— Они сошли с ума, сэр! Мы даже не знаем, кто эти ублюдки!

— Боже милостивый, прекрати орать, — Мел прижала пальцы к ушам. — Это можно довольно легко доказать, просто проверь свою электронную почту, Гас.

Он достал свой телефон и пролистал электронную почту, читая файлы, которые ФБР пыталось скрыть, даже файлы семьи Тинкер-Белла. Семья, о которой никто не знал: две маленькие девочки и беременная жена.

Три.

Два.

Один.

— Ты ублюдок! — Гас взвизгнул, бросаясь на него.

Прежде чем он смог добраться до него, Тинкер-Белл попытался убежать. Это была жалкая попытка. Я думал, он погибнет с большей честью, чем это. Схватив его за руки, охранники оттащили его обратно к Гасу. Он сопротивлялся, но это не имело значения.

— Ты будешь жалеть, что не умер, к тому времени, как я закончу с тобой.

— На самом деле, — сказала Мел, поднимаясь со стула, — мы хотели бы получить удовольствие избавиться от него.

— Почему? Какого хрена вам от него нужно?

— Давайте просто сойдёмся на том, что наши боссы хотят сделать из него пример. Но не волнуйся, у тебя будут доказательства того, что он умер, — заявил я.

Мел захлопала в ладоши, повернувшись, чтобы посмотреть на его людей.

— Теперь, кто из вас, джентльмены, хотел бы проводить наш приз до машины?

— Что заставляет тебя думать, что я просто так быстро отдам его? — Гас слишком много думал.

— Потому что, если ты этого не сделаешь, каждый из твоих клиентов подумает, что ты работал с ФБР, и твои боссы тоже. Так скажи мне, Тинкер-Белл действительно так много значит для тебя? — Я спросил его.

Он сглотнул и покачал головой.

— Просто пришлите мне доказательства.

— Мы сказали, что ты получишь их. Однако небольшой совет: начни искать новый город. Я уверен, агент Тайсон уже рассказал им более чем достаточно, чтобы упрятать тебя за решетку на всю жизнь. — Я стоял перед мужчиной, который высоко держал голову, как будто он только что не пытался убежать, как маленькая сучка, которой он был.

— Мы собирались убить тебя быстро, но потом ты пригрозил нам.

— Пока, Гас.

Мы с Мел уходим, когда его люди потащили агента. Самое замечательное на вечеринках Гаса было то, что наркотики были настолько распространены, что почти все там были под кайфом. Никого из них не волновало, что мы тащим сопротивляющегося мужчину через весь дом. Они были в своем личном кайфе.

Люди были эгоистичны и корыстолюбивы. Они были безжалостны и даже не знали об этом.

МЕЛОДИ

— Лиам, он мертв, ты можешь остановить, — сказала я, прислонившись к перилам моста Теодора Рузвельта. Мост был перекрыт, так что у кого-либо не было шансов проехать по нему. Все, что нам было нужно, — это полицейские на обоих концах, чтобы сообщить автомобилистам, что мост закрыт. Откупиться от полиции округа Колумбия было сложнее, чем от полиции Чикаго, но ненамного.

Лиам так сильно ударил Тинкер-Белла по лицу, что оба его глаза заплыли и закрылись. Мы знали, что он многого не знал, но мы не ожидали, что он будет таким невежественным. Он работал под прикрытием в течение восьми месяцев, скорее всего, ожидая, когда Гас упомянет семью Каллахан. Но наше имя никогда открыто не упоминалось. Мы называли себя боссами, а всех тех, кто напрямую общался с дилерами, называли просто коллекторами.

— Убийца веселья, — пробормотал Лиам, когда я вытащила значок мужчины вместе с запиской с надписью «Крыса». Я надела оба предмета на голову агента Тайсона.

Взяв веревку, Лиам обмотал ее вокруг шеи Тайсона, прежде чем привязать другой конец к перилам. Затем мы подняли его и перекинули через борт, наблюдая, как вес его тела натягивает веревку. Он подпрыгивал и дергался, как марионетка, прежде чем затихнуть. Его тело раскачивалось и поворачивалось, когда дул ветер.

— Кто-то попадет в вечерние новости, — прошептал Лиам.

— Всего за день работы, второй агент, который облажался. Авиан получит свое подтверждение. — Я улыбнулась. Он никак не мог остановить нас, не зная, за кем мы охотимся дальше. Коулмен дал нам список имен, который охватывал всю страну. О следующем человеке должны были позаботиться Коралина и Деклан в Чикаго.

Подойдя к машине, Лиам открыл для меня дверцу, и мы оба сели. Мы проехали через мост, и полицейские уехали, не сказав больше ни слова. Я подождала, пока мы не отъехали на несколько миль от моста, прежде чем повернуться к нему.

— Ты им доверяешь?

— Ни на каплю. — Он ухмыльнулся и притормозил, когда полицейский перед нами рванулся вперед.

Я вздохнула.

— Я тоже.

Достав одноразовый телефон, я набрала номер, и когда люди начали нам сигналить, полицейская машина загорелась.

— Никто из них никуда не спешит, — пробормотал Лиам, глядя в зеркало заднего вида. Несколько человек, вышедших из машины, быстро разговаривали по своим мобильным телефонам.

— Ну что ж, это так, поехали домой.

— У нас заказан столик, — ответил он, снимая свой фальшивый нос.

Я повернулась так быстро, что моя голова дернулась.

