Глава 15

После того как Дэмиен пообедал у меня, он вернулся на работу, и Райдер любезно заехал за ним, чтобы он не опоздал. Я привела себя в порядок, сменила рабочую одежду и уложила Барбару в ее переноску после того, как она поела и попила. Я не хотела, чтобы она находилась в переноске, когда мне приходилось путешествовать с ней, но ей, казалось, нравилось оставаться внутри нее. Она заходила туда и оставалась внутри, даже когда дверь была открыта. Я оставила дверцу переноски открытой, чтобы у нее был доступ к еде, воде и лотку. Затем я направилась к дому Броны. Я знала, что Нико на работе, поэтому хотела пойти и составить ей с Джорджи компанию, пока он не вернется домой. В ту секунду, когда я вошла в ее дом, моя лучшая подруга заключила меня в объятия, и она... плакала.

— Брона? — встревоженно спросила я. — В чем дело?

— Ты и… Д-Дэмиен, — всхлипнула она. — Вы — пара. Райдер рассказал Бранне, а она рассказала мне, и с тех пор я плачу.

Я уставилась на нее, когда она высвободилась из наших объятий.

— Это заставляет тебя плакать?

— Я так счастлива. — Она шмыгнула носом. — Так рада за вас обоих.

Я улыбнулась ей и снова обняла, зная, что теперь, когда она снова забеременела, ее гормоны опять на взводе.

— Поставь чайник, — сказала я, — и я тебе все расскажу.

Мы прошли на кухню, и я взглянула на коляску Джорджи, отметив, что она пуста.

— Где Джорджи? — спросила я.

— Дремлет, — ответила Брона, указывая на радионяню на стойке, прежде чем взять несколько салфеток и промокнуть глаза. — Она легла всего десять минут назад, так что у нас есть как минимум час, прежде чем она пошевелится.

— О чем ты хочешь услышать в первую очередь? — спросила я. — О маме или о Дэмиене?

— Твоя мама, — мгновенно ответила Брона.

Я начала тот же подробный разговор, который вела со мной мама о раке и предстоящем лечении. Брона приготовила нам чай и сидела со мной за кухонным столом, пока я все объясняла. Она выслушала, и когда я закончила говорить, она спросила:

— Наличие плана заставляет тебя чувствовать себя лучше?

— Да, — ответила я. — Я все еще ненавижу это, но знание того, что есть план и что она не застряла в подвешенном состоянии, отчасти успокаивает.

— Я рада. — Брона отпила чай. — Я собираюсь заскочить завтра и повидаться с ней. Давненько я не заходила к ней на чашечку чая.

— Ей бы это понравилось, и, честно говоря, мне бы тоже, — призналась я. — Завтра я начинаю новый проект, и знание того, что вы ненадолго увидитесь, немного расслабит меня. Я чувствую себя ее защитницей. Постоянно хочу быть рядом или разговаривать с ней.

— С ней все будет в порядке, — сказала Брона. — Нормальность — это то, что ей нужно. Если ты будешь опекать ее каждый день, это, скорее всего, вызовет у нее ощущение, что она все портит.

Я нахмурилась.

— Но это не так.

— Ты знаешь свою маму, — продолжала Брона. — Она не любит никого обременять, даже когда она совершенно определенно не является обузой. Все, что я хочу сказать, это попытайся сохранить для нее все нормальным. Я знаю, это будет трудно, но постарайся хоть немного обуздать себя. Она видит тебя не каждый божий день, но теперь ты пытаешься видеться с ней как можно чаще. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Да, — проворчала я. — Я становлюсь слишком властной.

— Ты обеспокоенная дочь, — поправила Брона, — и твоя мама это понимает. Все это понимают, и никто не говорит, что это плохо, потому что это не так. Я просто думаю, что, если ты поймешь, каким, скорее всего, покажется ей твое внезапное изменение в распорядке дня, будет полезно для тебя.

— Спасибо, — сказала я, кивнув. — Я не осознавала этого раньше, но всякий раз, когда я разговариваю с ней сейчас или захожу, она постоянно уверяет меня, что с ней все в порядке. Я не хочу, чтобы ей надоело постоянно говорить мне об этом, потому что это означает, что рак всегда в центре внимания. Она знает, что у нее рак, и ей не нужно, чтобы кто-то еще напоминал ей об этом.

— Вот именно, — сказала Брона, делая глубокий вдох. — Я боялась, что могу тебя обидеть.

— Никогда, — ответила я. — Ты моя лучшая подруга. Рассказывать мне чушь, которую никто не хочет слышать, — твоя работа.

Брона усмехнулась.

— И поскольку ты моя лучшая подруга, твоя работа — рассказать обо всем, что касается тебя и Дэмиена, и я имею в виду все!

Я почувствовала, как у меня загорелись кончики ушей, а Брона взвизгнула и заерзала на своем сиденье.

— Это будет здорово!

— Ты сумасшедшая.

— Все это знают, — сказала она. — А теперь начинай рассказывать.

— Верно, — начала я, — итак, так много всего произошло с тех пор, как я разговаривала с тобой прошлым вечером. После того как я нашла Барбару...

— Я все еще не могу поверить, что ты назвала кошку Барбарой.

Я приподняла бровь.

— У тебя проблемы с ее именем?

— Нет, — ответила Брона с приклеенной улыбкой на лице. — Это невероятно.

Мои губы дрогнули.

— В любом случае, — продолжила я, — прошлым вечером Дэмиен принес все, что Алек купил для Барбары, и мы поговорили, и Брона, это было такое... облегчение. Мы говорили обо всем, что произошло между нами. Я извинилась...

