Глава 28

Ренцо

Прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив руки на груди, я наблюдаю за спящей Скайлер.

События вчерашнего дня снова и снова прокручиваются в моей голове.

Поцелуй с ней не был запланирован, и это лишь заставило меня желать большего.

Вспоминая, как она таяла подо мной и целовала меня в ответ с чертовой тонной страсти, уголок моего рта приподнимается.

Может, я ей и не нравлюсь, но я ее точно привлекаю.

Разговор с ней до поздней ночи тоже не был запланирован, но я наслаждался каждой секундой.

Притворство, которое она разыгрывала, чтобы пофлиртовать со мной, отпало, и я смог увидеть ее настоящую улыбку и поговорить о том, чем она увлечена.

Беспокоит ли меня то, что она пытается флиртовать со мной в надежде, что я освобожу ее?

Ни капельки. Это забавно.

Но это не сказка о Красавице и Чудовище, где она возвращается к своему отцу. Она моя.

Навсегда.

Оттолкнувшись от дверного косяка, я подхожу к кровати и смотрю на спящую женщину, в которую я не должен был влюбляться.

Прошло всего три недели, а у меня уже нет желания мучить ее.

Я смотрю на ее слегка приоткрытые губы, руки, сжатые в кулаки под подбородком, и тело, свернувшееся в позу эмбриона.

Даже во сне она напряжена.

Когда я наблюдал за ней в спальне в особняке Дэвисов, она обычно спала на спине, расслабив пальцы.

Присев на край кровати, я подношу руку к ее волосам и провожу пальцами по прядям.

Они такие же мягкие, как и на вид.

Вздохнув, я шепчу: — Что мне с тобой делать?

Когда я упомянул о браке вчера вечером, то увидел шок на ее лице. Скайлер не из моего мира, и она не будет просто хорошей девочкой и не произнесет клятву.

Если я буду угрожать жизни ее отца, она сделает это.

Вспомнив, как она вела себя со мной прошлой ночью, я улыбнулся.

В конце концов, в ней еще осталась частичка борьбы.

Продолжая смотреть на нее, я становлюсь все более любопытным. Я хочу увидеть, какая она, когда счастлива.

Наклонившись к ней, я прижимаюсь поцелуем к ее щеке, а затем говорю: — Просыпайся, topolina.

Ее дыхание меняется, и глаза распахиваются. Когда она видит, что я сижу рядом с ней, на ее лице появляется страх, и она быстро садится.

Она спрашивает осторожным тоном: — Что? Зачем ты меня разбудил?

— Одевайся, — говорю я, вставая. — Мы выезжаем через пятнадцать минут.

— Еще темно. Который час?

— Четыре утра.

Идя к двери, я говорю: — Если хочешь получить шанс что-нибудь приготовить в La Torissi, будь внизу через пятнадцать минут.

Выходя из комнаты, я слышу ее торопливые шаги в направлении ванной.

Усмехнувшись, я отправляюсь на кухню, чтобы налить себе чашку кофе. Я успеваю выпить только половину, как в кухню входит Скайлер. Ее волосы завязаны в хвост, а сама она одета в черно-белое платье.

Я протягиваю ей чашку. — Выпей немного.

Она не колеблется и делает пару глотков, прежде чем вернуть чашку мне.

Когда ее глаза встречаются с моими, по ее лицу расплывается улыбка. — Ты действительно позволишь мне готовить на твоей кухне?

— Кухня принадлежит шеф-повару Алену, — говорю я. — Но он не придет до одиннадцати, так что у тебя будет достаточно времени, чтобы приготовить для меня завтрак.

Ее улыбка становится еще шире, и я с удивлением смотрю на нее.

— Приготовься к лучшему завтраку, который ты когда-либо пробовал, — говорит она, и от нее волнами исходит возбуждение.

Я допиваю кофе и ставлю чашку в раковину. Когда я иду к лифту, Скайлер идет прямо за мной.

Как только мы оказываемся в лифте, я поворачиваю голову и смотрю на нее. На ее лице нет напряжения, и она кажется искренне взволнованной.

Двери открываются, и я выхожу и направляюсь к Бентли. Я не стал звонить Винченцо и Фабрицио, оставив своих людей отсыпаться.

— Без охраны? — спрашивает Скайлер, когда я открываю для нее пассажирскую дверь.

— Да. Только мы. — Я не уточняю, почему.

Она забирается внутрь, и пока она пристегивает ремень безопасности, я закрываю дверь и обхожу машину спереди.

Сев за руль, я регулирую сиденье, прежде чем завести двигатель.

Когда я выезжаю из подвала и направляю Бентли на тихие улицы, я чувствую, что Скайлер украдкой поглядывает на меня.

— Итак, прошлая ночь была приятной, — пробормотала она. — Мы должны как-нибудь ее повторить.

Вздохнув, я бормочу: — Я заключу с тобой сделку. Только сегодня я не буду придурком, а ты перестанешь притворяться.

— Какое притворство?

— Ты думаешь, будто флирт со мной заставит меня заботиться о тебе настолько, чтобы отпустить тебя. — Мои глаза встречаются с ее. — Я не такой человек. Если ты заставишь меня полюбить тебя, я ни за что не отпущу тебя. Ты ведешь проигрышную битву.

— Ты хочешь сказать, что есть шанс, что ты влюбишься в меня?

Моя рука крепче сжимает руль, и я сжимаю челюсть, рыча: — Не заставляй меня жалеть о том, что я привез тебя в La Torissi.

Она мгновенно прекращает разговор и отворачивается к окну.

