Он раскачивался вперед и назад на пятках, гордое выражение озарило его черты.

— Ты имеешь в виду бывшего морского пехотинца?

— Раз морской пехотинец, значит, всегда морской пехотинец, мэм, — поправил он, защищаясь, и немного чересчур громко. Я боролась с ухмылкой. — И Б: у тебя действительно нет выбора.

Моя ухмылка исчезла. Я обдумывала его слова. Не то чтобы у меня был большой выбор, он прав.

— Ты уверен, что я не побеспокою тебя? Намного, — добавила я, морщась.

— Не-а. Ты можешь быть даже полезной. Если я где-нибудь потеряю сознание, просто накрой меня одеялом, чтобы я не отморозил эту прекрасную задницу до смерти.

Он игриво потряс своей попой, и его штаны, и без того висящие опасно низко, сползли еще немного.

— Договорились.

Я улыбнулась, отводя глаза от буквы V, которую образовали его мышцы нижней части живота. Дамы и господа, у него тоже была такая. Но я смотрела на это прозаично, без восхищения. У него это было, я видела это, но это все. Все мое восхищение тратилось впустую на большого придурка с аппетитным запахом, который не хотел иметь со мной ничего общего, кроме как придушить меня за мои — глупые поступки — и я процитировала здесь. И я уже хорошо справлялась сама, без его вмешательства с этой стороны, большое вам спасибо.

— Давай я возьму твою сумку и провожу тебя наверх, — затем он на мгновение замолк. — Вообще-то, мне нужно, чтобы ты кое-что увидела.

— Хорошо, — медленно сказала я, мне не понравился его тон.

— Пошли, — он кивнул мне, чтобы я следовала за ним.

Он шел впереди, а я трусцой следовала за ним, и его штаны спущены так низко, что я видела верхнюю часть его ягодиц. О, Боже милостивый. Было бы вежливо попросить его застегнуть молнию?

— Ты что, пялишься на мою задницу? — он посмотрел на меня через плечо с дерзкой ухмылкой.

Меня поймали.

— Да, и мне интересно, сколько цветов я смогу втиснуть тебе между ягодиц.

Он засмеялся и застегнул штаны. Наконец-то.

— Не психуй, — предупредил он меня, ведя дальше в гараж, и я уже узнала, к чему это вело.

Он провел меня к моей "Импале". Дверцы открыты, и моя одежда разбросана повсюду. Черт!

— Я ни к чему не прикасался, — сказал Джастин, внимательно наблюдая за моей реакцией. Я сокрушенно вздохнула, и он спросил: — Как ты думаешь, они что-нибудь нашли?

Он не дурак, он знал, что тот, кто был здесь, что-то искал, так что немного откровенности мне не повредило бы.

— Нет.

— Ладно. Давай вызовем полицию.

Он собирался вытащить телефон из заднего кармана, когда я закричала:

— Нет!

Он мгновение смотрел на меня, решая мою судьбу, затем кивнул:

— Хорошо. Тогда позволь мне помочь тебе.

— Спасибо, — сказала я себе под нос и принялась за работу.

Нам удалось уложить всю мою одежду в чемодан меньше чем за две минуты, я запихнута ее внутрь, а Джастин вежливо пытался сложить ее, чтобы она выглядела более или менее презентабельно. Я чувствовала себя виноватой за те хлопоты, которые доставляла, куда бы ни пошла, и в тысячный раз задалась вопросом, стоила ли эта флешка того. Когда я открыла ее, там была куча закодированного дерьма, которое я не поняла, но если Эрик так сильно ее хотел, это должно быть важно. И я не хотела, чтобы она была у него, просто не хотела. Я хотела, чтобы у него были проблемы со своими партнерами и их деньгами.

— Ты в порядке? — спросил Джастин, как только мне удалось застегнуть чемодан.

— Да, — ответила я.

— Круто, — ответил он и схватил мой чемодан.

Мы пошли в заднюю часть гаража к лестнице, откуда он вышел. Она выглядела устаревшей и нуждалась в хорошей чистке. Если он не хотел брать мои деньги, может быть, я смогла бы помочь с уборкой его помещения. Квартира наверху маленькая; здесь нет столовой, вместо нее кухня-столовая с маленьким круглым столом и четырьмя стульями. В гостиной на стене висел огромный телевизор с кучей шнуров. Я заметила две разные игровые приставки и кучу других вещей для больших мальчиков. Кожаный диван, стоящий в ряд у стены, выглядел излюбленным и уютным. Он секционный, на нем легко могли разместиться четыре или пять человек. Джастин указал на одну дверь.

— Ванная.

Другая дверь.

— Моя спальня. Я сплю голым, — предупредил он, — так что не приходи без предупреждения, если не хочешь получить травму.

— Спасибо за предупреждение.

Я съежилась, как будто мысль обниматься с великолепным мужчиной была бы болезненной.

«Он просто не тот мужчина», — подсказало мое такое услужливое подсознание.

— Я так и думал, — он подмигнул мне и понес мои вещи к последней двери. — Твоя комната. Она небольшая, но в свою защиту скажу, что я не ожидал гостей.

Комната маленькая. В нее поместилась двуспальная кровать с темно-синими покрывалами и двумя подушками в тон, две белые деревянные тумбочки и небольшой комод. Вот и все, и места для прогулок больше нет. Но это больше, чем у меня было за последние несколько месяцев.