— Ты шутишь, — я уставилась на него.

— Ты согласилась.

— Вряд ли сейчас подходящее время.

— А есть ли какое-нибудь подходящее время?

Скрестив руки на груди, я откинулась назад и отказалась разговаривать с ним. Это было немного по-детски, но мне было все равно. Лиам, к большому моему раздражению, положил руку мне на бедро, заставляя меня оглянуться на него.

— Мне нравится ходить с тобой на свидания, Мел. Они заставляют меня чувствовать, что мы встретились нормально и у тебя ноги подкосились от меня.

— Подкосились ноги? Есть ли причина, по которой я не могу ходить? — Спросила я его, улыбаясь.

Он закатил глаза.

— Я никогда в жизни не встречал женщину, настолько настроенную против романтики. — Он покачал головой и посмотрел в лобовое стекло.

— Ты должен признать, что я становлюсь лучше. Однажды я, возможно, даже попрошу цветы. — В тот момент, когда я сказала это, я рассмеялась, заставив его нахмуриться. На этот раз я положила руку ему на бедро. — Лиам, мое определение романтики — это не шоколад, цветы и свидания... Но если ты умираешь от желания сводить меня в какой-нибудь ресторан, прекрасно. Поддайся своему безумию.

Он хихикнул.

— О, я хочу, детка, хочу. Возможно, ты захочешь снять этот парик.

Я внимательно посмотрела на него, прежде чем снять парик и вытащить шпильки из волос.

— Что ты планируешь, Каллахан?

Он ничего не сказал, когда мы подъехали к дизайнерскому бутику, и пожилой мужчина подошел к двери и придержал ее для меня.

— Добро пожаловать в Лувр, миссис Каллахан, — сказал мне мужчина, помогая выйти из машины.

Я хранила молчание, когда Лиам вышел из машины и обошел ее, чтобы встретить меня. Один из камердинеров сделал движение, чтобы припарковать машину, однако Монте, которого я до этого момента не видела, обошел машину и сел на водительское сиденье.

Лиам привел меня в магазин, полный роскошных платьев, белых мраморных полов и антикварной мебели. Три женщины, одетые в черное, стояли в ожидании. У одной из них был пояс для макияжа и щипцы для завивки.

— Макияж? Если бы ты сказал мне, я бы заказала платье...

— Дамы, не обращайте на нее внимания. Она в ваших руках.

Лиам проигнорировал меня, прежде чем извинился и вышел в другую комнату, которая, по-видимому, была мужской частью бутика.

— Сюда, миссис Каллахан. Не хотите ли шампанского? — спросила улыбающаяся женщина в черном, положив свою костлявую руку на мою.

Я почувствовала, как моя бровь дернулась от ее прикосновения.

— Я предпочитаю красное вино.

— Мистер Каллахан предупредил о ваших предпочтениях, — добавила другая женщина, протягивая мне бокал. Я уставилась на дверь, через которую исчез Лиам, когда женщины повели меня в раздевалку и предложили сесть.

Не устраивай сцен. Не убивай.

— Мы подобрали несколько платьев, просто дайте нам знать, если что-нибудь привлечет ваше внимание; лимита нет, — сказала костлявые руки с такой широкой улыбкой, что ее лицо, казалось, вот-вот треснет.

Интересно, сколько она зарабатывает на комиссионных.

— Как я могу выбрать платье, если понятия не имею, куда его надену? — Спросила я их, потягивая свой напиток. Я сделала паузу; это было мое любимое вино.

Как, черт возьми, он все это спланировал?

У нас было десять миллиардов дел, и он заставляет меня ходить по магазинам.

— Не волнуйтесь, миссис Каллахан, ваш муж все нам рассказал, и все варианты отлично подойдут на эту ночь.

— Он вам все рассказал? Хорошо. Куда мы идем?

Она хихикнула, совершенно не понимая, насколько я серьезна.

— Мы не можем вам сказать, и вы могли бы с таким же успехом перестать спрашивать, потому что вы ничего от нас не получите.

Так ты думаешь.

Навскидку я могу придумать по меньшей мере шесть различных способов разговорить ее, четыре из которых включали в себя какое-то расчленение.

Мой телефон зазвонил, и я схватила его, чтобы найти сообщение от Лиама.

Будь милой. Или ты потеряла хватку? Женщина, на которой я женился, могла обмануть ангелов, заставив поверить, что она одна из них.

Он дразнил меня, прекрасно зная, что я докажу ему, что ничего не изменилось. Он умел играть мной, как на скрипке. С каких это пор он успел узнать меня так хорошо?

Со вздохом я откинулась на спинку стула и одарила их ослепительной улыбкой.

— Прекрасно. Вы победили. Ослепите меня.

— Великолепно! — Они захлопали. — Первое платье, которое у нас есть для вас, — черно-золотое от Dolce & Gabbana.

Я осматриваю его и хмурюсь:

— Оно красивое, но у меня для него не подходящая фигура.

— О, миссис Каллахан, вы прекрасны! — Они заорали, когда я закатила глаза.

Нет ничего, что женщине нравилось бы больше, чем заставить другую женщину чувствовать себя лучше после того, как она унизила себя.

ЛИАМ

Я вышел и натянул рукава, когда вошла Мел, одетая в облегающее черное платье. Ее волосы были распущены и завиты, макияж естественен, а глаза сияли. Она была потрясающе красива.