— И это сработало, — пробормотала я.

Он стал настоящей звездой. Почетаемый. Неприкасаемый.

— Может быть, Харлан совершил ошибку. Может, он изменился.

— Мне все равно, изменился ли он. Я не дам ему еще одного шанса уничтожить меня.

Я понимаю, почему он так замкнут, почему не доверяет людям и Харлану в частности.

Я не могу не спросить:

— Она была последней женщиной, которую ты любил?

Клэй переминается с ноги на ногу.

— Возможно, это была даже не любовь. Не уверен, что я создан для этого.

Мое сердце болит за него, за то, что он упускает красоту, которая может случиться, когда ты впускаешь другого человека в сердце.

Не то чтобы я была образцом для подражания в выборе романтических партнеров, но я хочу верить в такую любовь.

Звук снаружи напоминает мне, где мы находимся. Что есть люди, которые скоро заметят, что нас нет, если уже не заметили.

— Харлан женится на моей сестре через два дня, — тихо говорю я. — Я понимаю, что у вас есть прошлое, но они счастливы. Я никому не позволю помешать этому.

— Не надо приглашать стадо фанатов Лос-Анджелеса, чтобы сорвать свадьбу. Понял.

Мои губы дергаются.

— Теперь, если бы я только могла найти эту запись с нашей мамой. Я подумала, что могла бы вставить ее в музыку во время церемонии, чтобы удивить ее. Это было бы так, как будто там будут мама и папа.

Его рука касается моей, и он переплетает наши пальцы.

— У тебя доброе сердце, Пинк. У тебя все получится.

Мы стоим так минуту или пять. Я не хочу двигаться, просто быть здесь, с ним.

— Значит, кто-то купил тебя, — комментирую я. — Интересно, сколько они заплатили?

Он ухмыляется.

— Недостаточно.