ГЛАВА 4

«Честно говоря, я не понимаю, почему люди так взволнованы из-за маленького убийства!»

— Патриция Хайсмит

ЛИАМ

— СУКА! — закричал я, схватившись за бедро. Это был второй раз, когда эта женщина, моя проклятая жена, стреляла в меня. Пуля задела внутреннюю поверхность моего бедра, но все равно было чертовски больно…черт бы ее побрал. Если бы не ее чертов глушитель, весь чертов отель услышал бы. Я заметил, как Деклан и Коралина убежали.

Мелоди сверкнула глазами, и, не раздумывая, я бросился к ее ногам, как проклятый полузащитник, повалив ее на землю и прижав ее руки.

— Ты действуешь мне на последние чертовы нервы, женщина! — я закричал, когда она вцепилась в меня.

— Я могу сказать то же самое о тебе!

— Клянусь всемогущим Богом, если ты, блядь, не успокоишься, я выбью из тебя все дерьмо, — Отлично, теперь я звучал как насильники жен. Однако она не была просто женщиной, она была Мелоди. Даже дьявол пожалеет меня.

Она посмотрела на меня с такой глубокой яростью, что ее карие глаза казались совершенно черными. Она боролась, пытаясь оттолкнуть меня, но, несмотря на ее навыки, она все еще была намного меньше меня.

Наконец-то, — подумал я, когда казалось, что она сдалась, но, как чертова пиранья, эта сука так сильно укусила меня за нижнюю губу, что я почувствовал вкус крови. В этот момент я отпустил ее руки, и она воспользовалась случаем, чтобы ударить меня кулаком в горло, прежде чем оттолкнуть от себя.

— Поклянись любым Богом, каким захочешь, — прошипела она, прямо перед тем, как вытянуть ноги, чтобы пнуть меня.

Я схватил одну и впечатал ее в стену. Она потянулась за лампой и швырнула ее мне в голову. Быстро среагировав, я пригнулся только для того, чтобы снова подняться, и ее нога врезалась мне в челюсть.

Когда она снова попыталась ударить меня, я схватил ее за руку и притянул к себе, прежде чем врезать ее телом прямо в зеркало. Оно разлетелась вдребезги при ударе. Как проклятая змея, она обвилась вокруг моего тела, крепко сжимая, делая для меня почти невозможным стряхнуть ее.

Развернувшись к другой стене, я снова прижал ее спиной к ней, и ее хватка на мне ослабла ровно настолько, чтобы я мог оттолкнуть ее назад. Схватив ее за шею, я приставил пистолет к ее черепу.

Взгляд ее глаз преследовал меня; они больше не были темными, но были полны боли, которая убивала ее гнев и разрушала мой.

— Сделай это, — потребовала она. — Нажми на курок, Лиам.

— Ты сумасшедшая, — сказал я ей, прежде чем крепко поцеловать. Она должна была быть сумасшедшей, чтобы думать, что я когда-нибудь захочу убить ее; что я даже подумаю о том, чтобы нажать на курок... что я когда-нибудь предам ее. Я ничего так не хотел, как заставить ее успокоиться, дать ей понять, что я люблю ее. Она была просто чертовски упрямой и эмоциональной... Такой, какой я и знал, что она будет.

Ее платье в этот момент было почти разорвано с обеих сторон. Тем не менее, я потянул за верхнюю часть, разорвав ее, как куртку. Сняв с нее лифчик, я бросил его рядом с платьем. Во всяком случае, на земле это выглядело лучше.

— У тебя действительно проблемы с моей одеждой, — сказала она, прерывая наш поцелуй, когда обхватила меня ногами.

— Я знаю, — лгать не было смысла. — Так что перестань носить это ее при мне.

Прежде чем она успела заговорить, я вошел в нее, и ее спина выгнулась, прижавшись к стене, когда она потянула меня за волосы.

— Ааа… — ее рот открылся, в то время как ее тело содрогнулось от шока и удовольствия.

Как бы сильно я ее ни любил, я все равно злился, что она выстрелила в меня... снова. Я все еще хотел выбить из нее все дерьмо, но вместо этого я бы с радостью трахнул ее до бесчувствия.

— Лиам...

— Помнишь, что ты просила меня сделать с тобой? — я сжал ее бедра, толкаясь вперед снова и снова, так сильно, что все, что еще висело на стене, упало на землю. Ее ногти впились в мои плечи. — Трахать тебя, пока твои ноги не ослабеют.

И снова я врезался в нее, наслаждаясь тем, как крепко ее стенки прижались ко мне.

— Трахать тебя, пока ты не выкрикнешь мое имя... Ты умоляла, — чем быстрее я двигался, тем громче становились ее стоны.

— Лиам... Я... Ооо... — ее груди неудержимо подпрыгивали, когда она крепко зажмурилась.

— Если бы ты могла видеть, какое лицо ты делаешь, детка, — прошептал я, облизывая ее нижнюю губу, и она открыла рот для меня. Но я не поцеловал ее, вместо этого я прикусил мочку ее уха, зарывшись между ее бедер.

— Лиам, я не могу…

— Ты хочешь кончить, детка? — я притормозил, и она чуть не захныкала. Моя Мелоди хнычет. Это было потрясающее зрелище. — Почему ты должна кончать после того, что ты сделала со мной сегодня вечером.

Целовать ее. Я замедлился, пока это не стало почти невыносимо больно, вытаскивая ее из того кайфа, которого она достигла.

— Нет, Лиам, я так близко… — она застонала, когда мой член медленно входил и выходил из нее. С каждым разом она становилась все влажнее, стекая по ее бедрам и даже на мои руки.

