Глава 20
ВИННИ
— Не могу поверить, что ты бросаешь меня, – застонала Элли, делая большой глоток своего коктейля.
Я рассмеялась.
— Я не бросаю тебя.
— Бросаешь. Ты бросаешь меня с моей матерью и Джанни Лупо, и ты уезжаешь на Род-Айленд только потому, что кто-то предложил тебе работу твоей мечты. – Она скорчила гримасу. — Грубо.
— Вот что я чувствовала, когда ты уехала во Францию без меня, – напомнила я ей, делая глоток своего мартини с водкой. — И, возможно, тебе стоило бы говорить тише, раз уж мы в ресторане Лупо.
— Это не его ресторан. Это ресторан его отца. Мне очень нравится его отец. А что касается Франции – то это отличается. Это было на время. – Она фыркнула. — Это же навсегда. Ты оставляешь меня.
— Так поехали со мной, – призвала я. — Я уверена, что вблизи Ньюпорта есть винодельни. Разве ты не можешь найти работу там?
Элли вздохнула.
— Не могу. Я глупо привязана к «Абеляру». Работать там всегда было моей мечтой.
— Я понимаю. Это твой дом. – Я поиграла с ножкой бокала. — Мне тоже тяжело покидать дом.
— Ты передумала? – Глаза Элли расширились.
— Нет, не совсем. Я предана своей работе, просто... – Я посмотрела на столик слева от нас, за которым семья праздновала пятидесятую годовщину. — На самом деле ничего особенного. Нервы.
Она проницательно посмотрела на меня, потягивая свой «Гимлет».
— Вот только это не твоё нервное лицо. Это твоё «я пытаюсь не признавать правду» лицо.
Я попыталась скрыться за бокалом мартини, делая глоток. Поставив его, я пожала плечами.
— Мне… Мне вроде как нравится этот парень.
— Сосед?
— Да. Но именно поэтому будет лучше, если я уеду, да?
Элли изучала меня, поджав губы.
— Я не знаю. Я хочу сказать, что прошло всего пару недель, да?
— Да. – Я выпрямилась и приказала себе престать быть глупой. — Я веду себя глупо. Он просто очень классный, и мы хорошо проводим время вместе. Но это несерьёзно.
— Вы часто видитесь? – небрежно спросила она.
— Не особо. – Я снова посмотрела налево. Кто-то привязал воздушные шарики к спинкам стульев их пары – на одном было написано «50 лет», а на других – блестящие золотые сердца. — Только в те вечера, когда у него нет детей или работы.
— Каждый вечер, когда у него нет детей или работы?
— Эм, да. Пока что. – Я подняла свой мартини и сделала глоток. – Но мы по-прежнему просто друзья с привилегиями.
— Просто ты действительно ценишь эти привилегии?
Я рассмеялась.
— Да.
— Ну, возможно, ты встретишь горячего парня в Род-Айленде, который сможет предложить тебе все эти привилегии, но с меньшим багажом. – Она опрокинула свой «Гимлет». — Хотя, если ты влюбишься в него к Рождеству, ты всё равно будешь мне должна.
— Как ты вообще собираешься взыскать долг, если я живу в другом штате?
— Ты ведь когда-нибудь приедешь домой на праздники, верно? Ты бы никогда не осталась вдали от своей семьи надолго.
— Может, я не скажу тебе о том, что влюбилась в горячего парня с Род-Айленда, – сказала я дразняще.
Элли подняла одну руку.
— Ну конечно. Ты не способна сдерживать свои чувства. Некоторые люди хоронят их, Вин, ты же подбрасываешь их в воздух, как конфетти.
Появился наш официант и поставил перед нами тарелку.
— Дамы, персики на гриле и буррата5 с прошутто6 и рукколой.
— Мы это заказывали? – Я посмотрела на блюдо, и у меня потекли слюнки.
— Не думаю, что заказывали, но выглядит потрясающе. – Элли улыбнулась официанту. — Вероятно, какой-то другой столик уже ждёт его.
Официант покачал головой.
— Шеф-повар прислал его для вас.
— Правда? – Элли рассмеялась. — Это мистер Лупо?
— Да, – ответил официант.
— Пожалуйста, поблагодарите его от нас, – сказала я, расстилая салфетку на коленях.
Официант кивнул.
— Приятного аппетита.
На протяжении всего ужина к нашему столу подавались дополнительные блюда – крошечные закуски на один укус, которые каждый раз удивляли и восхищали нас. Обжаренный гребешок, посыпанный ореховой крошкой, паштет с инжиром и абрикосами, запечённая свёкла с козьим сыром и мятой. Наши первые блюда – телятина для меня и фаршированные свиные отбивные для Элли, были великолепны. А на десерт, который никто из нас не заказывал, официант принёс два канноли домашнего приготовления.
Хотя мы протестовали, что мы слишком сыты, чтобы их есть, мы откусили по одному кусочку и продолжили. Когда на столе ничего не осталось, кроме крошек, к нам подошёл официант и улыбнулся.
— Вам понравилась еда?
— Каждый кусочек, – ответила я. — Но я уже наелась до отвала, поэтому не приносите нам больше еды.
Он рассмеялся.
— Как насчёт дижестива7? Может быть, лимончелло?
Мы с Элли обменялись взглядами и пожали плечами.
— Ладно, – сказала она. — Звучит заманчиво.
— Я сейчас вернусь – Он ушёл всего на пару минут, вернувшись с двумя хрустальными бокалами ледяного лимончелло.
— Спасибо. И, пожалуйста, передайте мистеру Лупо, как нам понравился каждый кусочек, – сказала Элли. — Это было так мило с его стороны – баловать нас весь вечер.
