— Когда я пошла завтракать после того, как переоделась в своем общежитии, он и другие Ночные Стражи узнали о моем отце. — Татум изучала свои перчатки, как будто ей было невыносимо смотреть на меня, пока она рассказывала эту историю, и моя кровь закипала, когда я заставлял себя слушать ее. — Они заставили всех студентов облить меня рыбным рагу. И еще Блейк... включил аудиозапись того, как мы занимались сексом, чтобы все услышали...

Я вскочил на ноги с рычанием ярости, отошел от нее и швырнул перчатки в угол комнаты.

— Он снимал тебя без твоего разрешения? — Я зарычал. — И он распространил это? Его могут привлечь к ответственности за это, он может отправиться в колонию для несовершеннолетних, он может...

— Он не распространял это, — сказала она, глядя на меня со своего места на полу, как будто была удивлена, увидев, насколько я рассержен. — Он просто вырезал часть аудиозаписи и прокрутил ее по громкоговорителю, чтобы это звучало так, как будто я знала о своем отце и вирусе «Аид». Я предполагаю, что он обманом заставил меня сказать определенные вещи, которые он мог бы использовать для этого. Насколько я знаю, ни у кого больше нет копии.

— Так он на самом деле не снимал тебя на видео? — Спросил я, найдя в этом хоть какое-то облегчение.

Она прикусила нижнюю губу, как будто не хотела говорить следующую часть, но я пригвоздил ее взглядом, пока она не была вынуждена заговорить.

— Он снимал. Он просто не поделился видео публично. — Этот румянец осветил ее изнутри, и мой пульс участился, когда я посмотрел на нее. — Но он включил ее для нас с Кианом, чтобы мы посмотрели в Храме...

Я, черт возьми, чуть не закричал от этого признания, но немного сбавил обороты. Немного.

— Если он показал кому-то секс-запись, на которую ты не давала разрешения...

— Я сказала ему включить это, — призналась она, качая головой и снова глядя на свои перчатки. — Он явно собирался это сделать в любом случае, и я не собиралась доставлять ему удовольствие, умоляя его не делать этого. Кроме того, на данный момент это кажется одной из менее ужасных вещей, которые они со мной сделали. И Блейк тоже на этой записи, я почти уверена, что он не хочет, чтобы это стало известно миру больше, чем мне. — Она пожала плечами, и одного этого движения было достаточно, чтобы я покраснел. Я стиснул зубы и двинулся открывать перед ней дверь.

— Почему бы тебе не пойти в душ? — Резко спросил я. — Я только что вспомнил, что должен кое-что сделать. — Например, выследить Блейка Боумена, конфисковать его телефон, удалить запись, а затем разбить эту чертову штуковину для пущей убедительности. Может быть, еще немного разбить ему лицо. Держу пари, ему было бы не так-то легко обманом заставить девушек трахаться с ним, если бы его хорошенькое личико было полностью испорчено.

Татум поднялась на ноги и, нахмурившись, подошла ко мне.

— Я думала, мы собирались поговорить о...

Мы оба подняли глаза, когда ее прервал голос директора Брауна, донесшийся из динамика.

— Ученики и персонал, это срочное сообщение от вашего директора. У нас подтвержденный случай заражения вирусом «Аид» среди кухонного персонала...

Татум резко вдохнула при его словах, и мое сердце подпрыгнуло. Среди всей этой чуши о карантине и новостных историй о случаях, быстро распространяющихся по всему миру, я даже не предполагал, что он попадет сюда. Не в скучный пузырь, у черта на куличках в школе-интернате для элиты. Но с этим одним простым предложением все внезапно изменилось. Это было уже не то, что происходило с другими людьми, а чудовище, которое добралось до нашей двери.

— Сотрудница, о которой идет речь, была доставлена в больницу для лечения, и в качестве меры предосторожности каждый сотрудник, который вступал с ней в контакт, был удален из школы. Их жилье и рабочие зоны были закрыты и будут тщательно продезинфицированы. Но в качестве дополнительной меры предосторожности нам было рекомендовано изолировать каждого члена этой школы, где вы находитесь в данный момент, на сорок восемь часов, начиная с настоящего момента. — Рука Татум нашла мою, и я крепко сжал ее, пока она в ужасе смотрела на меня, умоляя меня ее глазами опровергнуть эту новость. Но, честно говоря, реальность этой ситуации была плохой. Действительно чертовски плохой. Достаточно плохо, чтобы заставить меня на мгновение подумать о том, чтобы схватить сумку и сбежать отсюда к чертовой матери, прежде чем я понял, что не смогу этого сделать, не бросив ее Ночным Стражам и каждому извращенному плану, который они придумали для нее. Но последнее, что я слышал, что смертность среди людей, подхвативших эту штуку, составляла около шестидесяти процентов. И это были совсем не хорошие шансы.

