Глава четырнадцатая

Глава четырнадцатая

ФРЕЙЯ

Я проснулась от самого глубокого сна, который у меня был за долгое время, и ощущала почти ошеломляющее тепло, окружающее меня. Моя голова лежала на твердом бицепсе, а тяжелая рука покоилась на моем бедре.

Мой зад прижат к переду Алекса (даже едва проснувшись, я знала, что это Алекс, мужчина, которого я знала всего несколько коротких дней). Питон тоже присутствовал, и, судя по ощущениям, он был бы не прочь пробраться внутрь. Не то чтобы я была бы против и этого. Поэтому я прижалась к нему задницей, и Алекс застонал. Рука на моем бедре впилась в мою плоть и удержала меня неподвижно.

— Не двигайся, женщина, — его голос сонный, и я практически растаяла. Я прижимаюсь к нему задницей. — Я сказал, не двигайся.

Вопреки своим словам, он толкнулся в меня тазом и застонал громче.

— Злая, злая женщина.

Он оттолкнулся от меня и перевернулся на живот. Зарываясь лицом в подушку, он проворчал.

— Такая злая.

Я почувствовала себя возрожденной Афродитой, заставляющей такого мужчину, как Алекс, страдать от желания. Это то, от чего он страдал, верно? Я закрыла глаза и пыталась вспомнить, что сейчас не самое подходящее время для того, чтобы мы были вместе в любом смысле. Не тогда, когда я все еще оглядывалась через плечо в поисках своего бывшего или когда он все еще ходячая самодельная бомба с коротким запалом. Мы оба должны справиться со своими проблемами самостоятельно, и только тогда мы сможем двигаться дальше по жизни. Я это знала. Он это знал.

Но я смотрела на мужчину, лежащего рядом со мной, и жалела, что мы не могли просыпаться вот так каждое утро. Как нормальная пара. Я знала, что мы никогда не станем парой или вообще нормальной парой, и это чистая фантазия, но есть что-то прекрасное в том, чтобы иметь мечту быть счастливой и довольной с единственным человеком, который всегда о тебе заботится. Это то, чего я хочу. Я хочу защитника, но не охранника. Я хочу страховочную сетку, но не супергероя. Мне нужен кто-то, кого я могла бы назвать домом, кто не пытался бы контролировать каждый аспект моей жизни. Мне нужен друг.

Я снова посмотрела на Алекса и улыбнулась. На нем все еще только клетчатые пижамные штаны, в которых он был прошлой ночью, и я счастлива, что ему комфортно рядом со мной и он не пытался скрыть свои шрамы.

Он перекатился на спину и натянул одеяло на колени. Он мало что скрыл, но дал некоторый комфорт из-за тяжелого одеяла, утяжеляющего его питона. Комфорт для нас обоих, я полагаю. Это немного отвлекало. У меня вырвался невольный смешок, и я расширила глаза. Обычно я не из тех, кто хихикал. Глаза Алекса вспыхнули.

— Ты смеешься над моими страданиями?

— Ты мне отказал, помнишь? — напомнила я ему, поддразнивая. — Ты не был бы так несчастен, если бы позволил мне помочь тебе.

Он прищурился, глядя на меня, и закрыл лицо рукой.

— Да, но ты заставляешь меня сожалеть обо всем, — пробормотал он, и я думаю, мы оба удивлены, что это слетело с его губ. Он прочистил горло и перекатился на бок, приподнимаясь на локте. — Нам нужно пойти дать показания.Тебе следовало рассказать мне о нем в первый день, чтобы мы могли лучше защитить тебя, — он серьезно посмотрел мне в глаза. — Я не позволю ему снова причинить тебе боль, Фрейя. Я обещаю тебе это.

— Я знаю, — прошептала я, и каким-то образом я знала.

— Кен — мудак, но это его работа, и он хороший парень. Он не поставил бы тебя в неловкое положение.

— Это не то, о чем я беспокоюсь.

— Тогда что же это такое?

— Это просто...

Я оборвала себя, тщательно обдумывая, что сказать дальше.

— Просто что?

Он наклонился ближе, и одеяло сползло ниже, обнажая его вспоротый живот. Мой взгляд опустился, и я отвлеклась.

— Фрейя, — осторожно произнес он с улыбкой в голосе.

— Верно, — я прочистила горло, снова поднимая взгляд. — Я просто не хочу проходить через все это, — я вздохнула. — Еще раз.

Его лицо окаменело.

— Сколько раз ты уже проделывала это?

— Один раз.

Я с трудом узнала собственный голос.

— Или два.

— Сколько раз он тебя бил? — его голос сорвался на рычание.

— Сейчас это не имеет значения.

Его челюсть двигалась, и он схватил меня за руку, притягивая к себе. Это должно было быть объятием, но в итоге я упала и приземлилась на него сверху. Я села верхом на его бедра, мои руки обвились вокруг его шеи, а его лицо оказалось в изгибе моей шеи.

— Черт, — пробормотал он. — Это была действительно плохая идея.

Чтобы доказать, что он прав, я покачнула бедрами, пытаясь добиться хоть какого-то трения между моих бедер, уже подготовленная и готовая к нему. Оказывается, чтобы подготовиться к встрече с Алексом, мне просто нужно быть рядом с ним.

Я слегка поцарапала его шею зубами, и он что-то грубо пробормотал себе под нос, крепче прижимая меня к себе. Я выдохнула, щекоча ухо Алекса, и он издал свое восхитительное рычание, и вот так просто я под кайфом. Он медленно снял с меня топ, его пристальный взгляд жадно изучал меня, и я ничего так не хотела, как почувствовать его губы на себе.

