Семнадцатая глава

Лекс

— Знаешь, Элайджа, в машине полный бак бензина... она довезет тебя до округа Колумбия.

   — Спасибо, но я ждал этого дня всю свою жизнь..., — он делает паузу, машет рукой нескольким прибывшим гостям, — Спасибо тебе, Лекс, за то, что помог мне. Понимаешь, за то, что я смог надрать задницу раку, но самое главное — за то, что я смог жениться на моей девушке. Я знаю, что это нелегко для тебя... но спасибо тебе.

    Я похлопал Элайджу по плечу: — Ты берешь на себя ответственность за Адриану, я должен благодарить тебя.

    — Скоро это будешь ты, приятель.

    У меня всегда были близкие отношения с Элайджей, даже когда между мной и Адрианой были напряженные отношения. В отличие от всех остальных, он никогда не вмешивался и не осуждал мое поведение. Он слушал, давал советы, если считал нужным, и я всегда мог ему доверять.

    — Я женился на ней, Элайджа, в последний вечер в «Хэмптоне».

    У Элайджи открылся рот, и он наклонил голову в сторону. 

    — А? Как? Для начала, тебе нужно подать заявление на получение брачной лицензии, а потом нужно ждать двадцать четыре часа. Это какой-то свадебный розыгрыш, который ты мне устраиваешь?

    — Я подкупил городского клерка, предложил оплатить новый общественный зал, который он сейчас пытается профинансировать. Это случилось, Элайджа, но после того, как я с ней обошелся, я не знаю, хочет ли она еще быть замужем за мной.

    — Говоря словами Рокки, чувак, далеко зашел. Если уж на то пошло, поздравляю, чувак, — он быстро обнял меня, пока не подошли другие женихи. 

    Мы заняли свое место у алтаря, и вдруг нервы начали разъедать меня. Я имею в виду, Господи, не я здесь женюсь, но после месяца отсутствия встречи с ней, ну, вот и все. 

    Это решающий момент. 

    Смогу ли я смотреть на нее по-прежнему и любить ее, несмотря ни на что? Увижу ли я свою Шарлотту или этого ребенка, его ребенка? 

    Делаю глубокий вдох, мои ладони начинают потеть, и Элайджа, словно зная это, кладет руку мне на плечо и крепко сжимает его. Парень ничуть не вспотел, и это, друзья, и есть любовь в чистом виде. Клянусь, моей сестре повезло, что она нашла его. 

    Я изо всех сил отгоняю нервы, когда начинается музыка, и сосредотачиваюсь на моменте Адрианы и Элайджи. 

    Адриана не отличается традиционностью, в зависимости от ее настроения. Я ожидал, что свадебный марш будет играть на фортепиано, но вместо этого, когда две девушки с цветами идут к алтарю, играет струнный квартет. Должен признать, что они довольно милые в своих маленьких платьицах, а я никогда не считал детей милыми. 

    Далее идут подружки невесты. Я знаю, что к алтарю идут две, за ними последует Шарлотта. Я наблюдаю в предвкушении, как подруга Адрианы и кузина Элайджи идут к алтарю. Девушки красивые, но мое внимание сосредоточено не на них, и я даже не замечаю, что задерживаю дыхание в предвкушении, пока моя грудь не напрягается. 

    Мое сердце замирает, когда я вижу ее, стоящую у входа в церковь в розовом платье без бретелек, ткань и кружево идеально сидят на ее коже. 

    Я изучаю ее лицо, ища что-то, и тут же ее глаза встречаются с моими. 

    Сила ее присутствия мощная, всеохватывающая, а совершенство недооценивается при описании ее красоты. Всего лишь один взгляд, один пристальный взгляд, каждый прекрасный момент, который мы разделили, затмевает боль, которую нам удалось пережить. 

    Сцепив руки друг над другом, соблюдая церемониальные обязанности, поскольку я стою здесь в качестве шафера, я смотрю, как Шарлотта идет к алтарю. 

    И снова мое сердце начинает биться. 

    Как мы можем сделать так, чтобы все получилось? 

    С каждым шагом, приближающимся ко мне, по всему моему телу разливается тепло. С довольным видом и нежной улыбкой, играющей на ее губах, она смотрит на Элайджу, пока тот не занимает позицию с противоположной стороны. Почти мгновенно ее взгляд снова падает на меня. 

    Мой разум осмеливается исследовать этот момент. Только мы. Однажды она пойдет к алтарю и станет моей женой на глазах у всех. Правильная церемония. Может быть, именно поэтому все пошло не так? Как будто судьба говорит: «Эй, ты торопишь меня, так что я все испорчу для вас, ребята».

    И вот так, наше будущее предрешено. Один момент, простой поступок женщины, которую я люблю, идущей к алтарю, — это все, что мне нужно, чтобы направить свое сердце и голову в одном направлении. 

    Я хочу ее и все, что с ней связано, включая этого ребенка.

Мы должны сделать так, чтобы все получилось. Я должен найти способ справиться с ним в нашей жизни. Либо так либо никак. Если она любит меня так же, как я люблю ее, мы сможем все уладить. Мы можем пройти терапию или заняться совместным воспитанием. Может, Вселенная окажет мне какую-нибудь услугу и заставит его отказаться от всех прав. Блядь, ты себя послушаешь? Она уже твоя жена, и пока что Вселенная хотя бы дала мне это. 

    Мне просто нужно, чтобы она знала, что ничто не изменит ее статуса миссис Эдвардс. 

