Глава 18

Вот почему, репутация и все такое, мимолетно…

В пятый день лунного месяца Нань Гэ Эр полностью потерял свое лицо.

В таком месте как Гуан Тянь, где были широко распространены сплетни, после тех событий постыдный случай Нань Гэ Эра разошелся словно лесной пожар по всему округу.

Вернувшись с осторожностью в управленческое бюро, он заметил намек на улыбку в выражении лица Мо Шу — сволочь! Он точно знает об этом!

Обида пылала в нем.

Наконец, проблемный первый лунный месяц закончился. На пятнадцатый день следующего месяца в округе проходила выставка раскрашенных фонарей во время праздника фонарей. Для поддержания общественного порядка работникам управления было необходимо заняться патрулированием. Конечно, как самоотверженно преданный делу магистрат-дажэнь, Мо Шу был обязан понести бремя первой ночной смены.

Он заставил поставщика сладостей — Нань Гэ Эра — сопровождать его в патруле.

На самом деле Нань Гэ Эр совсем не хотел идти, поскольку в глазах остальных нынешняя сплетня о нем и Мо Шу превратилась в правду — и он не желал превращать это в жизнь.

Однако Мо Шу, естественно, имел свои собственные методы — угрожая Нань Гэ Эру с улыбкой на лице. Нань Гэ Эру не оставалось ничего, кроме как сопроводить его.

Они обошли праздник фонарей один раз. Не обнаружив ничего ненормального, они могли просто вернуться в управленческое бюро.

Однако, казалось, что Мо Шу не собирался еще возвращаться.

— Дажэнь, куда мы направляемся? — спросил Нань Гэ Эр у Мо Шу немного растерянно.

Это не направление в сторону управленческого бюро.

— Запускать фонари, — ответил Мо Шу.

Пожалуйста, не давай такого неоспоримого ответа на что-то, о чем я даже не могу знать, ладно? Не помню, чтобы мне говорили запускать фонари с тобой!

— Дажэнь, темнеет, — Нань Гэ Эр изогнул свои губы, говоря.

— Не волнуйся, я не боюсь, — ответил Мо Шу.

Эй!

Не в этом дело, понятно? Ты не слышишь, насколько мне не хочется? В любом случае, на тебя это не давит — выпаливать такое смущающее предложение?

— Какой тебе нравится? — Мо Шу совершенно не обратил внимания на хмурое выражение лица Нань Гэ Эра, прямо направляясь к прилавку и затем спрашивая у него это.

— О, это Мо Шу-сяньшэн… и Нань Гэ Эр, ха, — владелец прилавка широко ухмыльнулся, приветствуя их.

…Что эта твоя короткая пауза значит?!

Нань Гэ Эр мог ощущать лишь бесподобное отчаяние.

— Посмотри, приглянулся ли тебе какой-нибудь из них, — снова заговорил Мо Шу с Нань Гэ Эром, тоже оглядывая и тщательно изучая фонари, размещенные на стойке.

Нань Гэ Эр глянул на фонари, которые казались милыми, хотя были хитро устроены. Уголки его губ дернулись:

— Ух, ну, я ценю Вашу доброту, дажэнь, но боюсь, что вынужден отказаться… — ты заявляешь, что позволишь мне выбрать, но ведь это я буду платить в итоге, верно? Я не заинтересован брать что-то непрактичное.

— О, тебе здесь ничего не пришлось по вкусу? — Мо Шу повернулся, чтобы посмотреть на Нань Гэ Эра, естественно, неправильно толкуя его слова.

Эй!

Лицо Нань Гэ Эра потемнело.

— Взгляни сюда, — Нань Гэ Эр отвел взгляд лишь на секунду, а Мо Шу уже ускользнул к другому прилавку.

…И сколько именно тебе лет, Мо Шу-сяньшэн?!

Нань Гэ Эр почувствовал себя чрезвычайно мрачно, вяло следуя за ним.

И так они ходили от одного прилавка к другому, рассматривая товары. Когда Нань Гэ Эр очнулся, то понял, что они уже прошли значительную часть улиц и приблизились к речному берегу.

Хотя это называлось «улицами», на самом деле это была лишь мощеная дорога, построенная вдоль реки. Огромное число горожан слонялось по длинной и узкой плотине; были те, кто продавали фонари, покупали фонари или те, кто просто наслаждались сами по себе.

Также прилавки с фонарями располагались и на другой стороне реки. Посреди ночи многообразие ярко окрашенных прилавков было разбросано по каждому уголку улиц.

Дети, подростки, старики — все они пересекали оживленные улицы. Некоторые смеялись и играли, некоторые озирались, рассматривая фонари, некоторые несли разнообразные фонари.

Другая сторона реки, наполненная шумными потоками людей и пышно окрашенная захватывающим взгляд светом, была видна со стороны Нань Гэ Эра.

Блестящие речные волны не были совершенно прозрачными, но вместо этого их живые яркие цвета падали глубоко в воду. Свет на поверхности воды был подобен нитям, потоки людей на плотине казались сотканными в единое целое, создавая занимательно прекрасный контраст; вся сцена оставляла впечатление неестественно красивой картины со свитка.

Нань Гэ Эр бессознательно остановился. Он выпрямился, стоя на плотине, наблюдая за пейзажем на другой стороне реки.

Мо Шу последовал примеру, так же останавливаясь и вставая рядом с ним.

— …Все просто чувствуется… чудесным, — тихо высказался Нань Гэ Эр посреди какофонии шума и оживленной толпы.

Он не нуждался в публике; эти слова предназначались только для него самого. Потому он в такой веселой обстановке лишь мягко пробормотал.

Никогда не думал он, что сможет узреть такой вид в этой жизни, такой…

Буйный, но сказочный вид.

