ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Макрон пробормотал себе под нос проклятие, когда рев толпы эхом разнесся по коридору амфитеатра  Статилия Тавра. Прошел почти месяц со дня мятежа в Капуе, и вот гладиаторы прибыли в Рим на день открытия Игр. Со своего места под галереями Макрон мог видеть огромную колонну гладиаторов, осужденных преступников и комиков, растянувшихся перед ним в коридоре, дрожащих от предвкушения, ожидая сигнала от служителя Арены. По традиции игр процессия выходила на песок на глазах у зрителей. Затем Клавдий объявлял Игры открытыми. Макрон хорошо запомнил порядок шествия. В детстве он был свидетелем нескольких гладиаторских боев. Но он никогда не предполагал, что однажды сможет выйти на Арену в качестве участника. Он почувствовал что-то горькое во рту, когда затрубили трубачи, служители дали сигнал, и голова процессии двинулась вперед. Кровь закипела в его жилах, когда он приблизился к выходу.

- Приговорен сражаться с дикими зверями, - прорычал он. - Я никогда не переживу такого стыда.

- Могло быть и хуже, - ответил Паво, кивнув на шеренгу перепачканных военнопленных прямо перед ними, с опущенными головами и подчеркнуто сгорбленными плечами. - Один из охранников считает, что несчастных нужно завернуть в шкуры животных, привязать к деревянным столбам и отдать на растерзание пантерам.

- Сейчас не время делиться гребаными мыслями, - отрезал Макрон. -  Я участвую в Играх, парень.  Это, я, Герой Рима! Мое место не здесь. Я не должен в них участвовать.

- Я тоже не должен, - с горечью ответил Паво. - По крайней мере, вам нужно выстоять только один бой.  А мне уже третий раз приходится драться.  Считайте, что вам повезло.

Макрон посмотрел на юного гладиатора.  Из переполненных галерей вырвались громоподобные возгласы, прервав его ответ.  Теперь передняя часть процессии медленно вышла на песок. Макрон неохотно повернулся лицом вперед, пот стекал по его спине в зловонной жаре туннеля. Помимо удушающих шлемов, двое мужчин были одеты в бронзовые кирасы, поножи и защитные накладки на руки. Доспехи тяжело давили на их мускулистые тела, и одного лишь шарканья было достаточно, чтобы они оба вспотели, несмотря на прохладу.  Во главе процессии оптион мельком заметил ликторов, у которых над плечами были закреплены связки деревянных прутьев с топорами. За ликторами стояла пестрая группа акробатов, гномов и актеров для комических номеров, за которыми следовала толпа служителей Арены. Сами гладиаторы появились последними. Осужденные среди них угрюмо стояли в хвосте процессии, глядя вперед с омертвевшими лицами. Другие гладиаторы, победители провинциальных Арен, целеустремленно маршировали к входу, желая поскорее закончить предварительные церемонии и вернуться к отдыху перед боями. На всех мужчинах были цепи, закрепленные вокруг  их лодыжек и запястий.  Их окружал большой отряд преторианской гвардии.

- Я ни хрена не вижу через эту штуковину, - возмутился Макрон, теребя забрало на своем шлеме. - Как, химеры всех забери, мы должны выиграть наш бой, если мы наполовину слепы?

- Подозреваю, что дело скорее в том -  коротко ответил Паво, -   что бестиарии,  сражающиеся со зверями, в конце концов, не главная достопримечательность Игр.

- Что это должно означать?

- Если мы не все будем видеть сквозь наши забрала, это только добавит веселья толпе.

Макрон сердито посмотрел на молодого человека, стоявшего рядом с ним, его ярость была видна даже сквозь ограниченные отверстия для глаз в его забрале.  Унижение участия в играх горело в его груди, испытывая его терпение.

- Заткнись, - пробормотал он. - Во-первых, это твоя вина, что я попал в эту передрягу.

- Какая?  -  возмутился Паво, когда акробаты выкатились на Арену под насмешливые возгласы толпы. -  Это имперский секретарь Императора   приговорил вас к сегодняшнему бою. Я не имею к этому никакого отношения.

- Чушь, парень! Я здесь только потому, что Мурена возложил на меня всю ответственность за мятеж гладиаторов в Капуе.

Море качающихся голов пронеслось перед Макроном, когда двое мужчин приблизились к входу в туннель.  Паво услышал слабый шум музыкантов, играющих на флейте и водяных органах на Арене. Их деликатные нотки были внезапно заглушены визгом и хрюканьем экзотических животных, перевозимых на повозках, которые выкатывали, чтобы подогреть интерес зрителей перед звериными боями и охотой на тех же зверей. Через несколько мгновений раздался общий гул, когда публика вскочила на ноги в нетерпеливом ожидании.

- Должно быть, прибыл Клавдий, - сказал Макрон.

- О, Боги, вы только  послушайте! - воскликнул Паво, когда основная масса гладиаторов вышла на Арену под сотрясающий землю нарастающий  шума. -  Галереи, должно быть, битком набиты зрителями.

- Лучше быть там, чем здесь, с этими  сволочами, - возразил Макрон.

