Глава 2
Во вторник Кер повёз Аниму в языковую школу.
- Пообедаем вместе?
Спросил весело, блестя глазами, такой красивый в своём новом эффектном пальто.
- Я — за!
Анима заулыбалась.
- Ты не могла быть против, малышка моя! - Почти возмущённо сказал любимый.
Она засмеялась.
- Это почему?! Я такая…
- Очевидная!? Угу.
Кер тоже засмеялся.
- Я хотела сказать; влюблённая…
Он посмотрел на неё — глаза вспыхнули.
Спросил вкрадчиво, с бархатной лаской:
- Сильно?
Анима снова засмеялась.
- Не скажу!
Показала язык.
- Ах так!..
- Да, вот, так!
Кер нежно взял её руку, сжал.
- Любовь моя, вы должны говорить мне всё!
- Мы на «вы»?
Он захохотал.
Гийом сел рядом с Анимой.
- Привет!
- Здравствуй!
Она смутилась, захотелось как тогда — отодвинуться.
Гийом сказал стеснено, как будто со спазмом, сжавшим горло:
- Прости!
- Хорошо.
Анима кивнула, желая только одного — чтобы он оставил её в покое!
Урок начался.
Кер прислал ей смешной смайлик каомодзи[1], выражающий обнимашки.
Она заулыбалась. Любимый всегда делает ей знаки внимания…
Какой он красивый сегодня… В этом пальто!.. Подстригся вчера… Как он нравится ей, кот в сапогах!
Анима вспомнила «- Ты спрашивала меня, какую роль я бы хотел сыграть…
- Какую?!
- Диабло Гатто — Кота в сапогах!
- Правда?
- Угу… Усы я у меня уже есть!».
Она вновь заулыбалась, — ох, уж этот мужчина! Мужчина, носящий красивые франтоватые усы. Ему — к лицу. Ему всё к лицу — Кер Макрис настоящий красавец!
- Вы сегодня светитесь радостью и счастьем! - Сказала, Аими Англад, Аниме, когда урок закончился.
Анима посмотрела на неё со смущением:
- Прошу прощения!
- За что!?..
Мадам Англад посмотрела на неё изумлённо, с нежностью:
- Это же так спасительно, — любить! Ne parle pas, combien tu as vecu, dis pourquoi!
Анима поняла её, она сказала: жизнь — это ни сколько, а зачем…
Он нагнал её, мальчик по имени Гийом.
- Анима!
Она посмотрела на него через плечо, девочка-женщина, такая волнующе красивая, темноглазая, белокожая, с почти червонными губами.
Он подошёл, — вблизи её губы казались даже пурпурными — неотразимо красивая девушка!
- Пойдём со мной!
- Что?..
Девушка по имени Душа посмотрела на него с гневным недоумением.
- Что ты несёшь!?
Странно — в свете ламп её волосы казались густо-чёрными, как у её мужа.
- Ну, зачем тебе этот старик!?
Гийом схватил её за руку.
Она отдёрнула руку, выдернула, как будто душу вывернула.
- Он — не старик!
- Для тебя — да!
- Перестань! - Сказала раздражённо, как будто он ей надоел до смерти.
И он не мог этого вынести, не мог смириться с безумием её счастья, что для него — как удушье!
- Любишь его, а у него — любовница, блондинка! Я видел их утром!
Перед тем, как поехать за Ани, Кер заехал в Galeries Lafayette[2], и зашёл в бутик ювелирных украшений.
Он выбрал серьги — нежнейший Жемчуг Южных Морей[3] цвета шампань…
Он подумал о милой красоте любимой, — своей юной любимой женщины, о её ещё девичьей красоте — ей эти серьги будут к лицу!
- Родриго?! - Раздался рядом с ним голос, в котором было удивление.
Елена.
- Здравствуй! - Корректно кивнул Кер.
Она спросила как родного:
- Что ты здесь делаешь?!
Он посмотрел на неё с недоумением.
- Как видишь.
Елена посмотрела ему в глаза.
- Подарок жене?
- Да.
