ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

ЛУКАС

— Амаретто.

Мы приехали в роскошное поместье Мишеля всего двадцать минут назад, а Леора уже выпила две «Мимозы» и использовала наше безопасное слово около пяти раз.

Каждый раз я стараюсь скрыть усмешку, потому что видеть ее в панике — одна из самых милых вещей, которые я когда-либо видел.

Даже милее, чем ее сморщивание носа, когда она не согласна с чем-то, что я сказал.

Это большая проблема, потому что я все еще злюсь из-за нашего спора и не могу продолжать думать, что она милая. Это бессмысленно.

Мне нужно помнить, что она раздражающая, громкая и упрямая.

Акцент на громкости и упрямстве.

Я не хотел вчера быть с ней резким, особенно после ее попытки протянуть оливковую ветвь, но наблюдение за ухудшением состояния моего дяди что-то сдвинуло во мне.

Все, чего я хотел, это побыть одному, но тут заговорила она, и ее мягкий осторожный голос заставил меня почувствовать себя виноватым.

Это было слишком.

Несмотря на раздражение, я не могу не отметить, как прекрасно Леора выглядит сегодня.

Ее волосы убраны вверх, демонстрируя изящную шею — ее тонкий изгиб так и просится, чтобы к нему прикоснулись, а платье, которое она надела, сидит на ней идеально.

На мгновение я забываю о нашем обмене словами и любуюсь ею издалека.

Когда она замечает мой взгляд, я быстро отвожу глаза. Я не могу позволить себе отвлечься на ее красоту. Я говорю себе, что должен держать дистанцию и не поддаваться эмоциям. То, как ее смех сплетается в мелодию, наполняя воздух теплом, — деталь, которой я не должен очаровываться, но необъяснимым образом я очарован.

Это всего лишь деловое партнерство. Мне нужно сосредоточиться на выполнении поставленной задачи и прожить этот день без лишних споров и отвлечений.

Но в глубине души я знаю, что это легче сказать, чем сделать. Что-то в огненном духе и непоколебимой решимости Леоры интригует меня, и, несмотря на наши разногласия, я не могу отрицать, что между нами есть химия.

Боже, все, что я хотел сделать, когда увидел ее сегодня утром, — это заткнуть ей рот.

Это бесит.

Я никогда не видел, чтобы глаза были такими завораживающими, когда они раздражены. От этого мне еще больше хочется надавить на ее кнопки. Но я не могу этого сделать. Привлекательность моей жены — это не то, что мне нужно в данный момент.

Когда она открыла дверь в своем великолепном белом платье, в моей голове пронеслись воспоминания о поцелуе, который мы разделили во время нашей свадьбы.

Все, чего я хотел — это остаться дома, и мне стыдно признаться в этом, потому что я чувствую себя жалким.

Я жалок.

Мы только третий день в браке, а я вожделею ее, как влюбленный школьник.

Как я смогу это пережить?

Мне придется либо прятаться каждый раз, когда мы останемся вдвоем, либо выкинуть это из головы. Но в этом-то и сложность. Она сказала мне не обманывать и быть осторожным.

Я на секунду задумался об этом, но это не то, чего я хочу и на что способен.

Один год. Я могу контролировать себя и свои порывы в течение года; это вызов, и мне это нравится.

Один год без траха с кем-либо должен быть выполнимым. Для этого и нужны мои руки.

Но не тогда, когда живешь с кем-то, кто похож на нее.

Как только мы вошли в его сад, глаза Леоры стали невероятно большими, словно она находилась в трансе.

Она окинула взглядом тщательно ухоженную территорию, рассматривая распустившиеся цветы всех форм и размеров. Они раскрашивали пейзаж калейдоскопом красок.

Дом Мишеля расположен в очаровательном Вильфранш-сюр-Мер, и перед нами во всем своем великолепии раскинулось Средиземное море.

Я с трепетом наблюдал за ней, завороженный тем, как по-детски удивленно блестели ее глаза и как слегка приоткрывались в изумлении губы.

При мысли об этом я понял, что хочу видеть ее такой каждый день.

Я ловлю ее взгляд, пока мы ждем хозяина. Она вкрадчиво произносит наше безопасное слово, продолжая беседовать с другим заинтересованным лицом, Жераром Моро. Они с моим дядей работают вместе столько, сколько я себя помню, и в их взглядах есть теплота и доброжелательность, которая притягивает людей и заставляет их чувствовать себя в безопасности.

Я стою в нескольких метрах от нее у барной стойки, которую установил Мишель, и беру апельсиновый сок для себя и третью порцию «Мимозы» для нее.

Я передумал насчет алкоголя, когда мы приехали сюда, — мне нужно быть как можно бодрее.

Я все еще не заметил Мишеля, и это заставляет меня нервничать.

Я отвечаю едва заметным кивком и ухмылкой. После этого ее улыбка слегка исчезает, и она смотрит на меня, нахмурив брови, безмолвно умоляя о помощи.

Пора продолжать вести себя так, будто я искренне люблю свою жену.

Внутренний голос шепчет: Это не притворство.

— Ах, Лукас! Я познакомился с твоей прекрасной женой, и она просто великолепна.

Ах, моя прекрасная упрямая жена.

Я обхватываю ее рукой и прижимаю к себе, и Леора благодарно улыбается, играя свою роль, прислоняясь к моим объятиям, пока я отвечаю:

— Разве я не самый счастливый человек на свете?

Я вижу, как ее глаза начинают закатываться от моего комментария, прежде чем она снова становится милой женой.

