Задыхаясь, я останавливаю себя. Вспомнив его слова, я чувствую, как у меня начинается приступ паники. Я не могу дышать. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но ничего не выходит. Как он может быть таким наглым? Прийти в мой класс, сесть рядом со мной и прилюдно сказать мне, что он здесь, чтобы убить меня. Сделает ли он это на публике?

Я смотрю на часы. На них 9:10 утра. Занятия вот-вот начнутся. У меня есть 50 минут, чтобы все обдумать, прежде чем мне придется уйти. Мне даже не нужно думать об этом, чтобы понять, что он последует за мной из класса. От этого знания начинается еще один приступ паники, и я даже не успеваю избавиться от предыдущего.

Я чувствую, как Ашер наклоняется ко мне.

— Эй, — говорит он, его тон удивительно мягкий, но твердый.

Я не могу на него смотреть. Это только усугубит ситуацию.

Он снова говорит:

— Эй, — но на этот раз кладет пальцы мне на подбородок и поворачивает меня к себе лицом.

Когда я, наконец, это делаю, мне снова хочется отвернуться. Между его бровями появилась складка, которой раньше не было. Его каменные черты выглядят обеспокоенными, но я не знаю, из-за меня это или по моей вине.

Скорее всего, из-за меня, потому что Ашер Блэк ни в коем случае не побеспокоится обо мне.

Ведь так?

— Успокойся, Люси, — говорит он, пугая меня тем, что знает мое имя. Его голос полон снисходительности и раздражения, что только подтверждает мою теорию. Он не беспокоится обо мне. — Ты привлекаешь к нам внимание, а ты не должна этого делать.

Я делаю дрожащий вдох.

— Почему я не должна этого делать? — Я сглатываю, набираясь храбрости, чтобы заговорить снова, хотя мои слова сопровождаются запинками. — Назови мне хоть одну причину, по которой я не должна кричать.

Его взгляд, который он бросает на меня, уничтожает всякую надежду на то, что я снова заговорю.

— Даже не думай об этом. Я выследил тебя. Я могу выследить тебя где угодно, только в следующий раз я не буду таким милым.

Он прав.

Я ни на секунду не сомневаюсь, что с его ресурсами он может проследить за мной где угодно. Я погуглила о нем после инцидента в «Бродяге». Я не удивилась, узнав, что он - большая шишка в Нью-Йорке, причем не только в преступном мире, но и в мире бизнеса, где он владеет компанией из списка Fortune 500, что сделало его одним из самых богатых людей в городе.

Мне не удалось найти много информации о его незаконных сделках, только некоторые домыслы и нелепые небылицы, в которых он никогда не был официально обвинен. Однако мне удалось узнать довольно много о его легальном бизнесе, который контролируется через его компанию Black Enterprises.

Я чувствую, как меняется атмосфера, когда люди понимают, что Ашер Блэк здесь. Он не только владеет успешной компанией, его возможные связи с мафией и великолепная внешность сделали его любимцем СМИ. Папарацци следят за каждым его шагом, а в блогах фанатов по всему интернету целыми днями публикуются его фотографии. Я точно знаю, что большинство людей в этом классе знают, кто он такой, а это аудитория на триста человек.

Класс, который до этого молча ждал доктора Роллана, теперь гудит от перешептываний. Я слышу, как несколько человек встают, и краем глаза вижу, как несколько девушек спускаются по ступенькам и направляются к первому ряду. Теперь он почти полон.

Красивая девушка с большими глазами и знойной улыбкой садится рядом с Ашером. Он даже не смотрит в ее сторону. Он все еще смотрит на меня, слегка нахмурившись. Я сглатываю, киваю ему в знак подтверждения, что не буду кричать, и отвожу взгляд.

Кто-то занимает место рядом со мной. Это одна из подружек Минки. Ее зовут что-то вроде Нелли или Несси. Она с любопытством смотрит на Ашера, даже не пытаясь скрыть свой интерес. Меня это раздражает.

Этот парень, возможно, хочет убить меня, а она смотрит на него так, будто хочет выйти замуж, родить ему детей и быть похороненной рядом с ним. И не обязательно в таком порядке.

Именно осознание того, что Ашер, скорее всего, все равно меня убьет, дает мне смелость сказать:

— Почему ты сидишь рядом со мной, Нелли? Я тебе даже не нравлюсь. — Я чувствую, как Ашер сдвигается на своем месте рядом со мной, но пока я не смотрю на него, у меня хватает смелости говорить.

У нее отпадает челюсть. Наверное, она ошарашена тем, что я вообще что-то ей говорю после месяца молчаливого терзания.

— Я Нелла, — жестко говорит она. Ее взгляд переходит на Ашера. — И я собиралась спросить Ашера, не беспокоишь ли ты его.

Я чуть не фыркнула. Она полна дерьма. Не может быть, чтобы она не видела, что это он подошел ко мне. Это традиция класса - смотреть, кому выпало несчастье сидеть в зоне брызг. Я ни на секунду не верю, что она не увидела меня здесь первой. Возможно, она даже получила от этого удовольствие, предвкушая, как в течение пятидесяти минут в мою сторону будет лететь слюна доктора Ролланда.

И вот, наконец, после долгого месяца терпения, я называю ее по имени.

