Глава 1

Пэрис

Я закрыла глаза. Он крепко прижал меня к своему телу. Слезы текли по лицу, когда мой тщательно нанесенный макияж размазался по его мятой одежде. Мои руки вцепились в его рубашку, желая удержать его в этот момент рядом со мной.

— Я так больше не могу. Это моя вина, — его голос дрогнул, и он отстранился, чтобы взглянуть в мое лицо. Грубые пальцы прошлись по моим щекам в нежной ласке.

— И снято! — крикнул режиссер.

Я выдохнула и с улыбкой отступила от своего коллеги Джареда, вытирая слезы. Плакать по требованию было навыком, в котором я преуспела. Все, что мне нужно было делать, это думать о своих ничтожных шансах в жизни до того, как мне исполнилось восемнадцать лет, и я стала лучшей.

Вероятно, мне этого не советовали. Но я была здесь, на обширной съемочной площадке, зарабатывая больше денег, чем могла потратить за десять жизней. Это могло бы обеспечить беднейшие районы штата роскошью на сотни лет вперед. Я не жаловалась.

Если я могла использовать те чувства, которые вызывала в себе, для выполнения своей работы, почему я не должна была? Я проделала свою величайшую работу таким образом. Вот почему меня звали снова и снова на пробы нескольких разных фильмов. Но в основном я снималась в некоторых популярных сериалах, которые транслировались на протяжении многих лет.

Прошло восемь лет с тех пор, как мой агент нашел меня. Я жила на улице и пользовалась бесплатной столовой для бездомных. В ту же столовую, куда я сейчас направляла благотворительные пожертвования, в знак благодарности за то, что вы кормили меня, когда мой желудок сжимался от боли из-за недостатка еды, которой была лишена. Ни работы, ни денег. Ничего.

Из ниоткуда появился Генри, как ангел, окруженный небесным светом, и предложил мне остановиться на ночь. На следующее утро я проснулась, доедая приготовленную им еду, прежде чем заметила, что он разглядывал меня. Естественно, сработал мой защитный механизм, когда я усмехнулась, сказав ему, что расплачивалась не своим телом. Я не была в таком отчаянии, пока. Он просто рассмеялся.

— Мне не нужно твое тело, дорогая. Поверь мне, — сказал он.

Я взглянула на него, отметив пульсирующую в нем правдивость. И посмотрела на него так, словно хотела сказать — тогда почему ты так на меня пялился?

— В тебе есть что-то особенное, — задумчиво сказал он, разглядывая меня так, словно я была выставлена напоказ. — А внешность...

Ладно, псих, мне, очевидно, нужно было уехать, пока меня не продали на черном рынке за различные части тела. Они, вероятно, заработали бы больше на органах по отдельности.

— У меня есть для тебя предложение, — осторожно начал он, наконец привлекая мое внимание.

Оказалось, что он рыцарь в сияющих доспехах, и с тех пор я была его клиентом. Теперь я была одной из его лучших клиентов, который приносил ему смехотворную сумму денег.

Он также был геем, о чем я узнала, когда он привел меня к себе домой в Сан-Диего и познакомил со своим парнем Энрико. Ему не потребовалось много времени, чтобы стать его мужем. Они поженились сыграв шикарную свадьбу, которая обошлась в целое состояние.

Я вздрогнула от воспоминаний. Так много всего изменилось, но казалось, что времени вообще не прошло. Восемь лет назад он открыл меня. Шесть лет назад у меня случился большой прорыв. С тех пор я не останавливалась.

— Ты в порядке? — голос Джареда звучал мягко.

— Да. Извини, витаю в облаках. Ты же знаешь, каково это, — успокоила я его, приподнимаясь на цыпочки и целуя в щеку, прежде чем неторопливо ушла в свою гримерку.

Он этого не понимал. На самом деле, никто не знал, как работал мой разум. Но мне так больше нравилось. Знал только Генри, потому что несколько раз я нуждалась в нем, чтобы выпутаться из сложных ситуаций.

Может быть, я нашла бы Джареда позже, чтобы поваляться в простынях. А может, и нет. В последний раз, когда я связалась с кем-то, с кем работала, все усложнялось. Их сердца были разбиты, и это вызывало скрытую неловкость, пока я не заканчивала ту работу. Все чувствовали напряжение. С этого момента я пообещала себе, что не стала бы усложнять свою карьеру личными неурядицами.

— Все получилось? — я спросила режиссера мимоходом.

Он был известен в индустрии, одним из лучших, и считался членом королевской семьи, хотя и не играл.

— Да. Все готово, Пэрис, — подтвердил он, прежде чем крикнул остальным на съемочной площадке: — Конец, народ!

Я шикнула и дала пять одному из техников по свету, когда он проходил мимо. Громкие аплодисменты и выкрики наполнили воздух на съемочной площадке.

Завершен третий сезон продолжающегося сериала. Это была романтическая комедия с современной тематикой и большим количеством проблем, чем в сценарии Vogue. Мне это нравилось. Они заключили со мной контракт еще на один сезон, но пока не было подтверждения о том, когда он начался бы.

