Глава 9

Делла

— Джефф? — Нет ответа. Я отняла телефон от уха. — Черт возьми.

Он повесил трубку.

Я зарычала, разочарование пронзило каждую мою клеточку.

Как бы сильно мне ни хотелось перезвонить ему, с этим придется подождать. Во-первых, мне нужно было разобраться с моим несносным соседом. Поэтому я выбежала из своей спальни, остановившись на верхней площадке лестницы, чтобы свирепо посмотреть вниз на Луку.

Он стоял у подножия лестницы. Не может быть, чтобы это было то место, откуда он кричал минуту назад. Он был здесь, наверху, вероятно, притаился за моей дверью.

Я уперла руки в бока.

— Детка?

— Что?

— Ты назвал меня деткой.

— И что?

Мои ноздри раздулись.

— Не называй меня деткой.

Начиная со вчерашнего вечера, единственным мужчиной, который будет назвать меня детка, будет Джефф.

— Мы можем идти? — спросил Лука, постукивая ногой. — Я умираю с голоду и хочу купить сэндвич или еще что-нибудь в магазине.

— Иди один. — Я развернулась на каблуках и прошествовала в свою комнату, хлопнув дверью с такой силой, что задребезжала фотография меня и моих родителей, висевшая на стене. Потом я бросила телефон на кровать и потерла виски.

День начался так хорошо. Утренний секс с Джеффом, потом поцелуй у двери. Я ехала домой с головокружением, находясь под кайфом от вчерашнего вечера. Потом я вошла в свой дом только для того, чтобы ко мне обратился Лука.

Он сидел на диване в спортивных штанах, с чашкой кофе в одной руке и телефоном в другой. У него хватило наглости выглядеть обиженным, сердито глядя на меня, пока он пил из моей любимой кружки.

Я проигнорировала его, поднявшись наверх, чтобы немного вздремнуть. Затем, через пару часов, я встала, чтобы принять душ и одеться. Когда я спустилась на кухню, чтобы приготовить поздний завтрак и самой выпить кофе, Лука сидел на том же самом месте, все еще сердито глядя на меня.

Наконец, после того, как я поела и помыла посуду, он, шаркая ногами, вошел на кухню. Сердитый взгляд исчез, сменившись жалкой гримасой.

Когда он спросил меня, где я провела ночь, я сказала ему, что это не его чертово дело.

Поскольку прошлой ночью я пропустила уборку, чтобы побыть с Джеффом, я решила заглянуть хотя бы на кухню и в свою ванную. Вместо того чтобы исчезнуть в своей комнате, как он обычно делал, когда я доставала швабру и чистящее средство, Лука задержался, настояв на том, чтобы помочь вытереть пыль, пропылесосить и вымыть полы.

Он не переставал дуться, и вместе с этим он начал выпытывать информацию о том, где я провела прошлую ночь.

Ты встречаешься с Роджерсом, не так ли?

Роджерс был учителем физкультуры в средней школе. Он был симпатичным, хотя я не люблю бритоголовых. К тому же Роджерс был на десять лет старше меня и разведен. Иногда мы вдвоем сидели в учительской за ланчем, и Лука любил поддразнивать меня, потому что Роджерс был влюблен в меня.

Я отказалась сказать хоть слово, поэтому просто продолжила уборку.

Он продолжал говорить.

К тому времени, когда на первом этаже было чисто, а моя ванная сияла, я была готова засунуть щетку для унитаза Луке в рот, что угодно, лишь бы он заткнулся.

Тогда я совершила ошибку, сказав, что иду в продуктовый магазин. Он вызвался пойти со мной, и у меня не хватило сил сказать ему «нет». Я как раз поднималась наверх за носками и обувью, когда зазвонил мой телефон.

Лука, должно быть, подслушал и выкинул этот детский трюк.

— Придурок.

Он ревновал. Без вопросов. Лука ревновал. И это приводило в бешенство так же, как и все остальное.

Скольких женщин он выставил передо мной напоказ? Сколько раз он давал понять, что я всего лишь его друг? Просто соседка, которая помогала делить расходы на проживание?

У него не было повода для ревности. Он не мог испортить все это с Джеффом.

Я просмотрела свои последние звонки и набрала номер Джеффа, но он сразу перешел на голосовую почту.

— Черт.

Против нас работало достаточно. Мы были новичками. Мы были секретом. Мне не нужно было, чтобы Лука говорил ненужную чушь просто потому, что я больше не собиралась тосковать по нему.

Больше нет.

Я и так потратила на него слишком много лет.

Осознание этого было освобождающим. Я покачала головой, сухо рассмеявшись.

Он был недостаточно хорош для меня. Как ни странно, мой отец однажды сказал это. Он сказал мне, что любой мужчина, который не видит красоты, живущей под его крышей — идиот.

Слушала ли я его? Нет. Так кто же на самом деле был идиотом по этому адресу?

Я.

Я снова позвонила Джеффу, но, когда во второй раз попала на голосовую почту, я надела носки и туфли, а затем побежала вниз трусцой.

Лука снова вернулся на диван. Вот и весь его поход в магазин.

— Делла.

— Что?

— Куда ты направляешься?

— Не твое собачье дело. — Может быть, если бы я сказала это достаточно громко, он бы отстал.

— Да ладно тебе. Не будь такой. Давай сходим в магазин. Тогда, может быть, мы сможем пойти и заняться чем-нибудь веселым.

— Нет, спасибо. — Я сняла свою куртку с крючка и натянула ее на плечи.

