Глава 50

Адриано

Когда мы выходим из ресторана, уже темно.

Мы проходим через площадь возле Палаццы Веккьо с ее нависающей колокольней. Вокруг все еще есть туристы, но уже не так много, как раньше.

Я обнимаю Бьянку за талию и прижимаю ее к себе.

Мы уже достаточно сильно углубляемся в тему «вместе, несмотря ни на что», но сейчас возвращаемся к тому, чтобы просто хорошо провести время.

Она смеется над историей, которую я ей только что рассказал. Когда мне было пять лет, я пытался ловить кроликов, чтобы разводить их и основать кроличью империю.

— Я слышал, что они очень быстро делают много маленьких кроликов, хотя и не знал, как они это делают, — рассказываю я. — Все, что я знал — это то, что если бы мне удалось раздобыть двух таких кроликов и посадить их вместе в клетку, то через пару недель у меня было бы около миллиона.

— И что ты собирался делать с ними дальше?

— Продавать их! Все хотят иметь домашнего кролика, верно? По крайней мере, так думал пятилетний я.

— Видишь, у тебя в детстве была мечта! — дразнит она меня.

— Да, я собирался стать кроличьим королем Тосканы. Жаль, что их было чертовски трудно поймать.

— Ну, кое-чему ты у них научился, — говорит она соблазнительным, но при этом игривым голосом.

— Чему же?

— Трахаться, — отвечает она и начинает хихикать.

Я ухмыляюсь.

— Ты хочешь сказать, что я слишком быстр в постели?

— О, нет! Нет, я бы никогда не обвинила тебя в этом. Совсем наоборот.

— Хорошо, — говорю я, притягивая ее к себе для поцелуя.

Она прижимается ко мне, и мы стоим так почти минуту, просто целуясь.

Это приятно.

Черт возьми, это потрясающе.

Когда мы наконец прерываемся и снова идём, она шепчет.

— Может быть, мы вернемся к тебе домой?

— Мм, мне нравится, как это звучит…

Я запинаюсь.

В ста футах[14] от нас, на расстоянии примерно пятидесяти футов[15] друг от друга, идут несколько человек.

Двое мужчин и женщина.

Они одеты не как туристы, что выделяет их на фоне остальных.

Но они одеты и не как типичные мафиози.

Скорее рабочий класс.

Мне не нравится, что все они, казалось, двигаются к одной точке:

К нам.

Я сдерживаю желание оглянуться через плечо.

Бьянка поднимает на меня глаза и чувствует, что что-то изменилось.

— Что? — шепчет она с тревогой.

— Продолжай идти, — шепчу я в ответ. — Улыбайся. И просто иди туда, куда и я.

— Хорошо…

Я сворачиваю влево, обнимая Бьянку рукой за талию.

Возле галереи Уффици, большого музея на площади, стоит довольно большая группа туристов.

Я направляюсь прямо к ним.

— Что происходит? — испуганно шепчет Бьянка, хотя на ее лице играет улыбка.

— Может быть, ничего, но мне кажется, что за нами следят.

Я слышу ужас в ее голосе, когда она спрашивает.

— Мафия?

— Я думаю, это копы.

Она начинает поворачивать голову.

— Не оборачивайся, — шиплю я. — Просто смотри прямо перед собой.

— Если это копы, то это не так уж плохо, не так ли?

— Плохо, это точно…

Вдруг из толпы туристов выскакивают двое мужчин с пистолетами, направленными на нас с Бьянкой.

— Полиция! — кричат они. — РУКИ ВВЕРХ!

Мне нужно срочно принимать решение.

Если полицейские являются просто марионетками…

Если тот, кто убил Агрелла, заплатил им или манипулировал ими, чтобы убрать меня…

Тогда я не могу дать им повода открыть огонь.

Да они и не захотели бы стрелять. Не здесь, на открытом месте, где могут попасть в гражданских лиц.

И не на глазах у толпы туристов.

Я толкаю Бьянку вправо, чтобы она находилась достаточно далеко от меня, если они откроют огонь.

Я падаю на колени и поднимаю руки вверх.

— Я не сопротивляюсь! — кричу я.

Как я и надеюсь, все туристы теперь направляют на меня свои мобильные телефоны.

Записывают арест.

Так что полицейским будет сложнее «случайно» выстрелить в меня.

Если бы они это сделали, то в Интернете тут же появилось бы с десяток видеороликов о том, что меня хладнокровно убили.

Возможно, это единственное, что меня спасает.

Полицейские окружают меня, пистолеты направлены мне в голову.

Несколько человек направляют пистолеты и на Бьянку.

Кто-то ударяет меня ногой в спину, и я падаю лицом на булыжники.

Меня хватают за руки, я чувствую холодный металл на запястьях и слышу звук закрывающихся наручников.

Затем кто-то поднимает мою рубашку и вытаскивает пистолет из задней части брюк.

— Кому-то светит тюремный срок, ублюдок, — усмехается голос.

Это правда. Пистолет нелицензионный, что является серьезным преступлением.

По крайней мере, он чистый. Тот, из которого стрелял вчера в гостинице, я отдал Ларсу. А взял свежий, который не мог быть замешан ни в каких преступлениях.

Но пистолет меня волнует меньше всего.

Я смотрю на Бьянку, на которую тоже надевают наручники.

Она выглядит совершенно перепуганной.

— Ничего не говори, — кричу я ей. — Ничего.

— Заткнись, мать твою, — кричит один из полицейских, поднимая меня на ноги. Он больно дергает меня за руки, совершенно точно намеренно — просто потому, что может.

— Адвокат, — говорю я.

— Конечно, конечно, — отвечает полицейский, подталкивая меня вперед.

Слава Богу, что у туристов есть мобильные телефоны.

Иначе все могло бы закончиться совсем по-другому.