— Это здорово, Джастин. Спасибо. Позволь мне заплатить тебе. У меня достаточно денег для этого, поверь мне.

— Не-а, — он махнул рукой. — Все в порядке. Полотенца в ванной.

Его речь замедлилась, а глаза стали затуманенными.

— Ты выключаешься?

Я видела знаки.

— Ага, — он оставил букву «г» и оглянулся, прежде чем уйти. — Здесь ты в безопасности.

Он зевнул.

— Я ухожу.

Он с трудом добежал до своей комнаты — хорошо, что она всего в двух шагах — и с грохотом упал на кровать. Почти все части его тела добрались до кровати, кроме голеней. Он превратился бы в кузнечика, если спал бы так.

Я и представить себе не могла, что у Джастина такой тяжелый случай бессонницы. Когда он упомянул — сбой, я подумала, что он просто уставал и уснул бы, как только его организм сдавался. Теперь я знала лучше: он будет без сознания целую вечность.

Я подошла к кровати и попыталась пошевелить его ногами. Мужчина тяжелый, особенно полумертвый, как сейчас. Я обошла его, сняла ботинки и потянула за плечи к изголовью. Его кровать королевских размеров, поэтому мне пришлось забираться на нее вместе с ним. Чувак высокий, ниже Алекса на пару дюймов, но сейчас я не могла найти доказательств этой разницы. Казалось, что в нем десять футов роста и шестьсот фунтов веса.

Кряхтя и чертыхаясь, мне удалось поднять его так, что все его тело оказалось на кровати и нигде больше нет свисающих конечностей. Я повернула его голову набок, чтобы он мог дышать, и натянула на него одеяло. Я выполнила свой гражданский долг, и теперь могла свободно исследовать его кухню и утолить урчание в животе. Я не знала, как можно проголодаться в нынешних обстоятельствах после завтрака всего час назад — подъем тяжестей, должно быть, являлся быстрым процессом сжигания калорий.

Холодильник забит замороженными блюдами, пивом и яблоками. Безумное количество яблок разных сортов. Я не нашла ничего другого привлекательного, поэтому взяла яблоко и решила выйти на улицу, чтобы осмотреть окрестности моего нового временного жилища.

Внизу меня встретили три пары круглых глаз, уставившихся на меня. Затем кто-то засвистел, а кто-то еще засмеялся. Я закатила глаза. Некоторые мальчики оставались мальчиками, независимо от их возраста.

— О, пожалуйста, остыньте, ладно? — сказала я, проходя мимо них. Их смех звучал так, словно создавалась теория заговора, и я покачала головой. — Я иду в закусочную. Кому-нибудь что-нибудь нужно?

Парень под сорок с пышными усами спросил:

— Разогрелся аппетит? — и подмигнул мне.

Я вздохнула. Я хотела сказать ему, что да, разогрелся аппетит, милосердно перетащив коматозную задницу его босса туда, где он не перевернулся бы и не сломал нос, упав плашмя на пол, но я не знала, знали ли они о его бессоннице. Не мое дело.

— Конечно.

Я улыбнулась. Всегда плыви по течению, так легче.

— Когда он спустится? — спросил тот же парень. Я пыталась придумать ответ, который не указывал бы на проблему Джастина, но он опередил меня. — Он выключился, не так ли?

Я не знала, что сказать, поэтому кивнула. Он кивнул мне в ответ.

— Хорошо, я осмотрю магазин. Ты останешься здесь?

— Мне нужно выйти, но я останусь здесь на ночь, да.

Он снова кивнул.

— Хорошо. Я покажу тебе, как запираться.

Он возвращается под капот "Хонды", над которой работал, когда я приехала сюда. Двое других уже вернулись к своим делам, их смех затих после того, как усатый парень спросил о Джастине.

— Мне нравится Марина, — продолжил мужчина, о котором шла речь.

Затем он поднял голову из-под капюшона, чтобы посмотреть на меня широко раскрытыми глазами. Его щеки обжигающе красные, и это восхитительно.

— Я имею в виду, что мне нравятся ее блинчики, — он покраснел еще сильнее, если это возможно. — Я имею в виду, что мне нравится ее еда.

Затем он снова принялся за еду, скрывая свое смущение. Интересно. Теперь я хотела знать, кто такая эта Марина. Что угодно, лишь бы отвлечься от моей собственной драмы.

Прогулка до закусочной от дома Джастина короткая, и когда я добралась туда, заведение наполовину заполнено. Я села на свое обычное место (да, теперь это мое место, и у меня уже есть свой обычный заказ) и ждала, когда Кайла подошла бы поболтать.

Когда она, наконец, пришла, я сразу заметила каменное выражение, омрачающее ее ранее жизнерадостное лицо.

— Что тебе принести? — спросила она нейтральным голосом, почти механически. О'кей. Я думала, мы вчера поладили.

Я нахмурила брови.

— Эй, ты в порядке?

Выражение ее лица не изменилось.

— Конечно, все прекрасно. Итак, что я могу тебе предложить?

— Кайла, — раздраженно настаивала я, убедившись, что заставила ее встретиться со мной взглядом. — Что, черт возьми, произошло?

Моей ругани удалось разрушить ее маску, потому что она опустила руку, сжимающую блокнот, и посмотрела на меня. Я посмотрела в ответ. После нескольких секунд взаимного пристального взгляда, она опустила глаза и сказала, наблюдая за мной из-под густых ресниц.

— Я слышала, ты сейчас живешь с Джастином.