1 СЛОАН
Открываю глаза и вижу мужчину, склонившегося надо мной.
На нем костюм от Armani черного цвета. У него черные как смоль волосы, твердая челюсть и самые красивые голубые глаза, которые я когда-либо видела. Его глаза в окружении длинных, густых, чуть изогнутых ресниц, таких же густых и темных, как и его волосы.
Восхищаюсь этим красивым незнакомцем примерно две секунды, пока не вспоминаю, что он – мой похититель.
Мне стоило бы догадаться раньше. Чем сексуальнее мужчина, тем быстрее надо убегать от него куда подальше. Красивый мужчина – это бездонная яма, в которой может исчезнуть ваша самооценка, которую вы рискуете больше никогда не увидеть.
У моего похитителя обнаруживается глубокий голос с мелодичными нотками ирландского акцента, когда он произносит:
— Проснулась.
— Похоже, ты разочарован.
Он изгибает полные губы в едва заметной улыбке. Я его забавляю. Но улыбка исчезает так же быстро, как и появилась, и он отстраняется, усаживаясь напротив меня. Мускулистая гора.
Похититель взирает на меня так, будто мог бы заморозить расплавленную лаву.
— Сядь. Давай поговорим.
Я лежу на кожаном диване кремового цвета в узкой комнате с закругленным потолком, мои голые ноги и ступни холодит сухой прохладный воздух. Не помню, как здесь оказалась, и без понятия, где это «здесь» находится. Помню только, что собиралась навестить лучшую подругу Натали в Нью-Йорке, и как только вышла из машины на стоянке у ее дома, наперерез мне вылетело с полдюжины черных внедорожников с тонированными стеклами. Из одного из них выскочил голубоглазый дьявол и схватил меня.
Была еще стрельба. Это я точно помню. Жженый запах пороха в воздухе, оглушительный грохот выстрелов...
Я резко сажусь. Комната начинает вращаться. Резко болит правое плечо, как будто меня туда ударили. Борясь с приступом тошноты, я делаю несколько глубоких вдохов, прижимая одну руку к взбунтовавшемуся животу, а другую - к липкому лбу.
Меня тошнит.
— Это, должно быть, кетамин, — говорит похититель, наблюдая за мной.
В памяти всплывает его имя: Деклан. Он представился сразу же после того, как затолкал меня в джип. Сказал только имя и то, что везет меня на встречу со своим боссом... в Бостон.
Теперь вспомнила. Я в самолете, направляюсь на встречу с главой ирландской мафии, чтобы ответить на несколько вопросов о том, как я могла развязать войну между его семьей и русскими. И всеми остальными.
Вот такие у меня были веселые нью-йоркские каникулы.
Я несколько раз сглатываю, пытаясь успокоить взбунтовавшиеся кишочки.
— Ты накачал меня наркотиками?
— Пришлось. Ты удивительно сильная для той, кто одевается как Зубная Фея.
Это сравнение меня раздражает.
— То, что я - девчонка, еще не значит, что я - маленькая девочка.
Деклан окидывает взглядом мой наряд. На мне розовая мини-юбка из многослойного тюля, белая футболка с короткой белой джинсовой курткой поверх. Куртку я украсила бабочками со стразами, потому что бабочки - это красивые, офигенные символы надежды, перемен и преображения, а это как раз та позитивная энергия, которую я поддерживаю. Даже если она абсолютно девчачья.
Деклан сухо констатирует:
— Очевидно. Твой хук справа впечатляет.
— Что ты имеешь в виду?
— Имею в виду месиво вместо носа у Кирана.
— Знать не знаю никакого Кирана. Или его нос.
— Ты не помнишь? Ты сломала его.
— Сломала? Нет. Я бы запомнила, как сломала чей-то нос.
Когда Деклан молчит, только сидит и смотрит на меня, у меня замирает сердце.
— Наркотики?
— Ага.
Я смотрю вниз на свою правую руку и поражаюсь, рассмотрев синяки на костяшках пальцев. Я действительно сломала кому-то нос. Как я могла этого не запомнить?
У меня начинается паника. Голос срывается:
— О боже. У меня проблемы с мозгами?
Деклан удивленно выгибает одну темную бровь.
— Имеешь в виду, больше, чем раньше?
— Это не смешно.
— Откуда тебе знать? Ты одета будто сегодня Хэллоуин, только в детской версии. Я бы сказал, что у тебя такое же хреновое чувство юмора, как и гардероб.
Борюсь с неожиданно возникшим желанием рассмеяться.
— Почему я босиком? Где мои туфли? — Деклан молчит долго и выверено. — Это моя единственная пара от Louis Vuitton. Ты хоть представляешь, какую хренову тучу денег они стоят? Мне пришлось копить на них несколько месяцев.
Деклан наклоняет голову немного вбок и изучает меня пронзительными голубыми глазами дольше, чем считается уместным.
— Ты не боишься.
— Ты уже сказал мне, что не собираешься делать мне больно.
Он на мгновение задумывается над этим, задумчиво сдвинув брови.
— Я так сказал?
— Да. В гараже.
— Я мог бы передумать.
— Ты этого не сделаешь.
— Почему нет?
Пожимаю плечами.
— Потому что я очаровашка. Меня все любят.
Деклан наклоняет голову чуть набок, хмурится, но затем приподнимает верхнюю губу в насмешливой полуулыбке.
— Это правда. Я - симпатяга.
— Только вот ты мне не нравишься.
От его заявления я разозлилась, хотя стараюсь этого не показывать.
— Как и ты мне.