В частном порядке он признал, что у толпы были веские причины присутствовать на начале Игр. Император не пожалел средств, на устройство ошеломляющего зрелища, чтобы расположить к себе толпу.  Макрон заметил несколько афиш, рекламирующих событие, на стенах таверн и торговых лавок вдоль пути процессии. На Марсовом поле проходили гонки на колесницах, и ранее этим утром колесница, запряженная слонами, пронесла образ Ливии мимо толпы, выстроившейся на улицах.  В качестве устроителя игр Клавдий собрал лучших гладиаторов и бестиариев  из имперского лудуса в Риме и меньшего лудуса в Капуе.   Макрон содрогнулся от огромной стоимости мероприятия, которая, по слухам, исчислялась несколькими сотнями тысяч динариев.

Макрон и Паво уже собирались выйти на Арену, когда кто-то крикнул:  -  Вы двое!  Стойте на месте!

Двое мужчин одновременно обернулись, когда официальный представитель Арены поспешил к ним, сильно нахмурив брови.

- Кто ты, химера тебя побери, такой? -  резко спросил  Макрон.

- Секст Гостилий Нерва, - коротко ответил чиновник. - Я отвечаю за расписание. Моя работа заключается в том, чтобы эти игры работали гладко и без сбоев.  Ты .-  Он указал на Паво. - Твое имя?

- Марк Валерий Паво, -  ответил гладиатор.

- А твой напарник?

- Хиларус,   -   сказал Макрон, ощетинившись от стыда. Его мало утешал тот факт, что, сражаясь под вымышленным именем  Дюраса,   он, по крайней мере, скроет свою истинную личность, не позволив своему начальству во Втором Легионе когда-либо раскрыть его постыдную тайну. В том случае,конечно, если он выживет. Он наблюдал, как осажденный чиновник сверился с восковой табличкой, водя пальцем по списку имен.  Откашлявшись,  Нерва постучал пальцем по паре имен внизу.

- Ждите здесь.  Как только вы услышите команду от судьи, выходите.  Ваш бой будет вторым, так что постарайтесь  выглядеть достойно, и что бы ни случилось, не умирайте слишком быстро, хорошо?

Страх мгновенно охватил Паво.

- Этого не может быть.  Перед нами должны выступить несколько пар.  - Гладиатор указал на список имен. -  Проверьте программу.   Мы в главной программе дня.  Мы должны выступить последними.

Порядок боев был источником горячих дебатов в столовой  лудуса в Капуе, где гладиаторы разрывались между появлением в более позднем бою, с гарантией большей поддержки толпы и большей наградой за победу, и борьбой во второстепенном предварительном бою с которого, если оставались живы,  быстро уходили с Арены. В соответствии с традицией бои со зверями были запланированы на каждое утро Игр, за которыми следовали распятия преступников в полдень, а гладиаторские бои назначались обычно  на каждый день десятидневного празднества.

- Изменение плана, - отстраненно ответил Нерва. -  Систин  должен был пойти первым, но прошлой ночью он покончил с собой в своей камере.  Неблагодарная собака откусил себе язык и задохнулся.   Затем мы планировали, что  его заменит Диодор,  но он скрылся в туалете и задохнулся, засунув себе в горло туалетный ёршик.  Что творится?

- О! Боги! -  воскликнул Паво.

Нерва пожал плечами:  -  Бои со зверями  всегда доводят некоторых до самоубийства.  И это все мысль о том,  что  они могут  быть  разорванным на куски, я полагаю. В прошлом году у нас была дюжина бойцов, которые задушили друг друга перед началом игр.  Хромает  программа, скажу я вам.  А есть еще те, кто лечит раны.  Он цокнул языком, вытянув шею в сторону Арены. -  Клянусь Юпитером, надеюсь, погода не испортится.  График достаточно плотный, так как дождь не подпортит ее.

Макрон покачал головой: -  Парочка трусливых бестиариев  не объясняет, почему наш выход поменяли в списке.   Перед нами было запланировано еще много боев.

- Приказ Имперского секретаря, - ответил Нерва, закатив глаза. - Он организует Игры от имени устроителя, Императора Клавдия.  Если у вас есть проблемы с расписанием,  я предлагаю вам обсудить это с ним.

Макрон и Паво обменялись взглядами за забралами.

Нерва продолжил: -  По окончании шествия Император представит Игры и скажет несколько слов об обожествлении своей бабушки Ливии, затем сделает несколько публичных заявлений и воздаст обязательную благодарность толпе.  Мы начнем с леопарда против быка. После этого ваша очередь.  Четверо из вас отправятся на песок.

Макрон от души хлопнул Паво по спине:  - Ты слышал, парень?  Четверо  гладиаторов против одного зверя!  Это не должно быть слишком сложно.

Нерва усмехнулся:  - Я бы не стал обнадеживать тебя. Ты будешь сражаться со львом.

Макрон и Паво оба замерли.

- И не каким-нибудь старым львом, а специально дрессированным для Арены, - продолжал Нерва. - Дрессировщики морят их голодом два дня, а потом клеймят раскаленным железом, чтобы они стали по-настоящему злыми.  Я видел, как один из этих львов разорвал на куски полдюжины гладиаторов-ветеранов.  Четверо из вас долго не продержатся.  Только постарайтесь не залить Арену слишком большой  кровью, а?   У нас и так мало свежего песка.