что ты будешь смотреть игру сегодня вечером.

Я рассмеялся и потер переносицу двумя пальцами. Я никак не привыкну, что все вокруг меня теперь постоянно беспокоятся.

— Да, мэм.

— Ой, не называй меня так. Ты знаешь, что я это не люблю, и это заставляет меня чувствовать себя старой.

— Хорошо, бабуля.

— Хммм… ну, если ты передумаешь, ты всегда можешь взять этот мешок с костями на ужин.

— Бабушка! Ты что, манипулируешь мной, чтобы я пригласил тебя на ужин? В прошлый раз, когда я предлагал, ты сказала, что в рестораны должны ходить только те, у кого все зубы на месте, — сказал я, ошеломленный.

В августе, когда приближалась годовщина смерти дедушки, она всегда грустила. Я думал, что поход в ресторан ее развеселит, но вместо этого получил нагоняй.

— Нет-нет. Мы можем сделать что-то еще.

— Бабушка, я ценю твою заботу, но…

— Беспокойство о внуках – прерогатива бабушки.

По какой-то причине я почувствовал себя десятилетним.

— Что ж, тебе не стоит беспокоиться об этом.

— Если ты так говоришь.

Я знал этот голос. Это был ее тон типа «ты кое-что не знаешь», и обычно это означало, что у нее есть какая-то инсайдерская информация, которой не было у меня. Я ждал, что она продолжит, но она просто пожелала мне доброго утра.

Повесив трубку, я допил кофе, глядя в окно. Вид оживленной улицы придал мне энергии.

Когда я мыл свою кружку, телефон снова зазвонил. На этот раз это была Риз. Я немедленно ответил.

— Эй, вратарь-суперзвезда, — поздоровалась она.

— Сейчас я сидящий на скамейке запасных и отстраненная паршивая овца.

— Э-э, извини. В рот мне ноги. Эмм... как дела?

Я засмеялся.

— Что сказала бабушка, что побудило тебя позвонить мне?

— Нет, мы делаем это по собственной инициативе.

— Мы? Кто еще позвонит мне сегодня?

Она фыркнула.

— Не могу сказать.

— Выкладывай. 

Я прошел в гостиную и сел в кресло с видом на панорамные окна от пола до потолка.

— Больше нечего рассказывать. Просто проверяю, как ты.

— Малькольм не доставляет тебе хлопот?

Хоть мы и преподали ее бывшему урок, никогда не знаешь, вернется ли этот придурок снова.

— Нет, совсем нет. Мне просто... одиноко в последнее время. Кимберли в Париже, а моя лучшая подруга оказалась змеей, так что...

Я тяжело сглотнул, передвигаясь на край кресла. Все были сосредоточены на мне, но вместо этого им следовало сплотиться и поддержать Риз, как мы сделали сразу после того, как она отменила свадьбу шесть месяцев назад. Она еще не оправилась от этого; для этого нужно время.

— У тебя есть все мы, — заметил я.

Она усмехнулась.

— Я знаю. Просто все... тяжело.

Это был тревожный звоночек. Я собирался поручить Люку заняться этим делом. Он был ближе всего к Риз и Кимберли и обладал талантом решать такие ситуации.

В детстве он всегда мог сплотить нас, особенно для каких-нибудь шалостей, но вот в чем дело: с годами он отточил умение собирать нас всех вместе, считаю это искусством.

— Мне жаль это слышать, — искренне сказал я.

— Эй, не позволяй мне портить тебе настроение. Звони, если что-нибудь понадобится, хорошо?

— Конечно. Спасибо.

После звонка я написал Люку.

Тайлер: Привет, братан. Можешь проверить Риз? Кажется, она немного подавлена.

Люк: Сделаю. Что насчет игры?

Я нахмурился, прокручивая сообщения. И тут понял, что у меня уже есть сообщение от него, а также от Трэвиса и Деклана. По крайней мере, они были более хитрее, чем бабушка и Риз.

Я успокоил всех ответом, прежде чем отправиться на сеанс физиотерапии.

Единственной причиной их беспокойства было то, что они знали, как много хоккей значит для меня. Я задумался, каково это — жить без большой семьи, но, честно говоря, не мог себе этого представить.

Я сразу же подумал о Кендре. Она казалась такой чертовски хрупкой, когда рассказывала о том, как с сестрой пряталась от социальных работников. У нее было тяжелое детство, и все же она излучала счастье. Это вызывало привыкание. Каждый раз, когда я был рядом с ней, я все больше удивлялся тому, что узнавал.

Арена «Чикаго Блэйдс» была одной из крупнейших в стране. Она располагалась недалеко от зоопарка Брукфилда и была моим вторым домом.

Я направился прямо к трибунам. Не хотел заходить в раздевалку, пока ребята не выйдут на лед. Мы бы снова начали говорить о моем отстранении, а это обычно отбивало все желание разговаривать. Я пришел сюда, чтобы поддержать их, а не отвлекать.

Пять минут спустя, сидя на трибунах, я понял, что моя семья на сто процентов права. Это будет очень неловко.

Когда каждого из моих товарищей по команде вызывали на лед, кроме случая, когда называли имя вратаря, и это был не я, я почувствовал, прилив адреналина. Джетт МакЛеод был новичком, и я был рад, что ему представилась такая возможность. Тем не менее, я не мог отрицать, что не хотел бы быть там вместо него.

