— Так что же случилось с этим Диего?

— В газетах писали, что его тело было найдено на свалке. Они до сих пор не нашли его голову.

Как ужасно. Интересно, насколько близки они были с Декланом?

— У них есть какие-нибудь предположения, кто это сделал?

Нэнси бросает на меня взгляд.

— Это был не кто-то из его друзей, это уж точно.

Конечно. Это был один из его врагов. Как, может быть, у итальянцев.

Или русских.

Или у Кейджа.

Неудивительно, что Деклан смотрит на меня с таким интересом… что бы это ни было. Я - лучшая подруга Натали. И сказала, что дружила с Кейджем, встречалась со Ставросом. Даже если он признает, что я не развязывала войну, Деклан все равно считает, что я - его враг.

Враг, ради защиты которого ему придется приложить немало усилий.

Вопрос, почему?

— Простите, что?

Оторвавшись от своих мыслей, я осознаю, что произнесла последнюю часть вслух.

— Ничего. Извините. У меня просто все в голове перепуталось. В данный момент все немного усложнилось.

Нэнси обходит это минное поле стороной и говорит, что привезет мне инвалидную коляску для нашей поездки в радиологию, которая находится на втором этаже.

— Неужели я так плохо выгляжу?

— Нет. — Нэнси замолкает. — Но... — Она прочищает горло. — Если бы вы упали и ушиблись, мне пришлось бы объяснять мистеру О'Доннеллу, как я позволила этому случиться. К тому же он оставил довольно конкретные инструкции, чтобы о вас хорошо заботились. — Нэнси снова делает паузу. — Если быть до конца честной, мистер сказал доктору Каллахану, что если вы умрете, то док тоже труп. Предполагаю, что тот же стандарт применим и ко мне.

Деклан угрожал жизни доктора? Я не могу решить, ужасно это или мило.

— Поняла. Не волнуйтесь. Он не собирается никого убивать. Ему просто нравится разбрасываться словами, чтобы пугать людей.

Нэнси смотрит с сомнением.

— Не хочу с вами спорить, но он заработал свое положение не с помощью значков бойскаута.

Нэнси оставляет меня обдумывать это, пока сама отправляется на поиски инвалидного кресла. Когда она возвращается, Киран пышет раздражением.

— Что это? — рычит он, протискиваясь в дверь вместе с остальной бандой. Он подозрительно смотрит на инвалидное кресло, как будто оно начинено взрывчаткой.

— Я направляюсь в отделение радиационных исследований, чтобы сдать еще анализы.

Его брови сходятся на переносице. Ему не нравится эта идея.

— Деклан ничего не говорил о том, чтобы выпускать тебя из палаты.

— Почему бы тебе не пойти со мной? Мы превратим это в экскурсию.

— Или ты можешь просто подождать, пока он вернется.

Киран имеет в виду спросить разрешения.

Я беспечно говорю:

— О, оставляю это на твое усмотрение. Он сказал, что хочет, чтобы я как можно скорее сдала все необходимые анализы, чтобы убедиться, что это кровоизлияние в мозг не убьет меня, но если считаешь, что для меня лучше этого не делать, то все в порядке.

Я жду, выжидательно улыбаясь.

Две минуты спустя мы все шестеро втискиваемся в больничный лифт, направляясь вниз.

Когда двери на втором этаже открываются, Киран и его люди выходят первыми, обнажив оружие. Они прочесывают коридор, прежде чем выпустить нас с Нэнси из лифта. Затем они идут по обе стороны от нас, как персональные агенты секретной службы президента, пронзая кинжалами любого, кто осмеливается посмотреть в нашу сторону.

Мне неприятно признавать, что мне нравится эта драматичность. Я чувствую себя знаменитостью. Хорошо, что это не так, потому что я была бы ужасной примадонной. Два перелета на частном самолете - один из них в плену - и не думаю, что когда-нибудь снова смогу летать эконом классом.

УЗИ проходит без сучка и задоринки. На моих яичниках нет опухолей или кист, а моя матка бесплодна, как Сахара. Я ухожу, улыбаясь.

Но улыбка сползает с лица, когда мы возвращаемся в палату, и Нэнси сообщает мне результаты анализов крови.