— Чтобы внести ясность, — продолжил Браун. — Это означает, что вы должны оставаться на месте в течение сорока восьми часов. Нам нужно, чтобы все вы отправили сообщение о своем местонахождении в администрацию, чтобы охранники в защитном снаряжении могли доставить продовольственные пайки для вас и тех, кто находится с вами. В течение этого времени вам нужно внимательно следить за своей температурой, и если вы почувствуете, что у вас проявляются какие-либо признаки вируса, то вам нужно немедленно сообщить об этом. CDC объявил, что симптомы проявятся в течение сорока восьми часов после контакта с источником инфекции, так что этого должно быть достаточно, чтобы мы все оставались в безопасности. Любой, кто будет уличен в нарушении правила сорока восьми часовой изоляции, будет немедленно исключен и передан под опеку местной полиции, которая обеспечит вашу изоляцию за пределами школы. В течение этого времени вам рекомендуется держаться на расстоянии шести футов от окружающих и любой ценой избегать физического контакта. Я буду держать вас в курсе любой дальнейшей информации, которая появится в течение этого времени, и заранее благодарю вас за сотрудничество.

Объявление оборвалось, и я остался стоять рядом с Татум Риверс, а она вцепилась в мою руку и смотрела на меня снизу вверх, как будто у меня был какой-то волшебный способ все исправить.

— Что нам делать? — Спросила она, прикусив нижнюю губу.

— Все просто, — сказал я, заметив страх, который плясал в ее глазах. Она нуждалась во мне, чтобы помочь ей избавиться от этого страха, и я был готов попробовать. — Мы зависаем здесь два дня, устраивая пижамную вечеринку. У нас нет подушек для боя подушками, но я уверен, мы сможем найти несколько секретов, которыми можно обменяться, пока мы делаем маникюр-педикюр.

Татум рассмеялась, и я долго ухмылялся ей, прежде чем отпустить ее руку.

— Шесть футов назад, помнишь? — Я дразнил, но я имел в виду именно это. В любом случае, мне нужно было установить некоторую дистанцию между нами. Участие в этой вендетте против Сэйнта Мемфиса заставляло меня думать о ней как о чем-то большем, чем просто еще одна студентка, и я не мог позволить этим границам слишком сильно размыться. Тем более, что так уж случилось, что у нее были практически все качества, которые я обычно ищу в женщинах. Абсолютная задира, умный рот, длинные светлые волосы и тело... на которое я отказывался смотреть. Я все еще был ее учителем. А она все еще была слишком молода для меня. Шесть лет, возможно, и не так много при любых других обстоятельствах, но в данном конкретном случае это было все равно что пятьдесят.

Я мог бы сесть в тюрьму за то, что делал с ней все, что хотело делать мое тело. И с такими деньгами, которые были у таких людей, как те, что руководили этой школой, я вполне мог бы, черт возьми, гнить там до конца своей жизни.

Татум кивнула, словно была хорошей маленькой девочкой, и попятилась от меня, пока мы не стали следовать протоколу и держаться на расстоянии шести футов друг от друга. Хотя сейчас это казалось довольно бессмысленным. Мы только что провели вместе больше часа, катаясь по матам, так что я собирался предположить, что если у кого-то из нас это и было, то мы уже передали это дальше.

— Давай, — сказал я, — посмотрим, с кем еще мы застряли на следующие два дня.

Перл Девикерс и ее маленький отряд сталкеров пользовались тренажерами в спортзале до того, как мы отправились в комнату для спаррингов, и я мог только надеяться на все святое, что они уже свалили отсюда. Терпеть их во время занятий было достаточно плохо, не говоря уже о том, чтобы торчать с ними целых два дня.

Просто проваливайте, извращенцы, сбрасывающие трусики.

Я был готов предположить, что Перл обожала трахаться с персоналом, потому что, похоже, она верила, что из-за ее денег у меня в конце концов встанет. Но, честно говоря, я бы скорее отрезал себе член, чем засунул его в какую-нибудь титулованную сучку, посещавшую это заведение.

— Пойду проверю бассейн, — объявила Татум, когда я направился в спортзал.

Мой взгляд зацепился за ее задницу, когда она уходила, и я проклял свои глаза за то, что они смотрели туда. Ладно, может быть, я лучше отрежу себе член, чем вложу его в девяносто девять десятых процента сучек в этой школе.

Черт.

Я толкнул дверь в спортзал и, нахмурившись, оглядел затемненное помещение. Мой взгляд упал на часы, и я приподнял бровь, увидев, что пробило восемь. Мы тренировались гораздо дольше, чем я предполагал, и доступ студентов в это здание был запрещён. Персоналу разрешалось пользоваться им в одиночку после восьми, но не похоже, чтобы кто-то воспользовался этой возможностью. Большинство из них были слишком ленивы, чтобы поддерживать форму в свободное время, так что я не был особо удивлен.

— Эй? — Позвал я, подождав секунду, прежде чем признать, что здесь никого нет.

Я вышел обратно в коридор и толкнул дверь в бассейн как раз в тот момент, когда Татум потянула ее с другой стороны, и мы чуть не врезались друг в друга.