Избранный человек! - Квинт выступил вперед сквозь ряды центурии, отдавая честь своему центуриону. - Вы должны удерживать Пятую линию обороны и ждать моих приказов. В случае, если вы услышите или увидите что-либо, указывающее на то, что я был атакован вражескими силами, вы должны сами решить, что лучше - атака или отступление с боем, но вы должны убедиться, что новости о том, что здесь происходит, дойдут до трибуна. Ты понимаешь? Избранный кивнул.
- Ты пойдешь туда один, центурион? Марк с улыбкой покачал головой. Не совсем. Господа, приступим? Дубн и Кадир шагнули вперед, оба обнажив мечи. - Я очень сомневаюсь, что в радиусе ста миль отсюда есть кто-нибудь, но пост был заброшен достаточно долго, чтобы я не стал просто так забредать туда, чтобы посмотреть, что нас может ждать. Арабус! Разведчик выступил вперед из-за линии центурии, где он молча ждал. Опытный разведчик и следопыт, выросший на поросших лесом холмах Ардуэннского леса в Германии, он был схвачен Марком во время попытки убийства римлянина и принят на службу когорте после того, как стало известно о жертвенном убийстве его сына тем же главарем бандитов, который его сверг. Даже самые искусные варварские разведчики когорты признавали его лучшим из них, мастером как выслеживания, так и искусства видеть, оставаясь незамеченным, и смертоносным с коротким клинком. Когда тунгрийцы ушли из Ардуэны, он предпочел последовать за ними, а не возвращаться в лес, сказав молодому центуриону, что теперь, когда его семья погибла от рук главаря бандитов Обдуро, его там ничто не держит. Римлянин указал на вершину холма, и разведчик кивнул, молча устремившись вверх по склону, привлекая недоуменные взгляды солдат, когда он побежал вправо от центурии и целеустремленно направился к складке земли, пересекавшей вершину холма. Опустившись на четвереньки, а затем полностью распластавшись на влажной траве, он протиснулся вперед, в укрытие зарослей, и исчез из виду. Марк повел своих товарищей-центурионов вперед, обнажив только один из своих мечей - зловеще острую спату с узором, которую он купил у кузнеца мечей в родном городе тунгрийцев Тунгроруме. Это оружие обошлось ему в такую цену, что его коллеги недоверчиво качали головами, пока не увидели смертоносное острие меча и скорость, с которой можно было орудовать этим легким и гибким оружием. Он рефлекторно положил руку на гладиус с орлиной головкой, завещанный ему биологическим отцом, но пока оставил короткий меч в ножнах. Три центуриона двигались быстро, не давая врагу, притаившемуся на сторожевом посту, времени среагировать, Дубн и Кадир рассредоточились по обе стороны от своего товарища, в то время как Марк подбежал к главной двери здания и прижался к грубой деревянной стене, внимательно прислушиваясь. Не было слышно ничего, кроме мягкого шелеста ветра и случайного скрипа деревянной конструкции. Надавив каблуком ботинка на клин, удерживающий главную дверь поста закрытой, он сделал долгий, медленный вдох, вынимая гладиус легата из ножен и наслаждаясь ощущением тяжести двух клинков в своих умелых руках. Уходи!
Выбив ногой клин, он распахнул дверь и бросился в проем, сведя к минимуму момент опасности, когда его силуэт вырисовывался бы на фоне яркого прямоугольника дверного проема. Направив мечи в неосвещенный мрак здания, он повернулся, чтобы проследить за движением у задней стены.
- Ничего. И ты можешь перестать тыкать в меня этим мечом с таким удовольствием, спасибо. Дубн вышел из тени с презрительным видом, в то время как Кадир критически оглядел деревянные половицы поста. Нет, совсем ничего. Ни грязи, ни отпечатков ботинок. Даже пыль не потревожена. Либо здесь никого не было, либо они были очень искусны в сокрытии любых следов своего присутствия. Марк кивнул, поворачиваясь к лестнице сторожевой башни. Он медленно поднимался, держа один меч перед собой, и вышел на холодный утренний воздух, низко пригнувшись, чтобы не выдать своего силуэта потенциальному наблюдателю. Посмотрев через смотровые щели смотровой площадки, он увидел, что его Пятая центурия ждет на своей линии обороны там, где он ее оставил, готовая сражаться или отступить по приказу. Перейдя на другую сторону башни, он обнаружил, что с пологого северного склона холма открывается непрерывный вид на триста шагов вниз, на открытую местность, которая простиралась до опушки леса. Осторожно спустившись по ступенькам, он вышел из здания и обнаружил, что Арабус ждет его. Разведчик поклонился, указывая на север.
- Как ты и подозревал, центурион, на дальнем склоне есть следы. А также следы, оставленные копытами. Здесь были всадники, и меньше суток назад. Я не видел никаких признаков их присутствия среди деревьев, вообще никакого движения. Но они определенно были здесь, когда мы вчера поднимались по долине. На дне долины, пятьюстами футами ниже, Юлий наблюдал, как его центурии карабкаются по склонам гор, которые окружали их с трех сторон, удовлетворенно кивая, когда они приближались к своим непосредственным целям.
