19

В течение недели, последовавшей за нашей первой ссорой после перемирия, я каждую ночь ночую в доме Роуга. Мы живем в гостевой спальне, и я никогда не вижу его комнаты.

Время проходит как в тумане: учеба, уроки, наказание и время, проведенное с девочками. Днем мы с Роугом вежливы, он больше не нападает на меня, но в основном мы не признаем друг друга до конца уроков, когда он ставит меня в угол к полке и наказывает за какую-то мнимую провинность, совершенную ранее.

Вечерами мы проводим время вдвоем или с его друзьями. Я постепенно узнаю его и начинаю заглядывать за титановые стены, которые он возвел вокруг себя. В компании Феникса и Риса он более расслаблен, и я вижу его с другой стороны.

Ночью он шлепает меня за то, что я наговорила ему на наказании, набрасывается на меня, когда я смеюсь над шуткой Риса во время ужина, и целует меня, как голодный человек, пока мои губы не станут болезненными и распухшими.

Но дальше этого он не идет.

Вытянув из меня два-три оргазма, он сворачивается вокруг моего обмякшего тела, его эрекция упирается мне в зад, и он засыпает.

Он никогда не просит ничего взамен, его голод полностью и жадно сосредоточен на мне. Когда он оказывается между моих ног, он стонет так, словно только что попробовал самый вкусный десерт в мире. Этого почти достаточно, чтобы я снова кончила.

Каждый раз, когда я жду, что он меня трахнет, он этого не делает. Такое ощущение, что он наказывает меня за то, что я сказала, что этого никогда не случится.

Что это его способ заставить меня умолять об этом. Стыдно сказать, но я уже близка к этому. Моя физическая реакция на него неконтролируема, как торнадо F5, проносящийся через меня каждый раз, когда он прикасается ко мне. Будь то его хватка, впивающаяся в мое бедро, когда он проходит мимо меня в библиотеке, то, как его губы обводят мою челюсть, или то, как он погружает в меня свои пальцы и язык, — я теряюсь от этого.

Я сплю у него дома каждую ночь, мы видимся каждый день в школе или иногда, когда он заставляет меня гулять по выходным, но он остается закрытой книгой. Он знает о моих панических атаках, о моей маме, о моем любимом месте, где я ем тако дома, черт возьми, он даже знает, где я делаю маникюр, когда у меня очень плохой день, потому что кому не нравится, когда у него свежие ногти, когда он чувствует себя подавленным? Это редкие неосновные расходы, но мы с мамой любим их делать, поэтому, когда он требует, чтобы я рассказала ему о чем-то, что делает меня счастливой, я это делаю.

Он ничего не рассказывает в ответ.

Он лежит на кровати, закинув татуированную руку за голову, и смотрит, как я осматриваю засосы на шее. На его лице отражается удовлетворение, когда он смотрит на меня. На этот раз три большие отметины расползлись от моей груди и вверх по шее.

— Мне нравится видеть на тебе свои отметины. — Он говорит мягко, его голос пышет жаром. Собственнический взгляд его глаз прожигает меня насквозь, оставляя мурашки по коже.

— Оставляй их в другом месте. — Я говорю, потирая их, как будто это может заставить их исчезнуть. — Я не могу идти на занятия в таком виде.

Он пожимает плечами.

— Тогда тебе стоило меня послушать.

Вчера вечером он попросил — нет, он приказал — чтобы я разделась для него. Когда я отказалась, он положил меня на кухонный остров и ласкал меня пальцами, пока я не рассыпалась вокруг него, а его рот все это время присасывался к моей шее.

— Ты не всегда получаешь то, что хочешь.

— В течение следующих четырех с половиной недель я получу.

— А как насчет того, чего хочу я?

Он пристально смотрит на меня, его лицо ничего не выдает. Наконец, он спрашивает:

— Чего ты хочешь?

— Расскажи мне о своей маме.

Я и раньше думала, что его лицо ничего не выдает, но в тот момент, когда я говорю, в его взгляде что-то захлопывается. Мышцы его живота вздрагивают, когда он сначала садится, а потом встает.

— Нет.

Он распахивает дверь комнаты, готовый уйти, прежде чем я успею моргнуть.

— Куда ты идешь?

Он бросает на меня незаинтересованный взгляд через плечо. Он не сердится, как в прошлый раз, он почти апатичен. Это гораздо хуже. Я бы предпочла его гнев, чем его глаза, смотрящие прямо сквозь меня, как будто я не стою перед ним. Он так же смотрел на меня, когда мы только познакомились. Так же равнодушно он смотрит на всех.

Я ненавижу это.

— Вон. Вечером возвращайся сюда, у нас будут гости. — Приказывает он. Не дожидаясь ответа, он уходит.

Я оглядываюсь на себя в зеркало и вижу разочарованное выражение на своем лице. Два шага вперед, пятнадцать назад.

— Я вернулась! — кричу я, переступая порог нашей комнаты.

Слева от меня раздается вскрик, и Тайер валит меня на пол.

— Я просто умирала без тебя.

— Ты видела меня вчера.

— На испанском. Это вряд ли считается, flaca — тощая.

Это правда, я не возвращалась в загон с тех пор, как Роуг приехал за мной на прошлой неделе.

— Боже мой. — Я поворачиваю голову в сторону голоса, пока Тайер помогает мне подняться. Сикс и Нера стоят на кухне, первая смотрит на мою шею. — Это засосы? Это он тебе сделал? — недоверчиво спрашивает она.

