— Я не знаю, — может быть, он им всё-таки был нужен. А может, это было наказание жены Оливера за его неверность.

— Скорее всего, он у Джилл, — сказала Уинн. — Ты сказала, что она его любит. Хозяйка детского сада подтвердила, что Дрейк - её любимчик. Учитывая это, я думаю, что она, вероятно, перегнула палку. Она взяла его на прогулку в парк, в центр города или в гости к другу.

— Но... — Нокс озвучил сомнения, написанные на лице Уинн.

— Мне нужно знать, что случилось с женщиной в Нью-Йорке, — сказала она.

— Хорошо, — Дрожащими руками я пролистала свои контакты и нашла имя своего отца. Я набрала его и поднесла телефон к уху, затаив дыхание, когда раздался гудок. Моё сердцебиение было таким громким и сильным, что я почувствовала, как пульс пробивается по венам.

— Мемфис, — ответил он.

— Что случилось с женщиной, которая тебя шантажировала?

— Ты дала понять, что тебя не волнует исход. У тебя был шанс...

— Мой сын пропал, — мой голос надломился. — Что случилось? Пожалуйста.

— Что значит пропал?

— Просто скажите мне! — я выкрикнула эти слова, моя способность здраво мыслить начала ослабевать.

Прежде чем я успела услышать ответ отца, Нокс вырвал телефон у меня из рук.

— Говори. Сейчас же.

Слеза скатилась по моей щеке, когда я уставилась на Нокса. Его челюсть сжалась, а ноздри раздулись от того, что сказал мой отец. Затем он опустил трубку от уха и завершил разговор.

— Что?

— Он отказался платить. Сказал ей, чтобы она отвалила. С тех пор от неё ничего не слышно.

— О, Боже, — я поднесла руку ко рту, чтобы сдержать рыдания.

Как я могла быть такой глупой? В последние недели я позволила себе надеяться. Я позволила себе быть слепой. Мой отец никогда не собирался помогать мне. Ни разу.

Я уже собиралась рухнуть на тротуар, когда сильная рука обхватила меня за спину, удерживая на ногах.

— Он раскрыл её блеф. А она - его.

— У него есть её имя? — спросила Уинн.

Нокс покачал головой.

— Нет. Он не знает, кто она.

— Это моя вина, — прошептала я. — Я должна была разобраться с этим сама.

— Нет. Это не твоя вина, — Нокс взял моё лицо в свои руки, его большие пальцы яростно вытирали слезы. — Мы приняли это решение вместе.

— Это было неправильным решением.

Страдание на его лице только заставило мои слезы падать быстрее, — я знаю.

— Что нам делать? Где он?

— Мы найдём его, — Нокс притянул меня к своей груди, крепко прижимая к себе, пока говорил с Уинн. — Что нам делать?

— Я знаю, что вы не хотите этого слышать, но мне нужно, чтобы вы оба подождали.

Я зарычала в грудь Нокса, ужас перерос в разочарование и отчаяние.

— Я не могу сидеть в этой машине и ничего не делать. Я не могу смотреть, как матери заходят в садик и забирают своих детей. Я не могу.

— Идите в город, если хотите, — сказала Уинн. — Но у нас много людей, которые ищут Джилл. Я свяжусь с командой и скоро вернусь с обновленной информацией.

— Тогда пойдём, — он отпустил меня и взял за руку, потянув за собой по тротуару, когда мы направились в сторону Главной улицы.

Первые два квартала мои ноги были ватными и шаткими, но потом они начали согреваться, и мои шаги стали увереннее. Мы шли молча, но с каждым шагом приглушенный крик в моей голове становился всё громче.

Если мой отец не знал, кто эта женщина, которая пыталась его шантажировать, то был один человек, который мог бы.

Я остановилась так резко, что моя рука выскользнула из крепкой хватки Нокса.

— Что случилось?

— Мы должны узнать, кто была эта женщина. Даже если это не она, мы должны узнать, — время зарывать голову в песок прошло. Я совершила ошибку, думая, что в Монтане я была недосягаема. Возможно, это не имеет никакого отношения к шантажу, но я не собиралась рисковать.

— Ты собираешься позвонить Оливеру, — догадался Нокс.

Я кивнула и достала свой телефон, найдя номер, который я скрыла под вымышленным именем.

— Да, — ответил он, его голос был таким же холодным, как зимний воздух.

— Кто знает о нас?

— Никто.

— Кто-то, — поправила я. — Потому что кто-то пытается шантажировать мою семью деньгами, чтобы сохранить в тайне отцовство моего сына. Кто?

— Черт, — шипел он.

— Кто это, Оливер?

— Я не знаю.

Моя ярость разгорелась.

— Не смей мне лгать. Это касается моего сына. Я обещала тебе молчать, я ушла, но ты мне скажешь. Или мой следующий звонок будет твоей жене.

— Сделай это, и я заберу твоего ребёнка.

— Ты никогда не тронешь моего сына. Я использую каждый доллар из своих миллионов, чтобы разрушить твою жизнь, — чего бы это ни стоило, чтобы обезопасить Дрейка. Если это означало выполнить приказ отца, то так тому и быть. — Кто?

На другом конце линии воцарилась тишина. Так тихо, что я не была уверена, что он всё ещё там. Но потом он вздохнул, и я поняла, что он выбрал свою шкуру вместо своих секретов.

— Никто не знал о нас.

— Тогда почему ФБР заглянуло ко мне домой, прежде чем я уехала из города? Кто-то должен был знать, Оливер. Кто?

На заднем плане послышался шорох, затем закрылась дверь.

— Когда к тебе обратилось ФБР? Почему ты не сказала мне?

