Глава третья

Кейси

Когда я стою на коленях перед папочкой, в моей голове бушует волнение и нервы. Это всего лишь мой второй минет. Первый был прошлой ночью. Папа сказал, что прошлой ночью это было потрясающе, но он хочет научить меня быть его хорошей девочкой.

Он откидывается на спинку дивана, его глаза прикованы ко мне, и он начинает давать мне четкие указания, как доставить ему удовольствие. Мои щеки пылают от возбуждения, и я изо всех сил стараюсь следовать его требованиям.

— Не спеши, детка, - говорит он низким голосом. — Сначала проведи языком по нижней стороне.

Я делаю так, как он говорит, неуверенно облизываю его и чувствую, как он становится все тверже во рту. Его пальцы путаются в моих волосах, когда он издает тихий стон.

— Вот так, просто так, - поощряет он меня. — А теперь возьми меня в рот глубже.

Я опускаюсь все ниже и ниже, забирая его глубже, пока не чувствую его в задней части горла. Это странное ощущение, но от него у меня уже мокро между бедер.

Папа стонет и хватается за подлокотники дивана, а я мотаю головой вверх-вниз, следуя его ритму.

— Черт, - ругается он под нос. — У тебя так хорошо получается, детка.

Его слова звучат грязно и сексуально одновременно, заставляя меня чувствовать себя более невинной, чем я есть на самом деле.

— Ты хочешь, чтобы моя сперма раскрасила твое лицо, детка?

Я киваю, с полным ртом члена.

Но потом все мысли улетучиваются из головы, когда папа вынимает член изо рта и несколько раз кончает мне на лицо.

Это шокирует и немного смущает, я начинаю вытирать сперму тыльной стороной ладони, но папа хватает меня за запястье и усмехается.

— Ты прекрасно выглядишь, покрытая моей спермой, детка, - говорит он с ухмылкой. — Но тебе нельзя тратить ни капли.

Руками я соскребаю сперму с лица и отправляю в рот.

— Да, вот это хорошая девочка.

Мне нравятся его похвалы так же сильно, как и его грязь.

— Надеюсь, тебе понравилось, детка. - Папа шепчет мне на ухо, когда я вытираюсь и сажусь к нему на колени. — Потому что я хочу сделать с тобой еще столько всего.

Его член снова твердый.

— Я никогда раньше так не возбуждался, Кейси. Никогда. Ты заставляешь меня снова чувствовать себя возбужденным подростком.

— Мне нравится все, что мы делаем.

Он прижимается своими губами к моим, его язык исследует мой рот. Я обхватываю его шею руками, прижимаясь к нему всем телом. Его большие руки обхватывают мои бедра, и я готова снова почувствовать его внутри себя. Я устраиваюсь у него на коленях, раскинувшись на нем, и распахиваю джинсы, чтобы освободить его член. Я не стала раздеваться, просто задрала юбку и сдвинула трусики в сторону, а затем с резким стоном насадилась на его толстый член.

— О, Боже, ты так хороша, малышка.

Волны удовольствия проносятся сквозь меня, когда он полностью заполняет меня, а его слова похвалы только подстегивают мое желание большего. Я никогда не хотела мужчину так отчаянно, никогда не хотела быть его маленькой игрушкой для траха или чтобы мое тело так сильно болело от потребности.

— Тебе нравится быть моей кончающей шлюхой, не так ли? Папиной маленькой игрушкой.

Его слова похожи на капли меда, густые и насыщенные первобытным удовлетворением, посылающие электрические мурашки по моему позвоночнику. Мое тело дрожит от желания, я подпрыгиваю вверх и вниз на его пульсирующем члене, ощущения переполняют меня. — Я буду такой, какой ты захочешь, - задыхаюсь я. Каждое движение - симфония наслаждения, каждое прикосновение - всплеск экстаза. — Возьми меня, используй меня, сделай меня своей, - стону я, теряясь в интенсивности нашей связи.

— О, детка, я буду использовать эту пизду, пока она не кончит.

Грубость его голоса посылает в меня толчок возбуждения. Я чувствую, как мое тело реагирует на автопилоте, жаждая больше его первобытных слов и действий. Он делает толчок вверх, глубже в меня, попадая в ту самую точку, которая заставляет меня задыхаться. — Да, - кричу я, впиваясь ногтями в его плечи, пока меня захлестывают волны удовольствия.

Он хватает мои волосы и откидывает голову назад, обнажая мою шею. — Тебе нравится быть папиной шлюхой, Кейси? - рычит он, касаясь губами моей кожи, - Потому что я ни за что не захочу трахать другую женщину, пока жив.

Его грязные разговоры только разжигают огонь, пылающий внутри меня. Я принадлежу ему, и от одной этой мысли у меня слабеют колени.

— Маленькая гребаная шлюшка, - продолжает он, его руки крепко сжимают мои бедра, и он вколачивается в меня с такой силой, что у меня кружится голова. Я чувствую, что все ближе и ближе подхожу к краю, каждый толчок толкает меня все дальше к экстазу. В голове ничего не осталось, кроме ощущений, пронизывающих мое тело.

Я выгибаю спину и насаживаюсь на него еще сильнее. — Возьми все, - стону я, теряясь в удовольствии и жаждая большего.

Папа переворачивает нас так, что он оказывается надо мной на диване. Я обхватываю его ногами, принимая его еще глубже.

Он еще больше увеличивает темп, без устали вколачиваясь в меня, пока мне не начинает казаться, что я могу сломаться под его напором. Но потом это происходит - взрывная разрядка, которая накрывает меня, как приливная волна. Мое тело напрягается, а затем расслабляется, когда я преодолеваю волну за волной оргазмического блаженства. Он рычит на моей шее, входя в меня.

Его руки защитно обхватывают меня, и несколько мгновений мы лежим молча.

— Пиздец, - наконец говорит он, нарушая молчание между нами.

— Действительно, пиздец, - отвечаю я со смехом.

Он хихикает, а затем нежно целует меня, что резко контрастирует с грубостью наших предыдущих действий.

— Поспи немного, детка.

Я погружаюсь в мирную дремоту, мое тело все еще гудит от сильного удовольствия, которое подарил мне папа. Когда я просыпаюсь, он уже ушел, оставив записку, в которой говорится, что ему пришлось рано уйти на работу и мы продолжим позже.

Я растянулась на диване, мое тело все еще ощущает остаточный эффект от нашего секса. Готовя себе завтрак и собираясь на работу, я не могу не улыбаться при мысли о папе и нашей интенсивной связи. Это та жизнь, которую я хочу, независимо от того, что ждет меня в будущем.

КОНЕЦ