Снова кивнул, — сдержано.
До него не сразу дошло что… Она сомневается, что жене.
Сжал зубы.
- Значит, ты ещё ей верен?
Насмешливо усмехнулась.
- Да. - Ожесточённо сказал Кер.
Она напомнила ему Жан-Юга, то же унижение нерешительности, — она только вид делает, что смела… с ним.
- Родриго? - Раздался ещё один голос.
- Здравствуй, Элизабет! - Заулыбался Кер.
Царственно красивая женщина, держащая за руку мальчика 4-5 лет, строго посмотрела на него.
- Вы вместе?!
Он посмотрел ей прямо в глаза.
- Нет.
Они пили кофе в фудкорте, Элизабет и Кер, — маленький Джулио ел мороженое.
- Не обижай её! - Грозно выговорила ему, Элизабет.
Кер понял, что она говорит об Ани.
Улыбнулся, посмотрев в зелёные глаза.
- Не обижаю! Не беспокойся!
- Снова эта коза за тобой бегает!
Элизабет сказала это так возмущённо, что Кер засмеялся.
- «Коза»?
- По когтям узнают… кошку!..
Элизабет заглянула ему в глаза.
- Она надеется тебя вернуть, но ты не возвращайся, не смей!
- Переживаешь за Ани!? - Понял Кер.
- Я не прощу тебя, если ты оскорбишь ребёнка!
Он посмотрел на неё с нежностью, благодарный и счастливый её горячей защитой Ани.
- Если ты обидишь её, - Не унималась Элизабет. - Я заберу её к нам!
Кер тихо засмеялся.
- Лино не будет против?
- Нет! У нас уже есть дети, — будет ещё один ребёнок!
Она посмотрела на него, уловив, что он подтрунивает.
- Я серьезно, Родриго!
Кер ласково посмотрел на неё, ласково и признательно, сказал с истомлённой нежностью:
- Как я могу, Лиз!?.. Как я могу… Это враждебно жизни, обижать любовь!
Она очаровала его, Элизабет Гаравани! Она его поразила — почувствовала Своё! В Ани, — Своё! Породнилась…
Кер поехал за Ани, — к Ани, счастливый, томясь в нетерпении.
Он был счастлив, счастлив почти ужасающим счастьем, полным и… долгожданным? Понял, понял, чего всё искал, — кого! Ани! Искал, и не находил, — Ани!
Его нежный ребёнок, его милый ангел, его юная любимая женщина, — Ани!
Кера поразила мысль: его все считают не способным на верность…
Он, — да, был мудаком, встречаясь с Еленой, и… не только с ней. Не было этого чувства — люблю!
Изменял Поле, изменял Елене… Жил пусто и горько, — не был счастлив ни с кем…
Внутренний голос сказал ему, - Ты же любил Елену, — или, думал, что любил…
- Любил, - Ответил этому голосу, Кер. - Но… чувство пустоты не проходило!
Он ощутил: не проходило чувство некоей опустошённости — она не могла сделать его счастливым… вне постели.
Анима сдерживалась, — не плакала, не давала себе воли — не сейчас! Не надо показывать Керу, не надо, чтобы он понял, что она знает.
Любимый приехал, и, увидев его, Анима подумала, - Я, наверное, Тебе что-то не додаю…
- Привет!
Чёрные глаза вспыхнули, заулыбался.
- Привет! - Сказала ему, она, стараясь не подавать виду, что хочется только одного — заплакать!
- Как дела, малыш?
Кер внимательно посмотрел на неё.
- Хорошо.
Анима села рядом с ним, пристегнулась ремнём безопасности.
- Не поцелуешь? Не обнимешь? - Удивился он.
- Да…
Она потянулась к нему, подставив одеревеневшие губы.
- Ани…
Кер поднял руку, и ласково прикоснулся к её щеке.
- Что-то случилось?
Их глаза встретились.
- Нет.
- Почему ты такая?!
- Какая?
- Как неживая. Что случилось?! Говори!?
- Ничего, всё в порядке.