— Ты извинилась? — Брона перебила меня, широко раскрыв глаза.

Я кивнула.

— Я призналась, что была той, кто соблазнил его, поэтому держать обиду из-за того, что, по его словам, должно было произойти и в конечном итоге действительно произошло, кажется бессмысленным. Что ж, сейчас это кажется бессмысленным, но в то время притворство, что я ненавижу Дэмиена, вроде как помогло мне оттолкнуть его, понимаешь?

Брона уставилась на меня, не мигая.

— Что? — Я нахмурилась. — Почему ты так на меня смотришь?

— Я уже много лет говорю тебе, что...

— Я знаю. — Я перебила ее прежде, чем она начала свою речь в стиле «я же тебе говорила». — Я знаю, ты была голосом разума, все вы, но я была слишком упряма, чтобы прислушаться или признать, что в том, что произошло, виноват не только Дэмиен. Поверь мне, когда я говорю, что знаю, что вела себя совершенно неразумно, когда дело касалось его, но ты должна понять, это было из-за страха.

— Страха перед чем?

— Страх, что, возможно, я буду с ним, и все пойдет наперекосяк.

— И ты этого больше не боишься?

Я чуть не подавилась.

— Ты что, шутишь? Я в ужасе, но хочу быть храброй, как говорит Дэмиен. Даже моя мама сказала, что ничего не делать из-за страха перед результатом — дерьмовый образ жизни. Я знаю, что это трусливый образ жизни, и я не хочу так жить, поэтому я стиснула зубы и выложила все Дэмиену, и в результате мы стали парнем и девушкой. Мы не хотим играть в игры; мы хотим быть вместе, и вот мы вместе.

Брона хлопнула в ладоши.

— Я так счастлива по этому поводу, — выпалила она. — Ты понятия не имеешь насколько.

— Я тоже. — Я улыбнулась. —Теперь, когда я не заставляю себя сосредотачиваться на том, чтобы оттолкнуть его, я снова прохожу через стадии увлечения им. Я скучаю по нему, хотя только что его видела, улыбаюсь, когда думаю о нем, не могу дождаться, когда снова окажусь рядом с ним. Я просто… такое чувство, что все, что произошло между нами раньше, заставило меня осознать, насколько сильно я забочусь о нем теперь, когда мы на одной волне.

— Это глубоко.

— Хотя я не могу до конца поверить, что это реально. Типа, я могу поцеловать его, когда захочу.

— Ты целовала его?

Я отвернулась от подруги, а она протянула руку и шлепнула меня, в результате чего я зашипела на нее, как кошка, и прижала свою теперь уже горящую руку к груди.

— За что?

— Не смей смущаться, — предупредила она. — Мы все время обсуждаем мою сексуальную жизнь. Я хочу услышать о твоей.

— Ты говоришь о своей сексуальной жизни. Я просто слушаю.

Брона прищурилась, глядя на меня, и я подняла руки в знак капитуляции.

— Ладно, ладно. Спокойно, девочка.

Я уже собиралась начать рассказывать шаг за шагом о том, что произошло между мной и Дэмиеном, когда Брона подняла палец.

— Прежде чем ты что-нибудь скажешь, я хочу задать тебе вопрос, который меня беспокоит.

— Говори.

— Помнишь, как мы все делали тесты на беременность, прежде чем узнали, что Эйдин беременна Джаксом? Мы не были уверены, кто может быть беременным на самом деле. Ты сказала, и я цитирую: «Мои часы не тикают уже шесть месяцев, так что это не я»... Это была ложь?

— Очевидно. — Я фыркнула. — Я не хотела, чтобы ты знала, какая я жалкая из-за того, что переспала с Дэмиеном всего один раз.

— Я бы никогда так не подумала, и ты это знаешь.

— Я знаю. — Я вздохнула. — Мне было просто неловко. Я имею в виду, что, кроме нескольких раз секса с Данте и того единственного раза с Дэмиеном, у меня нет никакого опыта. Во всяком случае, не такой, как у тебя или девочек.

— Аланна, это ничего не значит, — нахмурившись, сказала Брона. — Мне потребовался по меньшей мере год секса с Домиником, прежде чем я стала достаточно уверенной в себе, чтобы понимать, что делаю. Ему пришлось научить меня всему. Ему буквально пришлось объяснять мне, как делать ему минет, потому что я боялась, что все испорчу.

— Понимаешь, это и выводит меня из себя, потому что я такая неопытная, а у Дэмиена огромный опыт.

— У Дэмиена тоже не было секса шесть лет, так что твой парень наверняка заржавел.

Мои щеки загорелись.

— Это не соответствует тому, что он сделал со мной прошлой ночью.

Брона наклонилась вперед, ее глаза заблестели.

— Что он сделал?

— Он... набросился на меня.

Брона подперла ладонями подбородок.

— И?

— И что?

— Ты чертовски хорошо знаешь что, как это было?

Я прикусила внутреннюю сторону щеки, прежде чем сказать:

— Думаю, что умопомрачительно — идеальное слово.

Брона усмехнулась.

— Продолжай.

Я расслабилась в процессе разговора.

— Кажется, он точно знает, что нужно сделать, чтобы заставить меня сойти с ума, — сказала я, покачав головой. — Я имею в виду, он дразнил меня. Боже милостивый, он дразнил меня до такой степени, что мне хотелось кричать, а потом бац, все внимание переключилось на мой клитор, и я чуть не умерла прямо там, на кровати.

Брона радостно рассмеялась.