— Глупость. — Я скрещиваю руки. — Ты видела, как я сидела здесь одна в зоне брызг. — Я отдаленно слышу, как Ашер спрашивает про зону отдыха, но не обращаю на это внимания. Я в ударе, и даже он не сможет его прервать. — Возможно, тебе даже показалось это забавным. А потом ты увидела, как он, — я киваю в сторону Ашера, — сел, и решила подойти сюда, чтобы залезть к нему в штаны. — Я делаю глубокий вдох, понимая, что это может быть возможностью сбежать. — Что ж, приглашаю тебя занять мое место и попробовать.

Ее глаза расширяются от удивления. Вероятно, она думала, что я иду не в этом направлении. Черт, даже я сама себе удивляюсь. Я хотела смутить ее. Это прекрасная возможность сделать это, но убежать от Ашера гораздо важнее. Моя жизнь важнее, чем эти мелкие стычки с Минкой и ее командой.

Я хватаю сумку и собираюсь уходить. Я уже наполовину встала со своего места, когда рука обхватывает меня за талию и притягивает обратно в кресло. Ашер перекладывает руку так, чтобы она свободно свисала вокруг моих плеч, а его длинные пальцы небрежно задевают бока моего облегающего камзола.

Я отчетливо осознаю, что на мне нет бюстгальтера. Я знаю, что он чувствует мое учащенное сердцебиение и легкий блеск пота, покрывающий мою шею в области соприкосновения с его рукой. Черт, я даже слышу, как учащается мое дыхание.

Я чувствую себя его добычей, маленьким кротким зверьком, с которым он может поиграть, прежде чем приступить к убийству. И когда он наклоняется к моему уху и шепчет:

— Ты же не думала, что все будет так просто, правда? — я понимаю, что была права.

Его это забавляет.

Этого ублюдка забавляет мой страх.

Я пытаюсь стряхнуть его с плеч, но его хватка только усиливается. Его пальцы впиваются в мою грудь, вызывая воспоминания о его руках и рте на моих сосках. Это странно эротично, но, тем не менее, это нежелательное нападение.

Страх и мое глупое, глупое вожделение чувствуют себя чужеродно, но в то же время не совсем неприятно.

Это официально.

Я - тупица.

На моем надгробии можно написать: "Здесь лежит Тупица: возбужденная, одинокая и не совсем в порядке с головой", и это будет совсем не плохо.

Нелла хмыкает и скрещивает руки, с презрением наблюдая за тем, как его рука обхватывает мои плечи. Она может ненавидеть меня сколько угодно. Я все равно скоро умру. Я смотрю на часы. Прошло всего две минуты.

Проклятье.

Мне придется терпеть это еще 48 минут, и вот я уже буквально в объятиях своего будущего убийцы.

Никто не беспокоится, когда входит доктор Ролланд, выглядящий растрепанным и одетый в пальто наизнанку. Доктор Ролланд преподает квантовую механику и всегда находится в своем собственном мире. Он, несомненно, умный человек, но его гениальность затмевается неспособностью вовремя прийти на занятия и установить зрительный контакт со студентами.

Он уже начинает лекцию о Принципе неопределенности Гейзенберга, а он еще даже не дошел до входа в класс. У него даже еще не прикреплен к рубашке маленький лекционный микрофон. Обычно я напрягаюсь, чтобы услышать, что он говорит, но с учетом того, что надо мной нависла смерть, я знаю, что не буду обращать внимания на сегодняшнюю лекцию.

Черт, меня даже не забавляет, когда доктор Ролланд, в знак кармического правосудия, открывает рот, и слюна летит на щеку Неллы.

И правильно делает.

Следующие полчаса Ашер обнимает меня за плечи, удерживая на месте. Я пыталась встать раньше, когда мне казалось, что он не обращает на меня внимания, но он только крепче сжимал меня. Теперь это почти больно. Я больше не пыталась, даже когда его палец коснулся моего соска.

Я до сих пор не уверена, было ли это сделано специально.

Хуже всего то, что часть меня благодарна за то, что происходит только это. У меня есть - я смотрю на часы - еще 14 минут гарантированной безопасности, даже если мне придется терпеть его пальцы на моей груди. Я утешаюсь тем, что он не сможет причинить мне боль в комнате, полной свидетелей, но на самом деле я живу в долг.

Последний месяц жизни был щедрым подарком. Задним умом я это понимаю. Было бы глупо думать иначе. С семьей Романо не стоит шутить. Гораздо более великие люди, чем я, погибли, пытаясь это сделать.

Глупая, бессмысленная часть меня говорит мне забыть о том, кто такой Ашер. Признать и смириться с тем, что моя жизнь скоро закончится. Эта часть меня призывает меня просто насладиться прикосновением великолепного мужчины, пока это не случилось.

Даже если этот красавец в итоге станет моим убийцей.

Это та часть меня, которая не получала секса уже много лет. Годы. Это та часть меня, которая помнит, каково это - чувствовать его палец в себе, его язык на моем клиторе. Это также та часть меня, которая ответственна за мои затвердевшие соски, которые в настоящее время находятся острыми пиками под моим камзолом.

В этот момент доктор Ролланд решает надеть очки. Его глазам требуется мгновение, чтобы приспособиться, прежде чем они сфокусируются.