— Скажи мне, сынок, почему твой брат не здесь?

Взгляд Леоры переходит на меня, ее глаза ищут мои, безмолвно передавая, почему она попросила о помощи.

— К сожалению, мой брат не смог приехать. — Спокойно отвечаю я. — У него много работы. Вы же знаете, как это бывает.

Жерар, похоже, удовлетворен моим объяснением и переходит к другой теме с другими гостями вокруг нас.

Леора заметно расслабляется.

Она склоняет голову мне на плечо, и я в порыве чувств прижимаю мягкий поцелуй к ее макушке.

Этот жест шокирует меня не меньше, чем ее, и я быстро отстраняюсь, сердце колотится в груди. Что я делаю?

— Если это не молодожены, то добро пожаловать, добро пожаловать!

Голос Мишеля разносится по саду, и мы оба оборачиваемся. Я чувствую, как Леора резко дергает меня за руку, пытаясь сохранить видимость. Он медленно пробирается через весь праздник и останавливается, когда доходит до нас.

Мы с Леорой обмениваемся быстрым взглядом, и я вижу легкое беспокойство в ее глазах, умоляющее меня не покидать ее. Я быстро сжимаю ее руку, заверяя, что буду рядом с ней.

Когда Мишель подходит к нам, он распахивает руки и обнимает Леору, на мгновение разрывая нашу связь.

Я со стиснутой челюстью наблюдаю за тем, как он обнимает ее. Тревожное чувство когтями впивается в мою грудь, во мне бурлит желание разнять их. Это незнакомое чувство, грозящее поглотить меня целиком.

Кажется, Леора чувствует себя неловко в объятиях, и прилив собственнического чувства побуждает меня притянуть ее к себе. Однако я сопротивляюсь, не позволяя этому порыву устроить сцену.

Наконец Мишель освобождает Леору от своей хватки, и она отступает назад, возвращая себе самообладание. Я инстинктивно тянусь к ее руке, ища физическую связь, которая поможет мне успокоиться. Наши пальцы переплетаются, и в тепле ее прикосновения я обретаю спокойствие.

Мишель похлопывает меня по плечу.

— Поздравляю.

— Спасибо. Мы очень счастливы.

Мой взгляд по-прежнему прикован к Леоре, которая кивает в знак согласия с широкой улыбкой на лице.

— Конечно, счастливы, с такой красавицей на руках как же иначе? — Мишель говорит с оттенком ревности, его глаза сужаются на Леоре. — Хотя Лукас не единственный, кто должен быть счастлив, верно, Леора? — Продолжает он, в его тоне сквозит яд.

— Я действительно счастлива. Лукас — потрясающий муж. — Говорит Леора, похлопывая меня по груди при каждом слове.

— Да. А еще он очень богат и может предлагать женщинам работу, для которой у них нет опыта. — Говорит он с усмешкой на лице. — О да, Леора. Я слышал о твоей предыдущей работе и о сплетнях, которые о тебе ходят.

Выражение лица Леоры становится жестким, и я чувствую, как моя кровь начинает закипать. Я быстро вмешиваюсь, положив защитную руку ей на спину.

— Хватит.

Я бросаю взгляд на Мишеля, но он лишь ухмыляется, явно наслаждаясь тем, как я его достаю.

Вероятно, это был его план с самого начала — спровоцировать меня на то, чтобы я устроил сцену на глазах у всех, как будто для того, чтобы что-то доказать.

— О, я просто играю. Правда, Леора?

Прежде чем я успеваю сказать что-то еще, Леора заговорила, ее голос был ровным и спокойным.

— Я вышла за Лукаса, потому что люблю его, а не из-за его богатства или возможности получить работу. — Ее глаза вспыхивают решимостью. — В отличие от некоторых людей, я ценю в отношениях подлинную связь и взаимное уважение.

Самодовольное выражение лица Мишеля пошатнулось, похоже, он был ошеломлен ответом Леоры.

Он открывает рот, чтобы возразить, но Леора прерывает его вежливым, но твердым кивком.

— Если позволите, мне нужно найти дамскую комнату.

Она улыбается мне, прежде чем уйти в сторону дома.

Я смотрю, как она уходит, и меня охватывает гнев. Я сжимаю кулаки, сопротивляясь непреодолимому желанию ударить Мишеля по лицу.

Но тут он заговорил с самодовольным выражением на лице.

— Женщины так эмоциональны, я прав?

Вот и все. Я больше не могу сдерживаться.

В долю секунды я хватаю Мишеля за рубашку и дергаю его к себе, мой голос низкий и опасный, когда я говорю сквозь стиснутые зубы:

— Ещё раз так заговоришь с моей женой, и ты пожалеешь о том дне, когда пересекся со мной.

Я чувствую, как напрягаются мои мышцы; все во мне кричит, чтобы он понял.

Никто не говорит с ней в таком тоне. На ней мое кольцо. Для него она моя жена во всех смыслах этого слова, так что для него укорять ее — то же самое, что укорять меня.

Прежняя надменность Мишеля исчезает, сменяясь удивлением и нотками страха.

— Это угроза, мальчик? — Спрашивает он, пытаясь вернуть себе самообладание.

Я продолжаю крепко держать его, чувствуя, как он едва заметно смещается под моей рукой.

Я держу его взгляд, не отводя.

— Нет, это обещание. — Твердо говорю я, мой голос звучит с тихой силой. — Я не потерплю неуважительного отношения к своей жене или кому-либо в моей компании. Считай это своим единственным предупреждением.