— А я и не утверждаю, что я здесь самый очаровательный и привлекательный.
— И хорошо, потому что это ни разу не правда.
Мы пристально смотрим друг на друга. Затем после молчания Деклан говорит:
— Мне говорили, что у меня очаровательный акцент.
Я лишь усмехаюсь.
— Это совсем не так. — Когда Деклан смотрит с сомнением, я смягчаюсь. — Даже если бы это было правдой, то ужасная часть того, кем ты являешься, полностью сводит на нет все очарование твоего акцента. О чем ты хотел поговорить? Подожди, сначала мне нужно отлить. Где здесь уборная? — Когда я встаю, Деклан наклоняется вперед, хватает меня за запястье и возвращает в сидячее положение. Не отпуская запястья, он рычит:
— Ты пойдешь в уборную, когда я разрешу, а так заткнись и выслушай меня.
Теперь моя очередь удивленно выгибать бровь.
— Я лучше слушаю, когда со мной не обращаются грубо.
Мы снова пялимся друг на друга. Причем, понимаю, что ослепну раньше, чем успею моргнуть. Это противостояние, молчаливое «толкай-тяни», когда ни один из нас не уступает канат ни на сантиметр, пока, наконец, мускул на челюсти Деклана не напрягается. Затем Деклан медленно выпускает воздух из легких и неохотно отпускает меня.
Ха. Привыкай проигрывать, гангстер. Я улыбаюсь ему и вежливо говорю:
— Спасибо.
У него при этом точно такой же вид, как у моего старшего брата, когда мы были детьми, и тот собирался отчитать меня за то, что я его раздражаю. Естественно, взглянув на него, я расплываюсь в широкой улыбке.
Мужчины говорят, что любят сильных женщин, вплоть до тех пор, пока не встретят такую.
Я складываю руки на коленях и жду, когда Деклан возьмет себя в руки. Он откидывается на спинку стула, поправляет галстук, некоторое время скрежещет зубами, затем произносит:
— Вот правила.
Правила. Для меня? Веселенькое дельце. Но я притворяюсь, что готова сотрудничать, поэтому терпеливо сижу и слушаю, вместо того чтобы рассмеяться ему в лицо.
— Первое: не приемлю неповиновения. Если я отдаю приказ, ты выполняешь его.
Волшебный шар с предсказаниями утверждает: перспективы не очень хорошие.
— Второе: ты не разговариваешь, пока к тебе не обратятся напрямую.
В какой вселенной это происходит? Только не в его.
— Третье: я - не Киран. Если ты ударишь меня, я ударю в ответ. — Его голубые глаза при этом зло блестят. Деклан понижает голос. — И это будет больно.
Деклан пытается запугать меня, чтобы заставить повиноваться. Эта тактика никогда не срабатывала с моим отцом, и она не сработает с ним.
— Как по-джентльменски, — мой голос сочится презрением.
— Это вы, девчонки, всегда кричите о равноправии в отношениях. За исключением тех случаев, когда это неудобно.
Деклан первоклассный мудила, но в то же время его слова не лишены смысла. Если я не могу чего-то вынести, мне не следует этого касаться. За исключением того, что могу принять и отыграться позже. Рано или поздно Деклан точно выяснит, насколько я хороша в этом.
Я провела последние десять лет, надрываясь на занятиях по самообороне не для того, чтобы разрыдаться из-за угрозы какого-то случайного ирландского гангстера.
Через некоторое время, когда он замолкает, я спрашиваю:
— Есть еще что-нибудь?
Деклан невозмутимо отвечает:
— Я полагал, что трех будет достаточно, чтобы твой поврежденный мозг справился.
Боже, это могло бы обернуться очаровательным приключением.
— Такой заботливый.
— Как ты и сказала. Я - джентльмен.
Деклан встает. Возвышаясь надо мной во весь рост, внезапно становясь внушительных размеров. Я откидываюсь назад и смотрю на него снизу-вверх, не уверенная, что он собирается делать дальше. Деклан выглядит удовлетворенным моим встревоженным выражением лица.
— Туалет находится в хвостовой части самолета. У тебя две минуты. Если ты к тому времени не выйдешь, я выломаю дверь.
— Почему? Неужели думаешь, что я попытаюсь сбежать через туалет?
Деклан прикрывает глаза. Могу точно сказать, что он снова раздражен по его медленному, прерывистому дыханию.
— Осторожнее, девочка. Твой парень, Ставрос, может, и терпит болтливых женщин, но я – нет, — мягко произносит Деклан.
Полагаю, он упомянул Ставроса, чтобы намекнуть мне, что он кое-что знает обо мне, что хорошо сделал домашнюю работу, выяснив детали из жизни пленницы, но меня это не удивляет. Любой уважающий себя похититель поступил бы так же.
Но он неверно истолковал один важный факт, а я - сторонник точности в этой конкретной теме.
— Ставрос - не мой парень.
Деклан снова выгибает бровь криво и презрительно.
— Прости, что?
— Я сказала, что он - не мой парень. У меня нет парней.
— Несомненно всему виной твоя подбешивающая способность болтать без умолку.
Его яички находятся у меня примерно на уровне глаз, но я сопротивляюсь желанию впечатать в них кулак. У нас всегда есть «потом».
— Нет, я имела в виду, что не держу их так, как вы, ребята, держите цыпочек. Или как мужчина заводит любовницу. У меня не хватает терпения на бойфрендов. Они слишком требовательны в плане технического обслуживания. От них гораздо больше хлопот, чем они того стоят.