Первая глава

Я смотрю на потолок, где неуправляемо вращается вентилятор, и мои глаза мерцают, не в силах сфокусироваться. Стоны усиливаются, я слышу их, громкие, почти пронзительные. Легкое шевеление пробуждает меня. Я застываю, не желая снова провалиться в то мрачное место, которое мой разум называет домом. 

Но я слаб. 

Ощущения начинают нарастать, и я слышу, как она зовет меня по имени, словно мурлыканье дикого животного, хищника, который кружит над своей добычей. Я чувствую, как она гладит меня, ощущения неправильные, но это все, что у меня есть сейчас. Контроль и я теряю его. 

Еще один раз.

Я вижу ее лицо. 

И я взрываюсь. 

Она прорывается сквозь меня, мощная и разрушительная, в один миг, заставляя меня вцепиться в изголовье кровати, мои костяшки побелели, и каждый мускул в моем теле напрягся от жестокости. 

Я закончил. 

Удовлетворенная, она отстраняется, проводя языком от края рта по испачканным губам. Ее каштановые волосы падают на плечи, и она быстро убирает их, обнажая свой голый торс. Я смотрю, потому что это красиво, но, на самом деле, это не красиво, и это не она. 

Я вижу в ее глазах, что она хочет от меня большего, часть меня, которую я не хочу отдавать, просто не могу отдать. Она хочет мою душу. Она хочет владеть мной. 

— Что случилось, лютик? — хмыкает она, наклоняясь к тумбочке и доставая сигарету из сумочки.

Я ненавижу курильщиков. Это отвратительная привычка и серьезный отказ, но она утверждает, что это обязательное условие, если я хочу трахнуть ее. 

— Не зажигай здесь.

— Да ладно, дай девушке передохнуть. Я отсосала тебе так сильно, что заслужила гребаную медаль, — злорадствует она. 

Пока она пытается прикурить сигарету, я выхватываю ее из ее рук и бросаю в мусорное ведро рядом с моей прикроватной тумбочкой. Она сердито пыхтит и складывает руки. Ее сиськи вздымаются вверх, силикон, кажется, готов взорваться от усилия. 

— Я действительно с этим покончила, Джулиан. Какого хрена тебе надо, а? В одну минуту ты игнорируешь мои звонки, а в другую — умоляешь меня прилететь сюда, чтобы ты мог вытрахать мне мозги.

Ответ прост — я хочу Чарли. 

А Рокси — не она, как бы я ни пытался ее изменить. Ее волосы могут выглядеть так же, но им не хватает блеска, цветочного запаха, того, как они мягко падают, позволяя провести по ним руками.

— Я иду в душ. Пожалуйста, уходи, когда я закончу.

— Ты что, совсем с ума сошел? — кричит она, хватая меня за руку и притягивая к себе, — Сначала ты заставляешь меня красить волосы, потом посылаешь меня к Лексу, чтобы я снова с ним трахалась. Я не виновата, что тебе это не понравилось! Она, блядь, пользуется теми же духами и одеждой, что ты покупаешь для меня? Я не дура, Джулиан. Я выгляжу точно так же, как она. Я просто жду момента, когда во время секса ты будешь выкрикивать ее имя, а не мое.

Это почти произошло, или, лучше сказать, мне каждый раз приходилось прикусывать язык. 

— Рокси. Уходи. Сейчас же.

— С радостью. Не вздумай, блядь, снова звать меня, чтобы исполнить свои больные и извращенные фантазии.

Рокси хватает свою одежду и быстро надевает ее. Полностью одетая, она направляется к двери, но останавливается, чтобы встретиться со мной взглядом: — На твоем месте я бы поостереглась. Если Лекс Эдвардс узнает об этом, тебе конец. Я бы больше не связывалась с ним... или его женой, — Рокси захлопнула за собой дверь, оставив меня греться в собственной жалости. 

Она права. Мне повезло, что он не попался мне на глаза. 

Я играл с огнем, с ножами в руках, стоя на краю самого высокого здания, и одним порывом ветра — мертв. Если бы Лекс знал, что я сделал, что я делаю, ты бы сейчас мог отдать дань уважения. 

Но я не настолько глуп. 

И я всегда на шаг впереди него. 

Склонив голову, я сажусь на край кровати, в очередной раз пытаясь понять, где я ошибся и как, черт возьми, позволил себе оказаться там, где я сейчас.

Чарли — та единственная женщина, которая заставила меня забыть о существовании Челси. Я понял это, как только увидел ее в тот день в спортзале. Конечно, было сходство, невероятное сходство, но только физическое. 

Она идеальна во всех отношениях, невероятно красива и сексуальна, не говоря уже о том, что умна, остроумна и точно знает, чего хочет в жизни. И она — самый потрясающий секс, который я когда-либо испытывал. 

Я знаю, что такие женщины, как она, просто так не падают на колени. В большинстве случаев они не в себе, или их укусил жук брака и ребенка. У меня была своя доля цеплялок, но Чарли совсем не похожа на этих женщин. 

Все предупреждали меня, что она слишком хороша, чтобы быть правдой, поэтому через несколько месяцев я сделал ей предложение. Почему бы и нет? Она удовлетворила все мои желания и дала мне надежду на будущее без кошмаров, которые продолжают мучить меня после смерти Челси. 

