Пятнадцать

Возвращение Сэди

Подняв ресницы на пустую кровать, она выкрикнула одно слово... FUCK!

Не зная, был ли это первый сон или второй, где ее заманили в сон внутри сна, но и в том, и в другом случае она кричала в подушку по-настоящему и в разочаровании. На этот раз, однако, она не собиралась поддаваться на обман.

Прошло несколько дней после школьных танцев и ее первого в жизни поцелуя, так что подсознательным мыслям ее бессознательного разума в три часа ночи не стоило доверять.

Она заставила себя встать с кровати, ей нужно было оказаться подальше от этой комнаты... сейчас.

Засунув ноги в пушистые розовые босоножки, она надела розовую велюровую толстовку на молнии, которая подходила к маленьким велюровым шортам.

Она отправится туда, куда отправляются все мужчины, которые не могут уснуть.

Мария на цыпочках тихо прошла через пентхаус семьи Карузо и вышла через дверь, которая вела в длинный коридор с квартирами некоторых солдат Карузо. Дойдя до конца, удача была на ее стороне: костюм, стоявший у лифта, который должен был следить за коридором, дремал.

Нажав на кнопку, она открыла двери лифта. Войдя внутрь, она ввела секретный код, который доставил ее прямо на нижний этаж. Зная, что на этом ее везение закончилось, она посмотрела на камеру наблюдения и выключила ее, показав собеседнику свой любимый оттенок лака на среднем пальце.

Когда двери лифта закрылись, единственное, что оставалось, кроме камеры наблюдения, на следующие несколько мгновений, пока лифт ехал в глубины ада, были ее мысли. И, как и в ее спальне, они устремились к некоему Лучано.

Какого черта он мне снился? Она вырезала его из своего мозга, как раковую, кровососущую опухоль, как только спросила Луку о его способностях к стрельбе - просто чтобы дистанцироваться. Теперь, черт возьми, Мария даже не знала, может ли она считать себя девственницей после этого сна - не то чтобы ее волновало, цела ли ее драгоценная девственная плева до брака. Это была просто еще одна чертовски удобная вещь в женском теле, по которой мужчины их осуждали. Как будто тонкий кусочек ткани не может порваться сам по себе. Это должно было считать женщину достойной самого гнусного из мужчин, или еще хуже... попадешь ли ты в рай или ад.

Забавно, что у мужчин не было этих «штучек», чтобы сказать женщинам, действительно ли онидевственники. Нет, женщины должны были верить им на «слово», то есть на то, во что они не поверили бы, если бы невинная женщина сказала, что она не знает, как это нарушается.

Так Мария узнала, что Бог действительно был мужчиной. Потому что все калечащие вещи о наличии яичников, по иронии судьбы, не относились к мужчинам.

Когда дверь открылась, Мария прошла по другому длинному коридору, но этот был настолько темным, что казался из другого измерения, которым пользовались только рабочие, чтобы выносить мусор.

Подойдя к двери, она услышала музыку с другой стороны. Постучав один раз, она молилась, чтобы дверь открылась, и когда она открылась, ее встретила суета тайного этажа. Здесь, внизу, где легальное казино соседствовало с нелегальным, почти все продавалось по определенной цене. Как и она, мужчины, заполнявшие затемненное помещение, не могли уснуть, а женщины, расхаживающие в нижнем белье, уговаривали их играть на деньги.

Заняв место за пустым столом для блэкджека, ее любимый пит-босс подошел, освободив молодого на вид дилера.

Взяв колоду карт, она начала тасовать их быстрее, чем одна из этих новых машин.

— Что случилось, Лютик? Не можешь уснуть?

— Нет, — хмыкнула Мария, опершись локтем на стол, чтобы подбородок лежал на руке. — Ты можешь предложить мне тысячу, Сэди? Только запиши на счет моего отца.

— Записала. — Она достала фишки на тысячу долларов в разных количествах, затем переложила стопку через стол перед собой.

Возвращение Сэди за стол для блэкджека после того, как она стала пит-боссом, всегда казалось правильным, когда она делала это по особым случаям. К счастью, то, что она была ребенком своего босса, сделало его таковым.

Увидев, что нетерпеливый мужчина положил свои фишки рядом с ней, Мария сорвалась, поставив пятидесятидолларовую ставку в один из маленьких кругов.

— Этот стол полон.

— Вы слышали леди; продолжайте толкаться, — рявкнула Сэди, щелкнув пальцами, когда мужчина не так охотно покинул явно свободный стол.

— Итак, расскажи мне, что тебя гложет, — спросила Сэди, раскладывая карты.

Я не могу видеть или говорить с Кейном уже четыре дня.

Я мечтаю о том, чтобы трахнуть его.

И одновременно мечтаю о том, чтобы трахнуть другого парня.

Того, которого я ненавижу, потому что он запер меня в морозильной камере.

Мария, однако, решила оставить свои мысли при себе.

— Боже мой! — В пристальном взгляде пит-босса загорелась лампочка. — Марии Карузо наконец-то нравится мальчик.

— Я не... — Она запнулась, понимая, что врать Сэди бесполезно. Она была чертовым женским шепотом. — Мне может нравиться девочка. Ты не знаешь.

— Дорогая, ты не лесбиянка и не бисексуалка, если уж на то пошло.

Мария посмеялась над ее предположением.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что я уже сколько времени сдаю тебе карты? И ни разу ты не посмотрела на мои сиськи.

