Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто это.

Он запер дверь — я услышала звон его ключа, когда он вынимал его из замочной скважины. Он не сказал ни слова, и я моргнула, внезапная волна страха нахлынула на меня.

— Шныряем повсюду, не так ли, маленький лев? — прошептал он тогда мне на ухо.

По всему моему телу пробежали мурашки, и я тут же обернулась, потрясенная тем, как быстро и бесшумно он двигался.

Слова застряли у меня в горле, и я изо всех сил пыталась выдавить их. Я была в ужасе от того, что произойдет, если я позволю своему языку развязаться.

— Здесь не за чем шпионить.

Даворин склонил голову набок, и на его лице появилась тень улыбки.

— Потому что это не предназначено для того, чтобы за ним шпионили.

Я резко вздохнула.

— Я ухожу сейчас.

Я прошла мимо него, сердце колотилось в груди, хотя моя победа длилась недолго. Я почувствовала, как его пальцы обхватили моё запястье, а затем он потянул меня обратно туда, где я стояла. Моя спина столкнулась с его грудью, и ощущение его горячего дыхания на своей шее заставило меня почувствовать всё, что я не должна была чувствовать.

— Куда, по-твоему, ты направляешься, а? — его голос был знойным, и по неизвестным мне причинам моё тело решило отреагировать на его провокацию, хотя мой разум всё еще контролировал ситуацию. — Это было бы невежливо. Сначала ты врываешься в мою квартиру, а потом хочешь уйти, как только тебя поймают?

— Я не взламывала, — дверь была незаперта.

Он издал тихий смешок, и мне показалось, что всё моё тело почувствовало тепло его дыхания. Медленно, кончиками пальцев он взял мои волосы и перекинул их через правое плечо. Я застыла на месте, ожидая, что произойдет дальше.

В одно мгновение его руки оказались на моей талии, и он развернул меня, застигнув меня врасплох во второй раз.

Моя пятка зацепилась за край плитки, и я потеряла равновесие. Но Даворин тут же поймал меня и прижал к столу. Его руки схватили стол по обе стороны от меня, блокируя любую возможность сбежать.

Я осмелилась посмотреть ему в глаза, маска внезапно стала препятствием, от которого мне нужно было избавиться как можно быстрее.

Даворин запер меня в клетку. Его близость заставила температуру моего тела резко повыситься, мои щеки покраснели от его сильного зрительного контакта. На меня словно наложили заклинание – манипулирующее, манипулятивное и разрушительное.

Угрожающее сочетание.

— Скажи мне, маленький лев, — сказал он низким и глубоким голосом. — Что привело тебя сюда?

Я проглотила комок, образовавшийся в горле, пока искала нужные слова. Но выбор того, что сказать, улетучился из окна в тот момент, когда его глаза затвердели от явного вожделения.

— Сними эту маску, — потребовала я.

Даворин медленно моргнул, на его лице отразилось потрясение или, возможно, веселье, но оно быстро исчезло, заставив меня задуматься, не показалось ли мне это.

— Избегаем моих вопросов, не так ли? — он промычал, прижимая руки ближе к моему телу и наклоняясь ближе.

Его заинтриговало моё неповиновение.

— Я сказала, — я облизнула нижнюю губу. — Сними эту чертову маску.

Я посмотрела на его руки — они так сильно сжимали деревянный стол, что костяшки пальцев побелели. Он был зол, а меня раздражало то, что я разговаривала не с ним, а с фальшивкой.

— Разве я не говорил тебе перестать вести себя так?

Я моргнула.

— И я сделаю это, как только ты сбросишь маску.

— Никто никогда не угрожал мне, и не выжил, чтобы рассказать эту историю, маленький лев.

Я фыркнула.

— Если бы ты хотел моей смерти, я бы уже давно была мертвой.

Даворин моргнул.

Затем из глубины его горла вырвался громкий смех, эхом разнесшийся по комнате. Этого было достаточно, чтобы заставить любого отойти в сторону и побежать, спрятаться. Потому что я больше не смотрела на сталкера — я смотрела на хищника.

— Мертвой? — насмешливо повторил он. — Смерть – это легкий путь. Мне не нужно убивать тебя или причинять тебе боль, чтобы ты полностью поддалась мне.

Мои брови взлетели на лоб.

— Я ни за что не поддамся тебе, Даворин.