Вскоре после быстрого принятия душа в выделенной мне раздевалке я натянула джинсы и футболку большого размера, перед уходом натянув балетки. Направляясь к своей машине, я помахала рукой своим коллегам, пообещав увидеться с ними сегодня вечером на нашей вечеринке.

Знакомые, не друзья. Никогда не были друзьями. Ни одного друга.

Меня это устраивало... большую часть времени.

Вернувшись в свой пентхаус полчаса спустя, я поздоровалась со швейцаром, от которого всегда исходили флюиды дедушки. Поскольку у меня ничего подобного не было, я тянулась к нему и к той доброте, которой он меня одаривал.

Мои личные телохранители проследили за мной в лифте, прежде чем проверили мою квартиру и ушли делать то, что они делали, когда не нависали надо мной, как неприятный запах. Я знала, что они нужны мне для безопасности, но меня все еще влекла независимость, в которой я поклялась себе.

Бросив сумочку на диван, я отбросила туфли на плоской подошве в сторону, чтобы разобраться с ними позже. Подойдя к холодильнику, достала бутылку ледяной воды и прошла через комнату.

Я широко распахнула стеклянную дверь и вышла на балкон, поставив бутылку с водой на маленький столик.

Уперлась локтями в перегородку из закаленного прозрачного стекла, которая не давала мне упасть с высоты сотен футов навстречу смерти. Только незначительный предмет стоял между мной и большим падением, ничего особенного.

Прыжок... падение… покончи с этим.

Я покачала головой, пытаясь отогнать эти мысли, но они так и не ушли. Часть моего разума всегда работала против меня.

Биполярное расстройство.

Проклятие, наложенное на меня. Я всегда чувствовала слишком много.

Закрыв на мгновение глаза, я вдохнула удушающую жару Лос-Анджелеса. Солнце опалило мое тело, обдав меня температурой в семьдесят градусов по Фаренгейту. У меня были отношения любви и ненависти к погоде, я всегда хотела противоположное тому, что нам давали.

Открыв глаза, я воспользовалась моментом, чтобы оценить открывшийся вид. Вот почему я выбрала эту квартиру, помимо того факта, что отсюда было легко добраться до большинства моих рабочих мест. Это было потрясающе. Я могла видеть на многие мили вдаль, даже смогла разглядеть знак Голливуда, установленный на холмах, возвышающихся над Лос-Анджелесом. Отличное расположение, которое, когда я сразу же заплатила за него, чуть не заставило меня задохнуться от дороговизны. По сей день мне все еще казалось, что это сон, от которого я вот-вот проснулась бы.

С высоты, на которой стояла, я могла видеть, как люди двигались, занимаясь своей обычной жизнью и повседневными делами. Люди могли постоянно окружать меня изо дня в день, но одиночество проникало в вены, медленно растекалось по крови и душило меня.

Никто не понимал. Никто не потрудился понять настоящую меня. Они видели то, что хотели, и отводили глаза, когда становились свидетелями того, чего не одобряли.

Суждение без знания было смертельно опасно, беззвучный меч пронзал тебя изнутри. Затем тяжесть этого суждения ложилась на ваши плечи, и люди ожидали, что вы несли бы тяжелый груз каждый божий день и не сгибались под сильным давлением.

«Сумасшедшая сука».

«С ней что-то не так».

«Она сломлена. Никто такую не хочет».

И лучшее из многих мнений, которые я постоянно слышала в детстве до и даже после постановки диагноза: «Позитивное мышление» (Прим. Позитивное мышление — способ не поддаваться унынию и видеть хорошее в любой ситуации).

Да, потому что, очевидно, я сама никогда об этом не задумывалась. Очевидно, научные исследования были ошибочными, когда был доказан химический дисбаланс в моем мозгу. Это нельзя было вылечить, можно было только принимать лекарства, и научиться жить с этим.

Потому что счастливое позитивное мышление излечивало проблемы с психическими заболеваниями. Придурки. Сломанная нога не заживала из-за этих верований, так почему же общество считало приемлемым утверждение, что самый большой и сложный орган человеческого тела — мозг — был каким-то другим?

Да, конечно, это работало. Я поцокала языком на балконе, затем схватила бутылку воды и сделала освежающий глоток.

Это всегда были Карены мира. (Прим. Karen — сленговый термин, используемый для описания чересчур требовательной и конфликтной белой женщины.Часто изображается в мемах, где белые женщины используют свои «белые привилегии», чтобы добиться своего). Иногда я испытывала оттенок сочувствия к тому грузу ожиданий, который теперь возлагался на человека по имени Карен. Но я была уверена, что там, в большом мире, они собирались и давали отпор своими собственными мини-группами поддержки с лозунгами о том, что их выделяли из-за их имени при рождении.

Однажды они публично дали бы отпор, восстали и вернули бы себе имя чего-то победоносного. Что-то, что заставило бы будущие поколения с гордостью называть своих детей в их честь.