Хм... Глядя на огромные шары, которые подпирали ее шею, Мария могла бы согласиться, поскольку это были довольно красивые сиськи.

— Ну, до сих пор. — Сэди хихикнула, перевернув карту дилера и показав лицо.

— Тогда ладно. — Мария сцепила руки перед собой, не обращая внимания на настольную игру, в которую она должна была играть. — Что ты имела в виду, говоря о том, что мне наконец-то понравился мальчик? — Она хотела, чтобы женщина-шептун поделилась с ней знаниями об этом, потому что, очевидно, все, даже мечтательная Мария, выставляли ее фригидной стервой, когда дело касалось мужчин.

Когда Сэди собиралась высказать все начистоту, ее голова слегка наклонилась вперед, прежде чем она бросила на нее один чертовски грязный взгляд.

— Мужчина, который только что подошел и сел рядом с тобой? Да, он трахал тебя глазами, как только ты вошла сюда, а ты даже не соизволила посмотреть и увидеть, что он горяч, как блядь. Это был не первый раз, и не последний.

Ну, черт. Она снова хмыкнула, получив еще одну мысль.

— Ладно, тогда...

— И прежде чем ты начнешь, я знаю, что у тебя на уме мужчина, потому что я никогда не слышала, чтобы Мария Карузо входила в мою яму, пыхтя и отдуваясь, стонала и охала. Ты ведешь себя как женатые мужчины, которые приходят сюда после того, как их жены просят развода.

Ну, блядь. Женщина-шептун снова была права.

— Ты влюбилась, девочка. — Сэди замахала руками, как те женщины в шоу «Цена верна». — Добро пожаловать в ад.

Мария села прямо.

— Я не влюблена. — Даже произнести слово на букву «л» было для нее тяжело. Ее чуть не стошнило. Постучав по столу, она почесала, прося еще одну карту. — Я просто... запуталась.

— Запуталась? — Сэди сдала карту лицом вверх, показав еще одну карту лицом вверх, которая сделала тринадцать бустов Марии против двадцати бустов дома.

— Да, как будто... — Наблюдая за тем, как Сэди убирает со стола, она пыталась думать. — Когда ты не можешь выбрать между новой сумкой Prada и туфлями Jimmy Choo.

— О... я поняла.

Мария посмотрела на нее, сомневаясь, что она действительно поняла.

— Здравствуйте, дамы. — Еще один мужчина присоединился к столу, на этот раз успешно. Это произошло только потому, что Мария не смогла бы его отпугнуть. В конце концов, его привел к ней ее милый жест - помахать средним пальцем в воздухе перед камерой наблюдения.

Присев рядом с ней, он улыбнулся ей своими лукавыми глазами.

— Не можешь уснуть, Мария?

— Как и ты, я вижу. — По правде говоря, она не думала, что он спит. Совсем. Она даже не была уверена, видела ли она его спящим, кроме того дня, когда отец привез его домой. Они практически выросли вместе. Если вампиры существовали, то Сальваторе определенно был одним из них.

— Ты же знаешь, босс сказал мне, что я не могу позволить тебе играть, Сэл, — предупредил его пит-босс.

Ее отец отлучал своих людей от азартных игр только тогда, когда они были в минусе или если у них была зависимость от азартных игр. Сэл, с другой стороны, не был ни тем, ни другим.

— Я здесь только для того, чтобы посмотреть, — заверил он ее.

Ударив по столу, она подала сигнал отвлеченной Марии, чтобы та сделала ставку.

— Ммм…

Поставив на круг две стодолларовые фишки, Мария почувствовала себя так, словно в ее кармане внезапно появился счастливый талисман. Однако это чувство длилось недолго, когда ей выпало шестнадцать. Самое ненавистное число для игрока в блэкджек. Это было пятьдесят на пятьдесят в любом случае, так что ты либо принимал самую дерьмовую руку, которая тебе выпадала, либо бил и молился. Единственное, что улучшало ситуацию, - это то, что на перевернутой карте дилера выпадала шестерка.

Несмотря на то, что почесывать должна была Мария, Сэл постучал пальцем по столу.

— Против шестерки? — Она никогда не понимала, что за дерьмо творится у него в голове, но иногда она просто не могла не задаваться этим вопросом. — Я могла бы позволить Сэди сделать это за меня.

Сэди, будучи домом, будучи ее отцом.

Повторив движение, Сэл сильнее постучал по столу.

Закатив глаза, Мария на этот раз сама постучала по столу. Все ее интуиция подсказывала ей, что выпадет карта с лицом и заставит ее выйти из игры, но она пошла против своей интуиции, против того, чему доверяла больше всего в этом мире, предав все это из-за мужчины, сидящего рядом с ней. Почему? Потому что это были не ее деньги, и она хотела увидеть его лицо, когда он наконец-то поймет, что что-то не так.

Сэди вытянула карту, поставив пятерку над шестнадцатью, чтобы получился двадцать один.

Ну, черт.

Все внимательно наблюдали, как Сэди переворачивает карту под шестеркой, показывая десятку, которая совпала с шестнадцатью дилера. Вытянув еще одну карту, лицевую карту, которую Мария чувствовала костями, она не получила ни одной карты. Все они знали то, что знала Мария: если бы Сэл не сделала свой удар, дилер закончил бы с двадцатью одним, а не она.