Пока я ждала его ответа, по моему телу пробегал озноб. Но он не торопился, мучая меня молчанием.

Его палец провел по моей щеке таким медленным движением, что мне захотелось большего. Он провел большим пальцем по моему подбородку, пока тот не коснулся моей нижней губы. Я едва дышала, и он знал, что меня взволновал.

— Ты уже это сделала, маленький лев.

Слова были настолько простыми, что заставили меня напрячься. Я пережила годы психологического насилия не для того, чтобы кто-то вроде него вошел в мою жизнь и перевернул её с ног на голову менее чем за два месяца. Я не выжила только для того, чтобы в мою жизнь вошел мужчина и заявлял на меня свои права, как будто я была какой-то куклой.

И всё же, почему же все мысли исчезли из моего сознания, как только наши глаза встретились? Я не могла понять, почему меня охватили такие нелепые эмоции.

— Нет, — я повысила голос, и его палец отпал от моей губы. — Ты не сможешь меня приручить, Даворин. Никто не может.

Он так быстро ответил, что у меня закружилась голова.

— Ты уверена, в этом?

Я кивнула. Но его низкий голос заставил моё тело покалывать, и в тот момент я ни в чем не была уверена. Он мог бы сказать мне, что Земля плоская, и я бы согласилась. Вот какую власть он уже имел надо мной.

— Кажется, твоё тело не согласное, моя милая Кайя, — пробормотал он. — Потому что, что бы ты ни говорила, как только я прикасаюсь к тебе, ты наклоняешься к нему.

Я остановилась, отводя от него взгляд, на долю секунды, чтобы подумать об этом. Стыд охватил меня, как только я поняла, что он говорит правду.

— Скажи мне, — сказал Даворин, и, как будто он был моим хозяином, я тут же посмотрел на него — только чтобы обнаружить, что его голодный взгляд задержался на всем моем теле. — Если бы я прикоснулся к тебе прямо сейчас, насколько ты была бы мокрой?

Было ли слишком ужасно, что часть меня хотела, чтобы он это узнал?

— Я бы не была, — ответила я тихим голосом.

На его лице расплылась широкая улыбка, которая не сулила ничего, кроме неприятностей. Чем больше я с ним разговаривала, видела его, тем глубже я могилу себе копала. Чем больше я бросала ему вызов, тем больше он хотел меня осквернить.

Но осквернять было нечего. Хотя ему это знать не обязательно. Пока я наслаждалась этой извращенной игрой, он мог получить от меня всё, что хотел.

— Что-то я тебе не верю, маленький лев.

Его слова прозвучали шепотом, и решение было принято. А пока он мог делать со мной всё, что хотел, и я не буду жаловаться. Черт, мне потребовалось всё моё самообладание, чтобы не попросить об этом самой.

Его пальцы снова коснулись моей щеки, прежде чем он медленно потянул их вниз, остановившись на моей ключице.

Трепет пробежал по моему телу, предвкушение почти убило меня. Слишком быстро это становилось слишком большим. Я никогда не боялась дрожать от прикосновений мужчины, но всего лишь небольшого движения Даворина было достаточно, чтобы превратить меня в скулящего щенка.

Звук ключа, поворачивающегося во входной двери, вернул меня в реальность. Я быстро вытащила пистолет, сняла предохранитель и прицелилась. Даворин не сделал ни малейшей попытки остановить меня — он просто с любопытством поднял бровь.

Как только дверь открылась, я выпустила одну пулю в плечо новоприбывшего.

Девушка вскрикнула и упала на колени, другой рукой схватившись за рану. Кровь сочилась из него и стекала по руке, испортив тонкую куртку, которую она носила.

— Какого черта? — казалось, она смутилась, увидев меня, как только заметила моё присутствие. — Почему она здесь?

Я проигнорировала её и повернулась к Даворину.

— Вот как я отношусь к злоумышленникам. И если ты когда-нибудь снова придешь ко мне домой без приглашения, тебя ждет судьба хуже, чем травма плеча.

Похоже, моё заявление его не слишком обрадовало, хотя, как только я прошла мимо него и девушки, я не смогла сдержать улыбку, расползшуюся по моему лицу. Наша игра в кошки-мышки только началась, и я ждала, когда мышонок действительно выйдет из укрытия.

Возможно, это было не так уж и плохо. Всем время от времени требовалось развлечение, и я только что нашла своё.