Официант кивнул, заложив руки за спину.
— Вы, должно быть, хорошие друзья.
— Он хороший друг моих родителей, – объяснила она, делая маленький глоток лимончелло. — Я выросла, называя его дядей Ником.
Он на мгновение растерялся.
— Шеф-повар сегодня – Джанни Лупо. Не его отец.
У Элли открылся рот.
— Джанни сегодня был шеф-поваром? Чёрт побери! Если бы я это знала, я не ела бы всё то, что он прислал.
— Верно, – сказала я со знанием дела. — Потому что мы постоянно отказываемся от домашних каннолей. – Я посмотрела на официанта. — Пожалуйста, передайте ему, что всё было отлично, включая обслуживание. Спасибо.
— Пожалуйста. – Он кивнул и отошёл. Элли поставила свой напиток и достала кошелёк.
— Что ты делаешь? – спросила я её.
— Собираюсь уйти. В любую минуту сюда выйдет Джанни и будет злорадствовать, что мы съели всю его глупо удивительную еду.
— Элли, ты должна быть счастлива, что он так хорош. Он будет работать на «Абеляр».
— Ну, я не счастлива. Он меня раздражает.
— Тебе не кажется, что пришло время забыть школьные обиды? – Я подняла свой охлаждённый бокал и сделала глоток сладкого, терпкого ликёра.
— Я бы так и сделала, если бы он не вёл себя так, словно он всё ещё школьник, и все девушки должны падать к его ногам, и всё, что он делает, очень умно и мило!
— Добрый вечер, дамы. Говорите обо мне? – Джанни появился у нашего столика в своём белом поварском халате, выглядя довольным собой.
— Большое спасибо тебе за всё сегодня, Джанни. – Я улыбнулась ему, в то время как Элли нахмурилась, пригубив свой лимончелло. — Это было очень вкусно.
Он слегка поклонился.
— Мне очень приятно. Я рад, что вам понравилось.
— Нам очень понравилось.
Джанни посмотрел на кипящую, молчаливую Элли и улыбнулся мне.
— Не думаю, что твоя подруга с этим согласна.
— Она согласна. Она просто не может найти слова, чтобы сказать, насколько это было вкусно.
Он рассмеялся.
— Что ж, я должен вернуться на кухню, но я хотел бы поблагодарить вас за то, что пришли, и сообщить, что сегодня всё за счёт заведения.
— Ни за что, – огрызнулась Элли. — Мы заплатим за это. Принеси нам счёт.
— Нет никакого счета, чтобы принести вам. – Джанни пожал плечами. — Просто дайте чаевые официанту.
— Это очень великодушно с твоей стороны, – сказала я ему. — Пожалуйста, приезжай на ферму «Кловерли» в ближайшее время, чтобы я могла отблагодарить тебя.
— С удовольствием, – тепло ответил он. — Я знаю тамошнего шеф-повара, и я думаю, что она замечательная. Действительно умная и творческая.
Я усмехнулась.
— Тебе всегда рады.
Он посмотрел на Элли и указал на меня.
— Видишь, вот как нужно относиться к людям, Héloise (Элоиза), сказал он, правильно произнося её имя по-французски. — Я начинаю думать, что это хорошо, что ты работаешь внизу в подвале, а не в передней части дома.
— Пока, Джанни, – сказала я, желая, чтобы он просто ушёл, пока Элли окончательно не потеряла самообладание.
— Чао, дамы. Наслаждайтесь оставшимся вечером. – Напоследок по-мальчишески улыбнувшись, он вернулся на кухню.
— Ладно, он ушёл, – сказала я, глядя, как он исчезает на кухне. — Ты можешь перестать багроветь.
— Ничего не могу поделать, – буркнула она. — Он меня бесит.
Я вздохнула и взяла свой напиток.
— Давай закончим и дадим чаевые официанту. Я не хочу задерживаться допоздна.
— Почему это? – Одна её бровь приподнялась.
— Без причины. – Я пыталась звучать беззаботно, когда снова посмотрела налево. Вечеринка по случаю годовщины давно закончилась, но они забыли воздушные шары. — Пятьдесят лет. Это долгий срок для брака.
— Да, – согласилась Элли.
— Интересно, в чём секрет, – сказала я. — Например, почему это работает для одних людей и не работает для других?
— Возможно, некоторые люди просто не созданы для таких долгосрочных обязательств, – размышляла Элли. — Надо иметь много терпения. И быть по-настоящему прощающим. И принимать недостатки другого человека или даже те вещи в нём, которые сводят тебя с ума. Потому что их будет предостаточно.
Я усмехнулась.
— Ты думаешь о своих маме и папе?
— Да, – призналась она со смехом. — Я люблю свою маму, но она так напряжена, что иногда я удивляюсь, как она ещё не сорвалась. Или что мой папа не сорвался. Они так разные.
— Да, но мне кажется, что твои родители хорошо проводят время вместе. – Я улыбнулась, делая глоток своего напитка. — Я имею в виду, судя по коробке под...
— Остановись, – умоляла Элли, в её глазах было отчаяние. — Я умоляю тебя не заканчивать это предложение.
Я рассмеялась и поставила свой бокал.
— Ладно. Но всё, что я хочу сказать это то, что такая химия важна.
— Так вот почему ты так спешишь домой сегодня вечером? – В её глазах заплясали огоньки. — Чтобы изучать химию?
— Есть способы и похуже провести вечер, – сказала я.
Она стукнула своим бокалом о мой.
— Я выпью за это.
* * *
Когда я приехала в гараж около девяти, в доме Декса было темно, и я подумала, что он наверняка уже ушёл спать. И всё же я решила отправить ему скорейшее сообщение.