— Мы не были в хороших отношениях. И я ничего им не сказала.

— Что именно сказал агент ФБР? — в его голосе звучали нотки страха. Страх. Хорошо. Я была чертовски напугана. Он тоже должен быть напуган.

— Ничего. Агент спросила, знаю ли я тебя. Я сказала ей, что нет, - полуправда. К этому моменту Оливер был мёртв для меня. — Я не знала, что ты находишься под следствием.

— Я и не находился.

Лжец.

— Если ФБР знает, значит, знает кто-то ещё.

— Может быть, твой друг. Кто-то, кто знал, что у тебя есть деньги, и думал, что сможет выманить их у тебя.

— Нет. Я же сказала тебе перед отъездом, что никому не говорила, что мы вместе, — потому что он попросил меня не делать этого. А я была чёртовой идиоткой.

— Это точно был не я, — сказал он.

Моя свободная рука сжалась в кулак.

— Кому, кроме твоей жены, может быть дело до того, что у меня от тебя ребёнок?

— Это не моя жена.

— Тогда кто? Пожалуйста? —я ненавидела умолять этого человека, но ради Дрейка я упала бы на колени, если бы это означало вернуть его домой в безопасности.

— Это может быть та женщина, с которой я встречался. Мы были вместе недолго. Шесть месяцев. Мои отношения с ней начались вскоре после наших с тобой отношений. Она была... требовательной.

— Ты имеешь в виду, что она знала, что ты женат.

— Да, — пробормотал он.

— Как эта женщина могла узнать обо мне?

— Я не знаю, — сказал он. — Если только она не следила за мной. Я бы не стал сбрасывать её со счетов.

Он приходил в мой дом дважды после нашего разрыва. Один раз, в ночь, когда он попросил меня забыть его имя. В тот вечер, когда он предложил мне деньги. В тот вечер, когда я рассказала ему о ребёнке. Затем, всего несколько дней спустя, он пришел, чтобы подписать документ об отказе от родительских прав.

Если она следила за ним, возможно, она следила и за мной. Из ревности? Злобы? Любопытства? Когда я родила Дрейка, она, должно быть, догадалась, что Оливер - отец.

— Имя. Назови мне имя.

— Эвери Фланнаган.

— Эвери Фланнаган, — повторила я, и Нокс тут же достал свой собственный телефон, отойдя на два шага, чтобы позвонить Уинн.

— До свидания, Оливер.

— Мемфис, — он остановил меня прежде, чем я успела завершить звонок. — Это ничего не меняет.

— Ничего, — согласилась я, и связь оборвалась.

Не сдавайся.

Мы найдем Дрейка. Мы должны были найти Дрейка.

— Уинн собирается пробить её имя, — сказал Нокс. — Посмотрим, что она сможет найти.

— Если она приехала в Монтану, вряд ли она остановилась бы в Куинси. Может быть, нам стоит обзвонить другие отели поблизости.

— Их не так много. Ближайший находится в пятидесяти милях отсюда, — он поднял палец и пролистал свой телефон. Затем он набрал номер и прижал трубку к уху. — Да, здравствуйте. Меня зовут Нокс Иден. Я владелец гостиницы «Элоиза» в Куинси. На этой неделе у меня была гостья, которая не заплатила за номер. Я обзваниваю всё вокруг, потому что, похоже, она сделала это с несколькими гостиницами поблизости. Есть ли шанс, что у вас остановилась Эвери Фланнаган?

Наступила пауза, затем Нокс взял меня за руку и начал маршировать по тротуару, возвращаясь в ту сторону, откуда мы пришли.

— Нет проблем. Сделайте одолжение, я позвоню местному шерифу. Не говорите ей, что я звонил. Спасибо, — он сунул телефон в карман и пустился бежать.

В любой другой день я бы с трудом поспевала за ним, но адреналин и страх заставили меня бежать в ногу с ним, шаг за шагом, пока мы мчались к детскому саду.

Мы бежали прямо к моей машине, Нокс крикнул Уинн, когда открывал дверь.

— Эвери Фланнаган остановилась в мотеле «Маунтин» по дороге в Миссулу.

Уинн щелкнула пальцами офицеру и помчалась к своему внедорожнику.

— Следуйте за нами. Держитесь рядом.

Нокс вывез нас с парковки, и когда один из «крузеров» рванул с места, а Уинн следовала прямо позади, он с побелевшими костяшками пальцев помчался к шоссе.

Мили пролетали как в тумане, но как бы быстро мы ни ехали, скорости было недостаточно. Мои колени подпрыгивали. В животе бурчало.

— Это моя вина. Я должна была позвонить Оливеру раньше. На День благодарения.

— Нет, — сказал Нокс. — Эта женщина сумасшедшая. Если она действительно забрала Дрейка, то она сумасшедшая. Ты не могла остановить это.

— Мы могли бы заплатить ей.

— И она просила бы деньги до тех пор, пока нам нечего было бы дать.

— Что, если она что-то с ним сделала? — мой голос был едва слышен. — Что, если она причинила ему боль?

Нокс не ответил. Возможно, потому что эти же вопросы были и у него в голове.

Так мы ехали в тишине, набирая скорость, пока на шоссе не показался небольшой U-образный мотель, приютившийся в роще вечнозелёных деревьев.

Я ахнула. На стоянке стояли три машины шерифа, каждая с мигалками.

— Уинн, должно быть, сообщила об этом.

Я отказывалась моргать, пока мы подъезжали всё ближе и ближе, пока Нокс не затормозил, чтобы съехать с шоссе.

Офицер в коричневой рубашке и таких же брюках вышел из комнаты. За ним, в сопровождении другого полицейского в форме, вышла женщина.