— Это из-за того родителя, не так ли? Того отца, на которого ты все время поглядывала. Вот с кем ты была прошлой ночью.

Я замерла, мое сердце подпрыгнуло к горлу. Дерьмо. Блять.

Если Лука подозревал, насколько трудно было бы кому-то еще догадаться об этом? Я заставила свои ноги идти, открыла дверь, чтобы выбежать наружу — ушла с еще одной захлопнувшейся дверью. Мои ноги подкашивались, но я двинулась вперед, подошла к джипу и забралась внутрь.

Это было всего лишь предположение, верно? Лука не мог знать о Джеффе. И пока я буду молчать, у нас все будет хорошо. Будет, если Джефф вообще захочет снова меня увидеть.

Гребаный Лука.

Поездка к Джеффу заняла всего несколько минут, недостаточно долго, чтобы мое сердце перестало бешено колотиться. Но я припарковалась на том же месте, где и прошлым вечером, и, расправив плечи, пересекла тротуар к ступенькам крыльца.

Если Кэти спросит, почему я здесь, я скажу, что потерял свой телефон. Или ключи. Или резинку для волос. Сделав глубокий вдох, я потянулась к звонку, но прежде чем успела нажать на кнопку, дверь открылась, и в проеме появился Джефф.

Да, он был безумен.

Его точеная челюсть изогнулась, когда он скрестил руки на груди.

— Привет.

Он выгнул бровь.

Я попыталась заглянуть ему за спину, но он почти полностью заполнил порог. Неудивительно. Я провела прошлую ночь, спя на этом теле и впитывая каждый его дюйм.

— Кэти здесь?

— Нет. Один из соседских ребятишек только что зашел и спросил, можно ли им поиграть. — Он мотнул подбородком в сторону квартала. — Они катаются на велосипедах.

— Хорошо. — Фух. — Можно мне войти?

Еще одна изогнутая бровь.

— Это был Лука. Ранее, когда мы разговаривали по телефону.

— Я так и думал.

— Между нами ничего не происходит. Он сделал это, потому что ревнует.

— Я не хочу драмы, Делла.

— Я преподаю в средней школе. Мне не нужно больше драмы.

Джефф стоял неподвижно, как статуя, даже глазом не моргнув. Неужели он думал, что я его использую? Может быть, чтобы заставить Луку ревновать? Или, может быть, что я хотела их обоих?

Я сглотнула. Затем, поскольку мне было что терять — Джеффа, — преуменьшая значение правды, я позволила всей истории выплеснуться наружу. Сегодня была моя очередь делиться сверх меры.

— Он мне нравился. В течение длительного времени. Это началось в колледже как влюбленность, и так и не прошло. Я понимаю, что это жалко. Я долго ждала, когда он меня увидит. Когда-то я думала, что если бы мы жили вместе, он бы понял, что я рядом. Что я была прямо там в течение многих лет.

Руки Джеффа разжались, но он не сказал ни слова.

Это хорошо. Если бы он остановил меня, я, вероятно, не стала бы начинать все сначала.

Но я никогда не рассказывала об этой следующей части ни одной живой душе на земле, поэтому я закрыла глаза. Потому что, если мне придется увидеть, как он жалеет меня, я могу не оправиться.

— Около года назад у меня был тяжелый день. Один из моих учеников издевался над другим одноклассником, и это дошло до того, что вмешались родители. Они обвинили меня в том, что я упустила из виду проблему и недостаточно быстро отреагировала. Возможно, они были правы. Как бы то ни было, одного из мальчиков перевели из нашей школы, а другого исключили из моего класса. В тот вечер я вернулась домой и решила, что бутылка вина не помешает.

Мой директор не винил меня в этом инциденте. Она заверила меня, что я все сделал правильно, но мне все равно было больно. Видеть, как этот мальчик сломался из-за того, что его высмеивали и дразнили, а я вовремя не остановила их, и это разбило мне сердце.

— Лука был рядом со мной. Он позволил мне выплакаться у него на плече и обнимал меня, когда я нуждалась в том, чтобы меня обняли. Он пытался подбодрить меня. Это сработало. И мы… — Я съежилась. — У нас был секс.

Пресный, заурядный секс.

В то время я думала, что это было хорошо. Но прошлой ночью Джефф показал мне, что не все оргазмы одинаковые. С Лукой звезд не было. Никаких взрывов. Никаких скрюченных пальцев на ногах или дрожи всего тела. С Лукой это было механически, как оргазмы, доставляемые вибратором, лежащем в моей тумбочке.

— Я никогда никому этого раньше не говорила, — прошептала я, мои глаза все еще были закрыты. — На следующий день было неловко. Он сказал, что не хочет рисковать нашей дружбой. Что, возможно, нам не следовало переступать эту черту, потому что наши отношения были слишком особенными, чтобы рисковать ими из-за пьяной, необузданной ночи. Я почувствовала облегчение и боль одновременно.

Я годами ждала, когда он увидит меня, и он наконец-то, наконец-то выбрал меня. Затем он толкнул меня обратно через границу френдзоны. С этого момента моя влюбленность начала угасать. Я и не осознавала, насколько, до прошлой ночи.

Мои чувства к Луке вообще не были чувствами. Просто было легче продолжать притворяться. Потому что, если бы я была воображаемо влюблена в него, тогда мне не нужно было бы выставлять себя напоказ ради других. Я могла бы проводить пятничные вечера за уборкой.