ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ЛЕОРА

Я дура.

Полная идиотка.

Я ненавижу лестницы, почти так же, как сейчас ненавижу лифты.

Честное слово, что такое две-три минуты беспокойства, когда я могу оставаться сухой и иметь сердцебиение менее ста шестидесяти ударов в минуту? Но сейчас, когда я поднимаюсь по, казалось бы, бесконечным ступеням, я вся промокла.

Мое платье прилипает к коже, грудь потеет, и я потею даже там, где не должна была бы.

Это не то ощущение влажности, к которому я обычно стремлюсь.

Мои бедные Saint Laurents висят у меня на руках, пока я иду вверх по этому адскому склону, босиком, размышляя о том, почему я так себя ненавижу.

Я решила, что это даст мне немного времени подумать о Лукасе и о том, почему он ведет себя так странно, учитывая, что он не разговаривал со мной всю дорогу домой, а потом просто бросил меня.

По-моему, бранч прошел хорошо, если не считать появления его бывшей.

Когда я вышла, то сразу же узнала в ней ту блондинку, которая накинулась на него той ночью в клубе. Но чего я не знала, так это того, что она бывшая Лукаса. Как и в прошлый раз, она, похоже, отчаянно пыталась привлечь его внимание, и мне это не понравилось. Совсем не понравилось.

Не то чтобы я ревновала, если они захотят, то смогут снова быть вместе, когда закончится наш договор. Но прямо сейчас он связан со мной этим браком. А это значит, что он пока что принадлежит мне. Все-таки это немного пощечина — такое неуважение, которое нужно проявлять, чтобы флиртовать с женатым мужчиной.

Я пытаюсь избавиться от чувства раздражения, поднимаясь по лестнице.

Мне не нужно больше проблемных людей, чтобы думать о них, поэтому мои мысли возвращаются к Лукасу и позднему завтраку.

Я думала, что мы с ним на одной волне и что мы оба отошли от ссоры, но это явно не так. Бранч стал нашим первым настоящим испытанием, не считая свадьбы, и я подумала, что мы отлично сработались.

Два кусочка головоломки наконец-то встали на свои места.

Я до сих пор в шоке от того, как он обошелся с Мишелем после того, как я ушла. Я не слышала, что он сказал, но издалека наблюдала за тем, как разворачивалась сцена. Несмотря на то, что я не так уж хорошо его знаю, мне показалось, что я наблюдаю совершенно другую сторону Лукаса. Мне было приятно видеть, что он так за меня заступается; это заставило меня почувствовать себя в безопасности и защищенной, а момент, который мы разделили за столом, показался мне искренним.

Я прижимаю к себе сумку с мылом, немного посмеиваясь над воспоминанием, а затем меня охватывает другое.

Поцелуй.

Мои пальцы инстинктивно тянутся к губам, вспоминая электрическое, сладкое ощущение его рта на моем.

Сказать, что я жажду большего, значит преуменьшить, но, несмотря ни на что, Лукас должен оставаться в неведении относительно этого желания.

Если честно, он упомянул, что Мишель и Мелина наблюдают за происходящим, что позволяет предположить, что поцелуй был вызван их присутствием, а не его собственным желанием.

Когда я наконец добралась до двери на двадцать третий этаж, я задыхалась и хватала ртом воздух.

Мне действительно нужно начать заниматься спортом, потому что это даже не очень полезно для здоровья. Я практически умираю.

Я использую брелок, чтобы отпереть дверь, но вместо того, чтобы открыться, на клавиатуре загорается слово КОД.

О каком чертовом коде идет речь?

У меня нет кода, и Лукас ничего не говорил о нем.

Я достаю телефон из сумки и отправляю ему сообщение.

Я:

Мне нужен код от двери.

Лукас:

Какой двери?

Я:

Дверь в твою квартиру с лестничной площадки.

Проходит минута или две, а я все еще не получила код.

Меня охватывает легкая паника, которая усиливается, когда я начинаю размышлять.

Я умру здесь. Я останусь здесь навсегда.

Лукас вернется домой и, наверное, забеспокоится — я надеюсь, потом позвонит в полицию, и после дальнейшего расследования они объявят меня пропавшей без вести.

Телефон зажужжал у меня в руке. Ладно, может, я все-таки выберусь отсюда.

Лукас:

*950915#

Когда я нажимаю последнюю кнопку, по коридору разносится звук щелчка замка.

Облегчение проникает в меня, когда я открываю дверь и делаю шаг внутрь, наконец-то выбравшись с бесконечной лестницы.

Все мое тело болит после изнурительной тренировки, поэтому я сразу же направляюсь в ванную, желая смыть пот и усталость успокаивающим душем.

Когда я заканчиваю мыться, мои мысли снова уносятся к Лукасу.

Все ли с ним в порядке? И почему он оставил меня здесь, одну, когда нам действительно нужно поговорить?

Я сажусь на край кровати и беру в руки телефон, чтобы пролистать социальные сети. Я натыкаюсь на французский сайт сплетен, и первое изображение, которое я вижу, — это наша с Лукасом фотография.

Это одна из фотографий, на которых папарацци запечатлели нас возле отеля.

Он прижимает меня к себе, а я прислоняюсь к нему, положив руку ему на грудь.

Мы смотрим друг другу в глаза и улыбаемся.

Ух ты.

Мы выглядим как настоящая пара — любой бы в это поверил.