Однако Мо Шу услышал слова Нань Гэ Эра. Он слегка улыбнулся, наблюдая за противоположным речным берегом вместе с Нань Гэ Эром.

В холодном воздухе каждый вылетающий выдох был белым. Все радостно болтали с людьми рядом, жалуясь на холодную погоду.

Маленькие негодники гонялись друг за другом по улицам, порой люди, в которых они врезались, кричали на них. Ни капли не заботясь об этих криках, дети громко смеялись, убегая.

Девушки хорошо нарядились и все же держались равнодушно, расхваливая наряды других. С другой стороны, у маленькой группы юношей были злобные намерения, когда они все схватили фонарь. Они намеренно врежутся в девушек, провоцируя тех преследовать и колотить их.

Старики осторожно прогуливались в менее многолюдных местах, радостно любуясь фонарями, рекой и людьми.

Подобно Мо Шу и Нань Гэ Эру на противоположной стороне речного берега находились те, кто стояли со спрятанными за спинами руками, улыбаясь и смотря на пейзаж на стороне Нань Гэ Эра.

Это шумный, живой мир.

И сейчас я нахожусь здесь.

Вот что вдруг подумал Нань Гэ Эр.

Что-то застывшее и холодное словно лед, казалось, медленно таяло в его сердце.

Возможно, я отчасти понимаю, почему я остался бы здесь вместо того, чтобы тоскливо умереть.

— О, разве это не Сяо Нань? — знакомый голос прервал его мысли.

Нань Гэ Эр очнулся.

Советник Чжу Си, окруженный толпой государственных офицеров и ямэнь-посыльных, шел к ним, он даже нес в своей руке фонарь.

Фонарь был цитрусово-красным с очертаниями сидящей кошки. Каждая шерстинка ее меха была обрисована; кошачий фонарь выглядел чрезвычайно прелестно.

Однако такой прелестный фонарь нес выглядящий доблестно Чжу Си…

Это заставляло всю сцену выглядеть неимоверно негармоничной.

На самом деле, в глубине души Нань Гэ Эр чувствовал, что роли Мо Шу и Чжу Си были полностью поменяны местами.

Чжу Си обладал праведным и величественным видом, больше напоминая магистрата, в то время как Мо Шу располагал элегантной красотой и изящностью, походя скорее на образованного и сведущего советника.

Однако печально то, что советник Чжу Си компетентен в своей бесперспективной и трудоемкой работе в качестве советника, пока Мо Шу, хотя обладая видом педантичным и благодатным… является просто полным идиотом!

Как чья-либо внешность может так сильно отличаться от их внутренней сущности?!

Нань Гэ Эр внутренне горько насмехался.

— Чем вы, ребята, заняты? — наказав людям вокруг него патрулировать во всех направлениях, советник Чжу Си подошел к ним лично, так же вставая у речного берега и спрашивая их.

— Прогуливаемся, — просто заявил Мо Шу с трансцендентальным, не от мира сего видом.

Очевидно, Чжу Си достаточно хорошо знал Мо Шу. Он с подозрением осмотрел Мо Шу с ног до головы, затем спросил вместо него Нань Гэ Эра:

— Сяо Нань, вы наблюдаете за показом фонарей?

— М-м… — Нань Гэ Эр дернул уголком своих губ. — Дажэнь продолжает настаивать на покупке фонаря для меня, — и даже хочет, чтобы я заплатил за это.

Несомненно, Чжу Си являлся одним из редких людей в Гуан Тяне, кто знал настоящие цвета Мо Шу; он понимал послание за словами Нань Гэ Эра. Он тоже невольно дернул уголком своих губ:

— Тогда, кхм… — сухо кашлянув, он замолчал.

— Что это? — Мо Шу вовсе не беспокоился и совсем не осознавал того, что Нань Гэ Эр и Чжу Си смотрели на него свысока. Он быстро переключил свое внимание на Чжу Си.

— А… — Чжу Си, кажется, сам позабыл о фонаре, вспомнив лишь только после подсказки Нань Гэ Эра. Он опустил свою голову и взглянул на милый кошачий фонарь, снова слегка дернув уголком своих губ:

— Это для тебя, Сяо Нань.

— Меня? — Нань Гэ Эр расширил свои глаза. Он просто не мог придумать кто еще, кроме как Мо Шу, был бы достаточно бестолковым, чтобы в качестве подарка дать ему фонарь.

— Но, полагаю, когда я скажу тебе причину, ты, вероятно, не захочешь его забрать.

— А? — Нань Гэ Эр озадаченно смотрел на Чжу Си.

— Кхм… — пробормотал Чжу Си. — Ну Чунь Цзяо… специально…

После этого он взглянул на лицо Нань Гэ Эра. Оно потемнело, он выглядел мертвенно против красного кошачьего фонаря.

Нань Гэ Эр трясся долгое время, дрожащими губами он сказал:

— Думаю, тебе стоит просто помочь мне вернуть его, — он начал вспоминать прискорбный случай…

Чжу Си сухо усмехнулся.

Женщины действительно пугающие.

Женщины Гуан Тяня самые пугающие!

— Он, в самом деле, милый, — Мо Шу, безмолвно стоящий в стороне, вдруг протянул свои руки, выхватывая кошачий фонарь из рук Чжу Си. Он даже поднял его, освещая лицо Нань Гэ Эра:

— Разве он действительно не похож на тебя?

Нань Гэ Эр смотрел на него, лишенный всяких слов-

В этот момент он на самом деле хотел дотянуться и столкнуть этого идиота с плотины. Он чувствовал, что даже если мог сейчас это терпеть, рано или поздно он превратит эти порывы в реальность.