— Я просто хочу провести хоть один день так, будто мы не похититель и пленница. Всего один гребаный день, когда я смогу быть собой рядом с тобой, а ты покажешь мне, какая ты на самом деле, когда ты счастлива, — признаюсь я.

Ее тон становится мягким, когда она шепчет: — Хорошо. — Я слышу, как она делает глубокий вдох, а затем добавляет: — Это будет приятная смена.

Я паркую Бентли на отведенном мне месте и выхожу из машины, сканируя окружающее пространство на предмет угрозы.

Скайлер вылезает из машины раньше, чем я добираюсь до пассажирской стороны. Она следует за мной к задней двери, которая используется для доставки и персонала.

Я ищу нужный ключ и, отперев дверь, вхожу внутрь и включаю свет, пока мы движемся по коридору и проходим мимо моего кабинета.

Когда мы доходим до кухни, я бросаю взгляд на Скайлер. Ее губы приоткрыты в благоговейном выражении, и она медленно идет вперед.

— Святое дерьмо, ты действительно владелец La Torrisi, — пробормотала она, проводя рукой по одному из прилавков. — Это так сюрреалистично.

Я подхожу к морозильной камере и, открыв ее, говорю: — Здесь ты найдешь все, что угодно. — Заметив стопки рыбы, я бормочу: — Этот ублюдок снова заказал форель. Я его убью.

Скайлер встает рядом со мной и заглядывает внутрь. — А шеф-повар Ален любит использовать форель в своих блюдах?

— Да, но это не самое популярное блюдо в меню. В последний раз, когда он облажался, больше половины ушло в мусор.

Ее глаза метнулись ко мне, на лице мелькнуло беспокойство. — Ты действительно собираешься его убить?

Усмехнувшись, я покачал головой. — Это привлечет ко мне внимание, но такими темпами я уволю его задницу.

— А похищение меня не привлекает к тебе внимания? — спрашивает она, углубляясь в морозилку.

— Ты не была связана со мной, когда я тебя похитил, — объясняю я.

— Верно. — Ее глаза встречаются с моими. — Что ты хочешь на завтрак?

— Все, что тебе захочется приготовить, — говорю я, доставая из кармана телефон. — Только не форель. Я буду в своем кабинете, если понадоблюсь. — Уходя, я кричу: — Только не спали кухню.

Я слышу ее хихиканье, когда набираю номер Элио, направляясь в свой офис.

— Да, босс? — раздается в трубке его сонный голос.

— Я беру выходной. Убедись, что все докладывают тебе, и не звони мне, пока не найдешь Сервандо Монтеса.

— Хорошо. Ты собираешься немного отдохнуть?

— Что-то вроде того, — пробормотал я, прежде чем завершить разговор.

Сажусь за свой стол и включаю компьютер, чтобы поскорее закончить все дела.

У меня уходит всего пятнадцать минут на то, чтобы все проверить, потому что Вивиана отлично справляется с управлением рестораном.

Когда я возвращаюсь на кухню, то останавливаюсь у арки, ведущей из коридора в рабочую зону, и смотрю на Скайлер.

Она занята тем, что жарит что-то, похожее на овощной блинчик.

Когда я подхожу ближе, она бросает на меня взгляд, а затем возвращается к сковороде и без всяких усилий переворачивает блинчик.

— Я готовлю азиатскую еду, — сообщает она мне. — Корейские блинчики, жареный рис с яйцами и скумбрию на гриле.

— Я с нетерпением жду этого, шеф.

Ее глаза снова переходят на меня, и я вижу в них удивление, потому что я назвал ее шеф-поваром. Вслед за этим в ее глазах появляется растерянное выражение, после чего она снова сосредотачивается на горячей сковороде.

— Что это был за растерянный взгляд? — спрашиваю я, прислонившись к одному из прилавков и скрестив руки на груди.

— Просто было странно, когда ты назвал меня шеф-поваром, — отвечает она. — Ты говорил почти как нормальный человек.

Она перекладывает блинчик на тарелку и с помощью ножа для пиццы разрезает его на треугольники.

— Трудно представить, что ты владелец La Torrisi и безжалостный босс мафии. — Она протягивает мне поднос и говорит: — Я взяла на себя смелость накрыть один из столов.

Скайлер берет другой поднос с рисом и скумбрией, и я следую за ней к столу.

Когда мы занимаем свои места, я замечаю, что она положила на стол палочки для еды. Она берет свою пару и, словно пользовалась ими миллион раз, кладет на мою тарелку кусочек блинчика и немного мяса из скумбрии.

У каждого из нас есть своя миска риса с жареными яйцами, и она улыбается, говоря: — Надеюсь, вам понравится еда, мистер Торризи.

Это почти похоже на интервью.

— Почему тебе трудно смириться с тем, что я владею этим рестораном и при этом являюсь частью Коза Носты? — спрашиваю я, чтобы вернуть нас к нашему предыдущему разговору.

Она поднимает стакан с водой и делает глоток, прежде чем ответить: — Этот ресторан - место, где создаются шедевры.

— И? — Я откусываю от блинчика, наслаждаясь его текстурой и вкусом.

Ее глаза встречаются с моими. — На прошлой неделе я видела тело мужчины, которого ты расчленил голыми руками.

Я смотрю на нее, глубоко вдыхая воздух.

В мои планы не входило, чтобы она видела Кастелланоса.

— Как ты преодолеваешь границы между светом и тьмой? Как ты можешь создать такое место, — она обводит рукой столы, — и в то же время убивать, не моргнув глазом?