— К черту это.

Он двигался быстро, так что в мгновение ока оказался на мне, его глаза голодны, а дыхание прерывистое. Его взгляд опустился на мои губы, и он облизнул свои.

— Скажи мне, если захочешь остановиться.

Я не могла говорить из-за горящего в животе предвкушения, поэтому просто кивнула.

Он встал на колени и стянул мои брюки с бедер, проводя мозолистыми кончиками пальцев по чувствительной коже моего живота. Его глаза сосредоточены на моих, наблюдая за моей реакцией. Он просунул руку в мои трусики, и его средний палец немедленно нашел свою цель, заставляя меня выгнуться на кровати со стоном одобрения. Алекс прижал свое лицо, и я ждала поцелуя. Я надеялась на поцелуй, но он не исполнил мое желание. Он продолжал описывать пальцем маленькие круги, оставаясь вне досягаемости рта. Его голова опустилась, чтобы взять мой сосок в рот, и я вскрикнула от интенсивности его талантливых губ.

Алекс прижался своим лбом к моему и держал глаза открытыми. Я больше не могла делать то же самое со своими, поэтому закрыла их и издала смущающий стон, все время впиваясь ногтями в его плечи. Под своей рукой я чувствовала его шрамы, тугие и кровоточащие. Он попытался отстраниться, но я держала крепко. Возможно, он думал, что они отталкивали меня, но все наоборот. Так или иначе, они делали это больше ― его доверие ко мне и способность обнажать свое тело, когда кажется, что он прятался от остального мира. Это заставило меня чувствовать себя странно особенной, и мои чувства усилились от прикосновения его пальцев ко мне во всех нужных местах.

Его толстый палец двигался и скользил внутри меня.

— Ты такая влажная. И такая горячая, — хрипло произнес он, и я снова облизнула губы, потому что его лицо прямо здесь.

Так близко. Всего одно движение в сторону. Но он не поцеловал меня. Вместо этого он двигал средним пальцем туда-сюда и прижал большой палец к маленькому бугорку нервов. Ощущение конца так близко, просто в пределах досягаемости, и я прижалась своим тазом к его прикосновениям, пытаясь немного ускорить это, потому что я больше не могла этого выносить.

— Такая жадная, — прошептал он, и я, черт возьми, точно не могла дождаться, поэтому взяла его лицо в ладони и притянула ближе. Или прижалась ближе сама.

Такое чувство, что он просто ждал моего разрешения, потому что положил другую руку мне на затылок и впился в мой рот. Его бедра покачивались надо мной, и только сейчас я вспомнила, какой эгоисткой я была. Я убрала руку с его плеча и провела указательным пальцем вниз между его грудных мышц. Они великолепны. Затем его пресс, где я могла провести пальцем по каждому бугрящемуся мускулу его шести кубиков. Затем я оттянула пояс его брюк и просунула руку внутрь.

Когда моя рука соприкоснулась с его разгоряченным питоном, он громко выдохнул, и мышцы его живота сократились. Его пальцы замедлились внутри меня, когда я провела пальцем по всей длине. Это сильное чувство — знать, что Алекс полностью в моей власти. У меня никогда раньше не было такого чувства контроля, особенно с Эриком.

Такое чувство, что Алекс передал его мне, позволяя мне быть главной.

Я обхватила питона рукой, и да, я была праа. Это питон. Такой толстый, что мои пальцы не соприкасались. Я была бы очень расстроена, если бы к раме, которой он обладал, было прикреплено что-нибудь маленькое (да, я видела фильм "Ослепленный"). Честно говоря, мне бы понравилось все, что у него было, но вот это — очень приятный бонус.

Я провела большим пальцем по головке, и она стала скользкой от предэякулята. Он снова застонал мне в рот и раскачивался в моих объятиях, напоминая мне, что я отвечала за его удовольствие. Я улыбнулась в ответ на поцелуй и начала двигать его по всей длине. Вверх и вниз. Вверх и вниз. Медленнее и быстрее. Медленнее и быстрее.

Наш поцелуй стал неистовым и небрежным по мере того, как мы оба ускорились. Он чувствовал, что я близка, когда я откинула голову назад от его рта и громко застонала, когда меня настигла кульминация, мои пальцы случайно сжали его питон сильнее, чем я намеревалась, и он кончил мне на руку. Толстые веревки обвили мои пальцы и его живот. Мы оба тяжело дышали, как рыбы, вытащенные из воды, и наши взгляды встретились, мы оба задохнулись от безудержного смеха. Наши вспотевшие лбы прижались друг к другу.

— Этого не должно было случиться, — сказал он, тяжело дыша.

— Да, плохая идея, — охотно согласилась я.

— Очень плохая.

Он кивнул и отодвинулся от меня. Я отодвинулась, стараясь не выронить его сперму из своих пальцев. Когда я благополучно встала с кровати, он последовал за мной. Я собиралась пойти умыться, когда заметила, что он поднес пальцы к лицу и втянул их в перестала . Кажется, на мгновение я перестаю дышать. На его лице чистое блаженство, когда он закрыл глаза. Никогда за все годы, что я была замужем, моему бывшему мужу не нравилось пробовать меня на вкус. Он всегда находил оправдания. Всегда. Наверное, я получала это на нашу годовщину или на свой день рождения. Так что на самом деле мне это не нравилось, совсем нет. Как я могла, когда знала, что для него это было как пытка? Но сейчас я не могла перестать представлять лицо Алекса у себя между ног, и эта картина навсегда запечатлелась в моей памяти.