- Ани…
- Я хочу домой, Кер. Пожалуйста, поедем домой!
Любимый посмотрел на неё неуверенно, так, словно не знал, как лучше, настоять, или не настаивать.
- Хорошо, любовь моя, поедем. Отдохнёшь, — поговорим!
Анима поняла, что Кер даёт ей успокоиться, она и хотела успокоиться, но… переживания убивали. Переживания из-за того, что… Что? У Кера появилась другая женщина…
Они приехали домой, — Кер помог Аниме снять пальто — сапоги сняла сама… отодвинулась, сев на край банкетки.
У него душа сжалась — он не может видеть её такой, такой отстранившейся…
Он испугался, — понял, что не знает, как к ней подступиться. Как подступиться к расстроенной женщине — любимой женщине?! Как не сделать хуже?!
Кер понял, что… Что это было за осознание? Он не знает, как — не умеет успокаивать женщину!
Внутренний голос сказал ему, - Представь, что она — твой ребёнок…
Кер ощутил облегчение; он знает, как успокоить ребёнка — у него же была дочь!
Анима переоделась в домашнюю одежду, Кер вошёл в гардеробную и сказал ей:
- Я выпью кофе, и поеду в офис. Пообедай!
- Хорошо. - Сказала она, взглянув на него.
- Как прошёл урок?
Он не уходил, мужчина, одетый в тёмно-синий однотонный костюм из тонкой плотной шерсти и коричневую кашемировую водолазку… Красивый. Аниму вновь ослепил его яркий мужской шарм!
- Хорошо.
Она посмотрела Керу в глаза.
- Ты надолго?
Он как будто удивился, что она спросила.
- Ты, по-моему, не очень хочешь меня видеть…
- Нет.
- Что «нет»?!
- Я хочу!
- Но?!
Кер не подходил, как если бы чего-то боялся.
- Я просто!.. - С бессильной грустью начала Анима, боясь разлада с любимым. - Я устала! Я отдохну, и всё будет в порядке!
Анима вошла в кухню, чтобы подогреть суп — Кер вечера сварил суп, — Bouillabaisse[4].
Кастрюля стояла на столешнице — Кер достал её из холодильника…
Она увидела записку, и… бархатную коробочку глубокого синего цвета.
Любимый написал:
Дорогая жена! Сладкая моя!
Я Тебя чем-то обидел? Прости меня!
Я бываю тупым, — грешен!
Любовь моя! Я не всегда всё понимаю, но я стараюсь! Стараюсь сделать всё, чтобы Ты была счастлива со мной!
Анима открыла коробочку — на подушечке лежали серьги, золотистый жемчуг.
Серьги были роскошны! Она не знала, что жемчуг бывает таким красивым!
Анима видела жемчуг на других женщинах, но тот — молочно-белый не поражал взгляд, а этот поражает! Словно отвердевшие пузырьки шампанского… Любимый знает, что подарить девушке, — знает, как сделать красивый жест!
Джесси Уэр пела в машине Кера:
Трудно найти слова,
Чтобы выразить
Как много я
Думаю о Тебе
Ты скажешь мне,
Когда у меня
Будет нечто большее,
Чем мечта о Тебе?
Мне кажется, что всё —
Сон…
Он убежал, или почти убежал — от своего неумения… выстраивать отношения с женщинами?
А может, вообще — с людьми?!
Кер ощущал глухую боль в сердце, в голове было: что-то случилось! Неужели Лаура добралась до Ани, и убедила её таки, что они — отец и дочь!?
Он подумал, - Если это так, я её убью!
Внутренний голос спросил его, - Сможешь? Убить…
Кер вспомнил, как однажды пообещал… изменить жизнь? Пообещал начать жить нормально.
Сейчас он подумал, - Что значит «нормально»? Вне войны? Вне какого-то своего горя…
Он всё ждал облегчения, — какого и сам не понимал. Не хотел жить с Полой, и развязаться с ней не мог. Тогда он понял, что Судьба — это так связаться друг с другом, что не развязаться… Тогда он понял, что Судьба бывает и такой… безрадостной!