    Музыка играет громче, и Адриана идет к алтарю под руку с моим отцом. Моя мама, как корзина с картошкой, сидит у входа и вытирает глаза салфеткой. Все это так ошеломляет, и Адриана выглядит потрясающе. 

    Церемония начинается, но я не могу удержаться от того, чтобы украдкой взглянуть на Шарлотту при каждом удобном случае. Она выглядит все так же, но гораздо здоровее, чем когда я видел ее в последний раз. Ее кожа выглядит более загорелой, глаза сияют снова, как будто свет снова включили, а ее улыбка — когда я ловлю ее улыбку, я не могу не улыбнуться в ответ. 

    Я не был бы мужчиной, если бы не заметил ее сиськи. Беременность ей идет, но сейчас не время и не место представлять ее голой. Мне почти нужна порция святой воды, чтобы смыть греховные мысли, задерживающиеся в моей голове, пока я стою здесь, в церкви. 

    И тут я замечаю кулон с фениксом на ее груди. Это должно что-то значить. 

    Мой взгляд прерывается, когда священник объявляет их мужем и женой. Толпа громко хлопает, и молодожены обмениваются первым поцелуем. 

    Мистер и миссис Эванс. 

    Вдвоем, держась за руки, они испытывают радость и продолжают свой путь к алтарю как счастливые молодожены, оставляя нас идти следом. 

    Я протягиваю руку с изогнутым в улыбке ртом, и мое тело становится гипер-осознанным, когда она изящно соединяет свою руку с моей, и толчок рикошетом отдается в каждой щели внутри меня, дремлющей с тех пор, как я видел ее в последний раз. Рядом со мной она слегка подпрыгивает, и я уверен, что она чувствует то же самое. 

    Когда мы идем к алтарю, все взгляды устремлены на нас, и близость к ней сводит мои чувства на нет. Вдыхая аромат ее духов и ее кожи, я так отчаянно хочу отвести ее в сторону и поговорить с ней, но не раньше, чем поцеловать ее прекрасные губы и овладеть ею во всех возможных смыслах. 

    Но камеры суют нам в лицо и окружают нас, куда бы мы ни повернулись. 

    Снаружи люди бросают рис в счастливую пару.  

    Рокки, будучи спортивным наркоманом, бросает сильный удар в Элайджу, попадая ему в лицо. Я смеюсь вместе с Рокки, но Элайджа бросает на нас раздраженный взгляд, выплевывая рис изо рта. 

    Шарлотту отводят, чтобы сделать фотографии, потеря контакта невыносима, но мне приходится игнорировать боль, пока я стою там, наблюдая за ней и ее красотой, и я не могу не чувствовать себя больным, но хорошим больным. Как то чувство бабочки, от которого хочется блевать. Ладно, это прозвучало неправильно, но я знаю, что не могу отвести от нее глаз, как бы ни старался. 

    Фотограф на мгновение отступает назад, позволяя мне заговорить с ней. С каждым моим шагом слова мешаются в голове и не могут сложиться в предложение. Это ощущение отсутствия контроля над ситуацией тревожит. 

    — Привет, — это все, что мне удается, пока я смотрю ей в глаза, совершенно не находя слов. 

    — Привет тебе.

    Фотограф снова хватает нас, и не успеваем мы опомниться, как теряемся в свадебном хаосе. Роллс-Ройсы подъезжают к церкви, и мы снова расходимся. 

    Поездка на прием не должна быть долгой, но, конечно, по свадебной традиции, нужно сделать миллион снимков из позы у пруда, под деревом, на фоне машин, в машинах, называйте как хотите, и это делается три раза! На улице чертовски холодно, и Невеста требует, чтобы мы сняли пальто для фотографий. 

    Фотограф предлагает сфотографировать новобрачных с их партнерами.  

    И снова я думаю, что это шанс поговорить с ней. 

    Пока мы позируем у замерзшего пруда, суетливый фотограф щелкает снимки, направляя нас во все стороны. Рядом со мной по коже Шарлотты пробегают мурашки, и я не виню ее, ведь на ней было только платье, ничего не прикрывающее. Адриана жаждет смерти, я в этом уверен. 

    Не обращая внимания на указания фотографа, я снимаю пиджак и накидываю его на плечи Шарлотты, опасаясь, что она испытает гипертермию, и ребенок тоже. 

    — Спасибо, — она улыбается, ее зубы стучат. 

    — Эм... Лекс, что ты делаешь? Нам нужно еще одно фото? — кричит Адриана.

— Здесь чертовски холодно. Серьезно, ради Бога, пойдем.

    — Хорошо, — Адриана стучит зубами, скрещивая руки, чтобы защититься от холода, — Ты выиграл. А теперь давайте начнем вечеринку.

    И снова хаос, когда свадебный координатор приказывает всем вернуться в свои машины, но не без предупреждения о наших предстоящих обязанностях при входе в зал регистрации. 

    По дороге, сидя с кузеном и другом Элайджи, мы открываем бурбон и подбадриваем жениха, сидящего в машине перед нами. Когда мы, наконец, приехали, и алкоголь хорошо улегся в моей нервной системе, нас попросили еще раз сопроводить наших партнеров для торжественного входа в зал. 

    — Мы снова встретились, и спасибо за пиджак, — с улыбкой говорит Шарлотта, переплетая свою руку с моей. 

    — Напомни мне никогда не жениться зимой..., — как  только эти слова вылетают из моего рта, я тут же жалею об этом. Что, черт возьми, со мной не так? 

Плечи Шарлотты двигаются вверх-вниз, когда она смеется: — Я тоже не люблю зиму, так что, по крайней мере, мы согласны.