Я откинул ее волосы назад, заставляя посмотреть мне в глаза.

— Ты не можешь это контролировать. Я сейчас главный. И ты меня разозлила, жена.

Она, конечно, дала мне пощечину, и я улыбнулся про себя, когда полностью вышел и потерся о ее скользкие, влажные складки. Она дрожала от желания, она была так близко.

— Скажи это, Мелоди. Я получаю удовольствие, просто наблюдая, как ты корчишься.

Просто, блядь, скажи это, Господи Иисусе, это убивало меня.

— Я не могу, потому что я ненавижу тебя прямо сейчас, — сказала она сквозь стиснутые зубы, просто чтобы позлить меня.

Я перевернул ее и, не заботясь ни о чем на свете, схватил за ее задницу. Когда я раздвинул ее щеки, она прислонилась к стене, и я ухмыльнулся.

— Не смей двигаться, — приказал я.

Я вцепился в ее груди, ее соски затвердели в моих ладонях, я скользнул внутрь, прижимая нас обоих к стене.

— Это все мое. Мое удовольствие, — я хмыкнул, когда взял ее жестко и грубо, проникая все глубже и глубже в ее задницу.

Одной рукой я схватил ее за руку над ее головой, удерживая ее, когда я поцеловал ее в затылок.

— Мелоди! — я кончил в нее.

Когда я отпустил ее, ее ноги подкосились, заставив ее прислониться к стене.

— Черт возьми, Лиам!

Она сидела там, голая, расстроенная и покрытая потом, кровью и моим семенем…Я никогда так не гордился собой.

Приведя себя в порядок, я сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем посмотрел на нее сверху вниз.

— У меня есть пулевое ранение, которым мне нужно заняться, а также двоюродный брат, которого мне нужно убить. Я понимаю, ты злишься, но весь твой гнев направлен не на меня. Если бы я мог сделать это снова и снова, я бы все равно тебе не сказал. Если ты так отреагировала из-за того, что я утаил информацию, представь, что бы ты сделала, если бы знала. Сейчас слишком много зависит от нашего общественного имиджа, чтобы ты стала сукой-убийцей.

Я был так взбешен из-за нее, черт возьми! Боль в моем бедре начала утихать только сейчас, когда адреналин выветрился из тумана нашей ссоры и секса. Когда она злилась, ей следовало использовать свои гребаные слова, а не пистолет, по крайней мере, со мной. Вот мы и были здесь, на десять шагов назад, когда у нас не было времени крутить педали назад.

— Не уходи, — сказала она, когда я открыл дверь, чтобы уйти.

— Может быть, ты забыла, но ты выстрелила в меня, у меня рана…

— Лиам…

Она посмотрела на меня, и я увидел, что она наконец успокоилась... обиженная и спокойная.

— Мне нужно наложить швы, — пробормотал я, возвращаясь туда, где она была, снова садясь на землю. Боль пронзила мое тело, и я поморщился.

— Я попрошу Коралине, чтобы она сходила за аптечкой и одеждой, — прошептала она, снимая с меня брюки и используя оторванную часть своего платья, чтобы перевязать рану.

Она не смотрела на меня.

— В первый раз, когда я поцеловал тебя, меня ранили в бедро. В первый раз, когда мы занимались сексом, мне прострелили руку. Похоже, я вам чертовски нравлюсь, миссис Каллахан.

— Ты мне просто нравишься, — заявила она, и я открыл глаза, обнаружив, что она стоит на коленях между моих ног, все еще обнаженная, ее волосы взъерошены, глаза дикие, и она была покрыта порезами и царапинами от нашей драки. В этот момент она была прекрасной дикаркой. — Я все еще думаю, что ты был неправ, скрыв это от меня.

— Значит, мы в тупике. Я действительно верю, что у нас с вами есть особая система решения наших проблем.

— Мы уже облажались, Лиам.

— То, что я остался здесь, не означает, что я все еще не злюсь на тебя, жена... Поверь мне, нам еще есть из-за чего поругаться, — я подмигнул ей.

Когда мы оба были обнажены в объятиях друг друга, не было ничего, через что мы не могли бы пройти.

МЕЛОДИ

В тот момент, когда я вышла из гостевой ванной, я столкнулась лицом к лицу с очень раздраженной Коралиной в руинах комнаты. Я вздохнула, закрывая дверь, чтобы Лиам закончил.

— Я принесла тебе сменную одежду, а у заднего входа тебя ждет машина, чтобы избежать прессы. Гала-концерт подходит к концу, но некоторые люди все еще задерживаются, — она указала на сумку, висевшую на том, что осталось от зеркала.

Я не сказала ни слова, просто перешагнула через осколки стекла.

— Еще кое-что, — сказала она.

Когда я снова повернулась к ней, она влепила мне пощечину прямо по лицу. Моя голова откинулась назад, и одна сторона моего лица горела как в аду, но я не сказала ни слова, пока смотрела на нее.

— Ты достаточно долго возилась с моим мужем. Ты могла бы убить его, но ты была так ослеплена...

Схватив ее за шею, я притянула ее к своему лицу.

— Я была немного вспыльчива. Помни, Коралина, я создала тебя. Я дала тебе яйца, которые ты так охотно выставляешь напоказ, попробуй еще раз прочитать мне нотацию, и я вырву их прямо у тебя из-под носа, а потом пойду за Декланом. Все ясно? — Спросила я, сжимая его чуть крепче, прежде чем отпустить.

Итак, я вышла из себя. Я не хотела лекций от Лиама, и уж точно не хотела лекций от Коралины.