- Так-то лучше. Теперь, когда на холмах есть люди, мы можем дышать немного легче. Стоявший рядом с ним Скавр проворчал что-то в знак согласия.
- Действительно. Защищать эту долину будет достаточно интересно и без риска быть осыпанным стрелами с этих высот или обнаружить, что наш враг нашел способ обойти нашу стену с фланга. На плацу перед ними не было ни души, если не считать нескольких десятков солдат-ветеранов из Второй тунгрийской когорты Скавра, непринужденно ожидавших в стороне. Поскольку Первая когорта была вынуждена отвоевывать горы вокруг долины, Скавр отправил половину остатков Второй когорты вниз по дороге под командованием их нового Первого копья, которому было поручено проложить линию оборонительной стены, которую он планировал возвести в самом узком месте долины.
- Может, ты и не инженер, Терций, старина, но у тебя достаточно здравого смысла, чтобы выбрать лучшее место для остановки кавалерийской атаки Юлий отвел своего коллегу в сторону после того, как их отпустили с командного совещания, указывая на противоположный конец долины. ‘Просто найди самое узкое место, желательно с небольшим уклоном перед линией, где мы будем опускать стену, и убедись, что мы сможем провести к ней воду". Он указал назад в долину, туда, где огромная каменная плита восточного пика перекрывала дорогу. в дальнем конце. - Мы же не хотим, чтобы вся тяжелая работа Сергиуса там, наверху, оставила нас с огромной кровавой лужей на боку, не так ли? Бойцы Первой когорты Минервии трудились у подножия крутых склонов восточного пика, энергично расчищая растительность вдоль линии спуска по склону от большого озера, которое находилось высоко над дном долины у них за спиной, и Юлий огляделся с удовлетворенной улыбкой.Дайте мне месяц, и я мог бы сделать так, что это место невозможно было бы взять силами менее чем трех легионов, и даже тогда они заплатили бы высокую цену за проникновение’.Скавр приподнял бровь.Месяц? Я бы сказал, что у вас есть два дня, три, если нам повезет, прежде чем достаточное количество людей, чтобы пополнить ряды двух легионов, с грохотом поднимется по этому склону. Как ты думаешь, что ты сможешь сделать за это время? Юлий открыл рот, чтобы ответить, но снова закрыл его, когда в поле зрения появились первые шахтеры, направлявшиеся к плацу длинной беспорядочной колонной. Они толпились на ровном открытом пространстве, пока оно не заполнилось, и склон, возвышавшийся над ним, в свою очередь, тоже заполнился, гул их разговора был настолько громким, что двоим мужчинам приходилось повышать голоса, чтобы заговорить. Когда Скавр решил, что больше ничего не последует, он кивнул Юлию, который дал знак своим трубачам протрубить длинную резкую ноту. Раскаты их рогов эхом отдавались от скалистых склонов холмов, и шахтеры замолчали и уставились на трибуна, когда он выступил перед ними. Прочистив горло, он выкрикнул вопрос, обращаясь к толпе мужчин.
- Где владельцы шахт? Я верю, что вас трое! Из толпы выступил вперед лысеющий мужчина, одетый чище и наряднее своих собратьев.
‘ Я Феликс, владелец шахты "Сплит Рок". Он указал вниз по долине на запад, и Скавр обменялся многозначительным взглядом с Юлием, который слегка пожал плечами.
- Спасибо тебе, Феликс. Кто следующий? Из толпы вышел второй мужчина, но там, где его коллега явно недавно мылся и был одет в тонкую ткань, на нем была такая же тяжелая, грязная одежда, как и на окружающих его мужчинах. - Как вас зовут?
‘ Ларций, мой господин. Скавр кивнул, хотя и не без легкой улыбки.
- Трибун подойдет, спасибо, Ларций. И какой шахтой владеете вы? Ротонда, моя... Трибуна, на южном склоне вон той горы. Он указал на гору с круглой вершиной на севере. Я понимаю. Тогда пусть придет еще один из вас. Придется ли мне прибегнуть к этому. Он замолчал на полуслове, приподняв бровь, когда женщина лет тридцати вышла из-под защиты окружавших ее мужчин и бегло поздоровалась с ним. Ее функциональная одежда была однотонной, скроенной скорее для удобства, чем для показухи, но солдаты, стоявшие позади Скавра, были достаточно хорошо слышны в своей оценке, чтобы Юлий обернулся и заставил их замолчать свирепым взглядом и многозначительным постукиванием виноградной лозы по своей закованной в кольчугу груди. Она стояла и ждала, пока стихнет внезапный гул мужских голосов, поправляя выбившуюся прядь своих светло-каштановых волос жестом, который трибун счел искусственным, несмотря на то, что его тело отреагировало на ее откровенную сексуальность. Доброе утро, госпожа. А ты кто такой? Теодора, трибун. Теодора? С греческого? Женщина кивнула, пара больших золотых дисков, свисавших с ее ушей, подпрыгнула при этом движении.