Затем я поворачиваюсь, прижимаясь спиной к его телу, и изгиб моей задницы прижимается к его промежности.

Генри стонет. Я чувствую, как звук проходит через него, через меня.

Мне нравится, как он прижимается ко мне, нравится, как он прижимает меня к себе, положив руку мне на живот. Желание, охватывающее меня, становится почти невыносимым. Горячее дыхание Генри щекочет мне затылок, и я ещё сильнее прижимаюсь к нему.

Пока мы раскачиваемся в такт музыке, его другая рука скользит вниз по изгибу моего бедра. Я тянусь назад, чтобы запустить пальцы в его волосы, и он усиливает хватку, когда низкое рычание срывается с его губ. Когда звучит новая песня, я поворачиваюсь, и мы снова танцуем лицом к лицу. Улыбка, которой он одаривает меня, – воплощение секса и похоти, а его прикосновения соблазнительны и неторопливы.

Когда я поднимаю к нему лицо, его губы касаются моих. Полуприкрытые карие глаза говорят мне всё – о тоске, о желании, бушующем внутри него. Протягивая руку, чтобы коснуться его подбородка, я представляю, как его борода касается самой чувствительной кожи. Мои глаза закрываются. Генри поворачивает лицо, чтобы запечатлеть поцелуй на внутренней стороне моей ладони.

Не в силах больше сопротивляться, я наклоняюсь, и моя улыбка захватывает его губы. Когда он притягивает меня вплотную к себе, его возбужденный член прижимается к моему животу, Генри сдерживает стон, который едва не вырывается наружу. Всё это кажется таким приятным, и на мгновение время останавливается.

Здесь нет музыки, нет света, нет людей. Ничего не существует, кроме нас двоих. Легко раствориться в жадных поцелуях, когда мы оба почти теряем голову от желания. Легко представить его обнаженным и потным, наши тела сплетены вместе. Так легко забыть обо всё другом. Но мы не одни, и я не хочу, чтобы наши фотографии снова появлялись в сети. Я не хочу, чтобы люди приставали к нему с вопросами о нас, обо мне. Прежде чем песня заканчивается, я отстраняюсь.

– Давай убираться отсюда, – говорит он, читая мои мысли.

Когда мы покидаем танцпол, его рука властно ложится мне на поясницу, сбоку от бедра. Мы пользуемся боковым выходом, где нет камер и не допускаются папарацци.