Когда она сказала «да», я не мог быть более счастливым. Оказывается, брак и создание семьи — это не так уж плохо, если рядом с тобой идеальная женщина.  

Я хотел ее — всю ее — весь комплект. Она была бы моей счастливой судьбой, и, что самое главное, призрак Челси больше не преследовал меня. 

Но со всем хорошим приходит и плохое, и я до сих пор помню момент, когда она отстранилась — если бы я только знал, почему.

— Красотка, ты напряжена. Плохой день на работе?

Плечи Чарли напряглись. Обычно ей нравилось, когда я делал ей массаж. На самом деле, это всегда приводило к тому, что я брал ее сзади, дергал за волосы и шептал ругательства на ухо, как раз так, как ей нравилось. 

— Да, что-то вроде этого, — пробормотала она. 

Она повернулась ко мне лицом, ее глаза выглядели страдающими. Что-то сильно отягощало ее разум, но не в моем стиле давить на кого-то, если он не хочет говорить. 

Я переместил руку к ее шее и с небольшим усилием притянул ее к себе. Сначала было сопротивление, пока ее язык не обвел мой, и она слегка застонала. Это был мой сигнал взять свое, но она отстранилась, задыхаясь, извиняясь, что ей нужно проветрить голову. Она встала с дивана и стала искать свою сумочку, остановившись лишь на мгновение, чтобы наклониться и поцеловать меня на прощание. Я сжал ее руку: — У нас все в порядке? — спросил я, не то чтобы мне было о чем беспокоиться, в конце концов, она была моей невестой. Чарли приняла мое кольцо и с гордостью надела его на палец. Скоро она станет миссис Бейкер. 

— Джулиан, у нас все более чем хорошо. На самом деле, мы идеальны.

Мы были идеальны. 

До того дня, когда он вернулся в жизнь Чарли. 

В глубине души я знал, что с Чарли было больше, чем она себе позволяла. Да, хорошо, у всех нас есть прошлое. Я не любил лезть в чужие дела, и я не хотел, чтобы она лезла в мою жизнь. Ей не нужно было знать ни о Челси, ни о том, что единственная девушка, которую я когда-либо любил, девушка, которой я отдал все свои силы, сгорела дотла прямо на моих глазах. Особенно ей не нужно было знать, что кошмары преследовали меня каждую ночь и прекратились только в ту ночь, когда она впервые спала рядом со мной.

Я был чертовым идиотом, думая, что она любит меня настолько, что любой бывший, который снова ворвется в ее жизнь, будет незначительным, но, конечно, удача никогда не была на моей стороне.  

Это должен был быть Лекс Эдвардс.  

Я знал, кто он, блядь, такой. Я написал о нем статью, на подготовку которой у меня ушли месяцы и обширные исследования. Я изучил всю его жизнь. Я даже мог сказать вам его чертов размер обуви. Он был силой, с которой нужно было считаться. Его интеллект заставил его стать магнатом, и, как и все остальные миллиардеры, он вел самое печальное существование. Случайные шлюшки постоянно фотографировались с ним. Его член был у каждой блондинки на виду. 

Но даже несмотря на все это, я не подозревал, что у Чарли и Лекса было прошлое, и его возвращение в ее жизнь фактически положит конец нашим отношениям. 

Я пытался доверять ей, но когда почувствовал, что слабею, убежал. Как и в ночь благотворительного бала, я был слаб, и поэтому я сделал то, что всегда делал, когда мне было страшно — я посетил своего дилера. Один, в темноте, я делал линию, разговаривая с Челси. Я рассказывал ей о своих страхах, говорил, что скучаю по ней, что люблю ее. Я молился о чуде, что ее на самом деле нет, что я живу в гребаном кошмаре и могу проснуться в любой момент. 

Эти молитвы не были услышаны, а кошмары только начинались. 

Я не был глупым. Я знал, что Чарли предала меня. И в какой-то больной и извращенной манере я думал: пусть она сделает это, пусть он причинит ей боль, и тогда она увидит его таким, какой он есть на самом деле. Лекс Эдвардс — не тот человек, которого она оставила в школе, его нарциссическая черта в конце концов будет обнаружена, и он сломает ее так, что она не сможет его простить.

Когда она сказала, что едет в Хэмптон, я хотел причинить ей боль — эта часть меня преследует по сей день. Мой дилер только что получил свежую партию, и время было идеальным, потому что у меня не было другого способа сбежать. Я был на грани того, чтобы сделать что-то, темные вещи, которые я позволил своему воображению придумать, но было похоже, что кто-то присматривает за мной, удерживая меня от разрушения всего. 

Я привел себя в порядок настолько, что поехал в Хэмптон, готовый бороться за то, что принадлежит мне, пока мне не позвонила мама и не заставила меня вернуться в Южную Каролину, потому что родители Челси покончили с собой. Измученные смертью своего единственного ребенка, они приехали на то же место, где погибла Челси, и съехали на своей машине в озеро, утонув мгновенно. Это случилось двенадцать лет спустя — в тридцатый день рождения Челси. 

Это потрясло общество, и кошмары начались снова. 

Я выходил из-под контроля.  

Дни превратились в ночи, а ночи — в дни. 

Я знал, что не должен был отпускать Чарли, когда она вернула мне кольцо, но я был под таким кайфом от кокса, что уже не понимал, что происходит. 

Я скучаю по Челси. Боль чертовски невыносима.