Тайер поворачивает мою голову к ней, чтобы она могла посмотреть.

— Ух ты, да он с тобой просто зверь.

— Вы встречаетесь? — спрашивает Нера, явно немного смущенная.

Вступайте в клуб, — хочу я ей сказать.

Я энергично качаю головой.

— Определенно нет. Для него это власть. Засосы — это просто еще один способ доказать, что я ему принадлежу. Пока что.

— Но, — Сикс делает паузу, прежде чем закончить свой вопрос. — Вы спали вместе?

Тайер вскакивает, прежде чем я успеваю ответить.

— Нет, она бы нам сказала. Верно? — Она заканчивает, бросая на меня вопросительный взгляд.

Я киваю.

— Мы не спали вместе.

— Позвольте мне прояснить ситуацию. — Нера делает паузу. — Вы, ребята, каждый день ходите вместе на наказание и задержки после занятий, ужинаете, спите в одной постели, дурачитесь каждую ночь, но вы не встречаетесь.

— Верно.

— Так что же вы делаете? — спрашивает Тайер.

— Не знаю. Он просто играет со мной.

— Я думаю, ты ошибаешься. Я говорила тебе, что он никогда так не поступал. Он никогда бы не поселил кого-то у себя, как это было с тобой, не говоря уже о том, чтобы спать с тобой каждую ночь, — непреклонно заявляет Сикс.

Я беззаботно качаю головой.

— Он спит со мной каждую ночь, но в гостевой спальне, а не в своей, которую я даже никогда не видела. А когда я задаю ему личный вопрос, он скорее убежит из дома, чем даст мне ответ. Он очень четко обозначил границы, это я их не слушаю. Я не могу позволить себе думать, что это что-то большее, чем есть на самом деле, Сикс.

Она обнимает меня крепко-крепко.

— Ладно, не будем больше об этом. Чем мы займемся сегодня днем?

— Я очень хочу поговорить о сплетнях. О, и мне нужно вернуться к Роугу на вечеринку сегодня вечером. Вы, ребята, пойдете со мной.

— Ты же знаешь, я никогда не отказываюсь от ночной вечеринки. — с озорной ухмылкой говорит Нера, пока они с Сикс берут на кухне закуски и напитки.

Я смотрю на Тайер и замечаю, что она задумчиво смотрит на меня.

— Что? — спрашиваю я.

— Как ты себя чувствуешь во всем этом?

— Я в порядке, — говорю я.

Она бросает на меня недоверчивый взгляд.

— Я в порядке. Клянусь. — Я повторяю, на этот раз более уверенно. — Но сегодня вечером мне, наверное, придется надеть водолазку. — добавляю я, меняя тему.

— Не беспокойся об этом, — говорит Сикс, бросая в рот кусок попкорна. — Я профи в макияже. Я позабочусь об этом.

— Ты просто ангел.

Это нереально — входить в дверь дома Роуга и продираться сквозь толпу. Я, как и все они, студентка АКК, иду на вечеринку к популярному парню, только моя одежда наверху, а зубная щетка лежит в стаканчике в ванной. Не в его ванной, конечно, а в ванной его дома.

Никто, кроме его друзей и меня, не знает о степени нашей договоренности. Они видели, как он приказывает мне в школе, видели, как я подчиняюсь, видели наше перемирие, но они не знают, что после окончания уроков я возвращаюсь домой, в этот дом. Что я готовлю на кухне, смотрю фильмы с ребятами в кинозале, играю в бильярд с Роугом в библиотеке.

На самом деле я такой же посторонний человек, как и все остальные, заглядывающий в его жизнь.

Тайер ковыляет ко мне, держа над головой две рюмки. За ней Нера с двумя другими, лаймами и солью.

— D'accord — Ладно. Значит, у нас будет такая ночь? — со смехом говорит Сикс, забирая у Неры рюмку и передавая ее мне.

— Чертовски верно. — отвечает Тайер. Она поднимает свой бокал и склоняет голову в знак одобрения, а затем ее взгляд перемещается выше моего плеча. — Смотрите, кто решил появиться на этот раз.

Я оглядываюсь через плечо и вижу Роуга, Феникса и Риса, стоящих в дверном проеме. Роуг стоит чуть правее, его взгляд блуждает по всем лицам в комнате, придирчиво осматривая ее. Интересно, кого он ищет? Кто бы это ни был, он должен быть здесь. Сегодня все здесь.

Он слегка хмурится, прежде чем его глаза находят меня. Он не улыбается, но что-то заметно расслабляется в его взгляде, когда он смотрит на меня.

Сердце замирает в горле, когда я наблюдаю за его приближением. Он одет во все черное, брюки и льняную рубашку, на руках и груди которой гордо красуются татуировки. Простая золотая цепочка и маленький обруч в правом ухе ничуть не смягчают его, а наоборот, придают всему его облику угрожающую ауру.

Его глаза не отрываются от меня, пока он приближается. Они следят за тем, как мой язык высунулся, чтобы слизать соль с руки, затем переходят на движение моего горла, когда я опускаю рюмку с текилой, и останавливаются на моем рте, когда я подношу лайм к губам и сосу.

Его глаза резко темнеют и медленно опускаются вниз по моему телу, обращая внимание на изумрудно-зеленый комплект из двух частей, в который я одета. Возможно, я специально решила надеть его сегодня, а возможно, и нет. Похоть и одержимость проступают на его лице, когда его глаза обводят гладкую и обнаженную поверхность моего живота.