— Я никогда не пойму твоей бесконечной преданности ему. Не пойми меня неправильно, Лиам великолепен, когда он не ведет себя как задница, но все же... — Она еще немного откинулась на подушки.

Я думал о том, как лучше всего это объяснить.

— Он просто тот самый. Не в религиозном смысле, как полубог, хотя я бы не стал отрицать, что он так о себе думает. С тех пор как мы были детьми, у него всегда был план, и даже если все шло не так, как он планировал, ему все равно удавалось выйти победителем. Как и вся эта история с тюрьмой, все, кто плохо отзывался о нем, не только должны перед ним извиниться, но и запятнали свою репутацию. Он всегда выходит победителем. Ты не можешь не уважать такого человека.

— Да, — вздохнула она, и я наблюдал, как поднимается и опускается ее грудь. Она выглядела бы чудесно, если бы не эта чертова рубашка.

— Как бы я ни уважал Лиама, я бы предпочел, чтобы его лицо больше не было на твоей груди, — я указал на ее футболку.

Кампания «Свободу Лиаму» теперь, наконец, может быть прекращена. Она посмотрела вниз и пожала плечами, прежде чем снять его и бросить в меня, обнажив желтый лифчик, который был на ней. Я чуть не застонал при виде его. Яркие цвета всегда потрясающе смотрелись на ее коже.

— Уже поздно? — спросил я. Я хотел сорвать все с ее тела прямо сейчас.

Она ухмыльнулась и подала мне знак пальцем подойти. Забравшись обратно на кровать, я поцеловал ее живот, когда ее ноги обвились вокруг меня.

— Ещё нет, — прошептала она, как только я добрался до ее губ.

— Ради любви к Богу, Коралина. — Я хотел услышать ее крик и почувствовать, как она извивается подо мной, когда я врезаюсь в нее. Я хотел свою гребаную жену, и я хотел ее сейчас. Почему она мучает меня?

Поцеловав меня в нос, она провела рукой по моей спине.

— Ты поговоришь с Лиамом...

— Коралина...

Она заглушила мои протесты поцелуем.

— И я поговорю с Мел. Ты прав, они оба твердолобые, и им нужно выплеснуть душу, только не друг на друга. Ты поможешь ему, а я помогу ей. Он прислушивается к тебе.

— Разве Седрик не может этого сделать? — Пробормотал я, обхватив ладонями ее грудь.

— Ты хочешь, чтобы я соблазнила твоего дядю поговорить с Лиамом? — Ухмылка на ее лице была такой широкой, что я, возможно, действительно улыбнулся бы в ответ.

— Ты не соблазняешь меня, — прошептал я всего в нескольких дюймах от ее лица.

— О, правда?

— Я соблазняю тебя. — Мои губы приблизились к ее губам, и как раз в тот момент, когда она приготовилась поцеловать меня, я поцеловал ее в шею сбоку, скользнув рукой между ее бедер. Она застонала. — Видишь ли, я собираюсь овладеть тобой сегодня ночью, детка, но мой вопрос к тебе таков: ты хочешь одного оргазма или хочешь потерять счет?

Я скользнул еще одним пальцем внутрь нее, когда она покачнулась под моей рукой.

— Черт, Деклан, — прошипела она и застонала.

Моя адская разбойница вернулась.

— О, а как насчет того, чтобы больше не ругаться?

Стянув с нее лифчик, я взял в рот ее сосок, сильно и быстро прикусил и пососал, прежде чем отпустить.

— Но если ты хочешь траха, ты его получишь. — Я планировал сделать гораздо больше. Она уже была такой влажной, и ее киска жаждала большего. Однако я остановился до того, как она подошла к оргазму, и отдернул руку, заставив ее захныкать.

— Ты уже чувствуешь себя соблазненной, детка? Потому что ты выглядишь ты именно так.

Сделав глубокий вдох, она облизала губы.

— Чего ты хочешь, Деклан?

— Много чего. Я хочу заставить тебя кричать. Я хочу трахнуть тебя так сильно, чтобы кровать треснула, а потом я хочу заняться с тобой любовью так страстно, чтобы мой запах отпечатался на тебе на несколько дней.

— Это не то, что я имела в виду, — выдохнула она, когда ее глаза остекленели... Ее расплата будет столь же греховной, сколь и прекрасной.

Но сейчас я хотел, чтобы наш предыдущий разговор полностью закончился.

— Я поговорю с Лиамом, но ты должна пообещать мне, что, несмотря на то, что ты на ее стороне, ты заставишь ее посмотреть на ситуацию с точки зрения Лиама. Мелоди не нужна болельщица, ей нужна проверка реальностью. Поняла?

Она нахмурилась и кивнула.

— Прекрасно. Но нужна ли тебе болельщица? Было бы обидно позволить такому хорошему костюму пропасть даром.

Да благословит ее Господь.