Я снова сел, счастливый, что фанаты не пересекали мои личные границы. Перед началом игры я раздал автографы и пообещал сфотографироваться с ними после. Я просто попросил их позволить мне посмотреть игру, и они согласились. Я любил фанатов. Видеть их страсть к игре было лучшей частью пребывания на скамейке запасных. Это немного смягчало факт, что я не на льду, но лишь немного. Я жаждал вернуться туда и защищать ворота.

Когда все двенадцать игроков оказались на льду, игра началась. Адреналин бил ключом, пока я наблюдал за Джеттом и остальными товарищами по команде. Все были в отличной форме, и игра была чертовски красивой. Желание вернуться на лед было сильнее, чем когда-либо.

Почти три часа спустя «Чикаго Блэйдс» одержали свою первую победу в сезоне, и я был чертовски горд.

Все мои товарищи по команде пошли в раздевалку, а я спустился поговорить с ними.

— Поздравляю, дружище, — сказал я Джетту. — Ты отлично сыграл. — Я говорил искренне. Да, мне было неприятно, что я не был на льду, но это не означало, что я не рад за него.

Он кивнул.

— Спасибо, чувак. Приятно слышать, но я уверен, что ты скоро вернешься.

— Я не уверен в этом, но пока меня нет, обязательно надерите им задницы. В этом году нам предстоит выиграть Кубок Стэнли.

— Так и будет, —сказал он. Теперь его улыбка была более уверенной.

Я обратился к капитану своей команды Стиву.

— Отличная работа, ребята.

— В следующий раз зайди в раздевалку, прежде чем мы выйдем на лед.

— Я не хотел портить концентрацию команды.

Он нахмурился.

— Да, ладно, я думаю ты прав. Отпразднуешь с нами? 

— Мне нужно вернуться на трибуны. Я пообещал болельщикам, что подпишу все, что у них есть, если они позволят мне посмотреть игру, не беспокоя меня. Я пришел слишком поздно и не успел раздать всем автографы перед игрой.

Он посмотрел через мое плечо.

— Чувак, это займет около часа.

Мне нравилось раздавать автографы. Наш капитан был тактическим гением и отличным игроком на льду, но он не из тех, кто улыбался камерам или болельщикам.

— Я не против, — заверил я его.

После того, как команда пошла в душ, я вернулся на трибуны стадиона и подозвал всех к себе.

— Хорошо, кому что нужно подписать? — спросил я с широкой улыбкой.

Я делал это не для того, чтобы угодить руководству. Я не совсем любил людей. Я делал это для фанатов. Я подписал футболку, кепки, еще кепки, фотографии, клочки бумаги, и тут ко мне подошла блондинка, покачивая плечами. Я приподнял бровь.

Она провела рукой по груди.

— Можешь ли ты оставить автограф здесь?

— Я не подписываю части тела, — ответил я.

— Ой, да ладно, пожалуйста? Только для меня? Один раз? Никто не узнает.

— Все будут знать. Трибуны заполнены.

Она улыбнулась, подходя ближе.

Я покачал головой.

— У тебя есть бумага, или кепка?

Ее улыбка померкла. Она фыркнула, повернулась и ушла. Это отбило все желание и у меня. Вот что мне не нравилось в фанатах: они могли быть навязчивыми.

Закончив раздавать автографы, я вышел к машине и написал Стиву, чтобы узнать, где они. В этом районе было несколько баров, и я не был уверен, куда они направились.

Стив: Мы в Star Jazz.

Это было всего в нескольких кварталах.

Я проверил другие сообщения, которые получил, пока заводил двигатель своей «Ауди». И Трэвис, и Деклан просили меня пойти с ними выпить. Я заверил их, что все в порядке и что я встречаюсь со своими товарищами по команде.

Еще я получил сообщение от Кендры.

Кендра: Привет, поздравляю. Вперед, Чикаго Блэйдс. Игра была потрясающей. Как дела?

Хотя я заверил свою семью, что все в порядке, я сказал Кендре правду.

Тайлер: Отстой, но мне это было нужно. Как прошел твой вечер?

Сначала она послала мне эмоджи земли, а затем сообщение.

Кендра: Тоже отстой.

Тайлер: Почему?

Кендра: Меня чуть не ограбили.

Пиздец.

Тайлер: С тобой все в порядке?

Она не ответила, поэтому я сразу позвонил ей.

— Кендра, где ты? С тобой все в порядке?

— Да, я сейчас дома. Приму душ и съем что-нибудь вкусненькое.

Казалось, она пыталась убедить себя больше, чем меня.

— Кендра, тебя не ранили?

— Нет, совсем нет. Это просто страх. Я закажу пасту альфредо, мое любимое блюдо, и расслаблюсь.

Ее голос дрожал. Мне это ни капельки не понравилось. Кендра была сильной и уверенной в себе, и у меня была острая потребность убедиться, что с ней все в порядке.

— Где ты живешь? — спросил я, принимая решение за долю секунды.

— Зачем тебе?

— Потому что я могу заказать доставку и отправить бутылку вина от Maxwell Wineries к твоей двери, если тебе нравятся подобные вещи.

— Если мне нравятся подобные вещи? А кому нет? Вино? Супер. Но подожди, подожди. Что ты имеешь в виду, говоря, что хочешь, чтобы его доставили мне? Каким образом?