Я закрываю сайт и, прежде чем убрать телефон, замечаю непрочитанное сообщение двадцатиминутной давности, как раз перед душем. Это сообщение от Лукаса.

Лукас:

И это наша квартира.

Слово «наша» задерживается в моем сознании, пока я смотрю на его сообщение.

Наша квартира.

Не только его, но и моя. Это мелочь, но она многое значит. Слово «наша» не выходило у меня из головы ни разу, особенно если учесть, что она не будет нашей вечно.

Уже почти десять часов вечера, а Лукаса все еще нет дома.

Я успела приготовить еду, съесть ее, разложить вещи, посмотреть фильм, вздремнуть, а теперь читаю книгу, которую взяла с собой в отпуск.

Или, по крайней мере, пытаюсь читать, но мои мысли постоянно блуждают по Лукасу, задаваясь вопросом, где он.

Я твержу себе, что не надо так волноваться.

Он взрослый человек и может сам о себе позаботиться.

Я пытаюсь сосредоточиться на словах в книге, и мне это в какой-то степени удается, когда я наконец дохожу до той части, где пара дает своим отношениям новый шанс. Я люблю романы со вторым шансом, а этот держит меня в напряжении. Пикантность этой истории безупречна — их желание и скрытая любовь друг к другу почти осязаемы.

Грязные разговоры главного героя невероятно возбуждают меня. Всякий раз, когда я читаю эту книгу, я не могу не задаваться вопросом, существуют ли на свете мужчины, которые так страстно желают своего партнера и искренне жаждут его удовлетворения.

Звук открывающегося лифта прерывает мое чтение. Я поднимаю глаза от книги и вижу, как входит Лукас, выглядящий немного растрепанным и уставшим. Его шаги немного тяжелее, чем обычно, а глаза несут на себе груз прошедшего дня, усталость отражается в их приглушенном взгляде.

Его галстук свободно болтается на шее, а вьющиеся локоны выглядят тщательно взъерошенными от того, что он несколько раз провел по ним рукой.

При виде его у меня замирает сердце, но я быстро беру себя в руки и спрашиваю:

— Где ты был?

— Нужно было закончить кое-какую работу. Потерял счет времени.

Я хочу ему верить, но что-то не так.

Я закрываю книгу, откладываю ее в сторону и сажусь, чтобы освободить место для Лукаса на диване. Это молчаливая просьба, чтобы он сел рядом со мной. Я испытываю одновременно благодарность и разочарование, когда он садится, но ничего не говорит. Я смотрю на него и встречаю его взгляд, его глаза наполнены эмоциями, которые я не могу точно определить. Я открываю рот, чтобы заговорить, но, прежде чем успеваю что-то сказать, он опережает меня.

— Прости меня за то, что я сказал вчера и позавчера, и за то, что не дал тебе шанса объяснить. Я слишком остро отреагировал, и мне жаль, что я причинил тебе боль или недопонимание. Ты этого не заслужила.

Его тон мягкий и извиняющийся, а в глазах появилась мягкость, передающая его сожаление.

Вес его слов оседает в воздухе, и я чувствую, как меня охватывает чувство облегчения.

Неужели мы наконец-то сможем забыть об этой неразберихе?

Я киваю, принимая его извинения, и уголок его губ трогает небольшая улыбка.

— Спасибо, что извинился; я боялась, что мы будем ходить друг за другом на цыпочках до конца года.

— Не думаю, что я смогу это выдержать.

— Я тоже, — признаю я, — и прости, что повысила голос и бросила тебе в лицо тот напиток. Это было нехорошо, я не должна была так себя вести.

— Но я понимаю почему - я был засранцем.

— Ну, да, так и было. И, честно говоря, я была очень расстроена, что не допила напиток. Он был восхитительным.

— Я принесу тебе еще один, если ты пообещаешь выпить его в этот раз.

Лукас слегка усмехается, его ямочки налицо.

Он так красив, что мне больно не поднять руку и не погладить его лицо, как я этого необъяснимо жажду.

— Друзья? — Говорю я, протягивая руку в качестве миротворческого жеста, надеясь, что мы сможем преодолеть напряжение и начать все сначала.

Лукас мгновение смотрит на мою протянутую руку, затем его губы растягиваются в самую захватывающую улыбку, и в моем животе порхают бабочки.

— Друзья.

Он протягивает руку, чтобы пожать ее.

Как только наши руки соприкасаются, между нами проскакивает электрический разряд, заставляя нас вздрогнуть и отдернуть руки.

Он наклоняет голову, глядя на меня с любопытством и весельем.

Мои глаза переходят на его улыбку, фокусируясь на мягких губах. Мысли возвращаются к нашему поцелую, и они умоляют меня повторить его.

Когда взгляд Лукаса задерживается на мне, я не могу противиться тяге, которую чувствую к нему. Набравшись смелости, я поднимаю руку и осторожно убираю рукой распущенные локоны с его лица — то, что я хотела сделать с того самого момента, как впервые увидела его. Его волосы такие мягкие на ощупь.

Лукас закрывает глаза, наслаждаясь ощущением моих пальцев в его волосах. С его губ срывается тихий стон, и мое тело реагирует на этот звук. Я чувствую прилив желания между ног и двигаюсь на своем месте, пытаясь унять внезапную боль. Она нарастала от чтения книги, и то, что он сидит рядом со мной, только усиливает мое возбуждение.