Павел особо остановился на всеобъемлющих заповедях Закона Божьего. Он показал, что. они проникают в глубину человеческого естества и освещают то, что скрыто от человеческих глаз. Дела рук человеческих и слова дают лишь приблизительное представление о характере человека. Закон испытывает его помыслы, мотивы и цели. Темные страсти, скрытые от глаз человеческих, зависть, ненависть, похоть и тщеславие; зло, замышляемое и вынашиваемое в тайниках души, но не осуществленное из-за отсутствия возможностей, – все это осуждается Законом Божьим.

Павел попытался направить умы своих слушателей к великой Жертве за грех. Он указал на жертвы, которые были прообразом грядущего, а затем представил Христа как исполнение всех этих прообразов – Того, на Которого указывали все иудейские обряды. Он указал на Него как на единственный Источник жизни и надежды для падшего человечества. Святые мужи древности спасались верой в Кровь Христа. Когда они видели предсмертные муки жертвенных животных, они взирали через пропасть веков на грядущего Агнца Божьего, Который должен был взять на Себя грех мира.

Бог справедливо ждет любви и послушания от всех Своих творений. Он дал им Свой Закон – совершенное мерило правды. Но многие забывают своего Создателя и предпочитают выбирать собственные пути вопреки Его воле. Они платят Ему враждой за любовь, которая высока, как небо, и широка, как Вселенная. Бог не может снизить нравственные требования к человечеству, идти на поводу у нечестивых; человек своими силами также не может удовлетворить требования Закона. Только через веру в Христа грешник может очиститься от греха и повиноваться Закону своего Создателя.

Так узник Павел объяснял заповеди Божьи язычнику и иудеянке и указывал на Иисуса, презираемого многими Назарянина, как на Сына Божьего, Искупителя мира.

Иудейская княгиня хорошо понимала священный характер того Закона, который она так бесстыдно нарушала, но предубеждение против Голгофского Мужа ожесточило ее сердце, и она не принимала слово жизни. Но Феликс впервые в жизни услышал истину, и когда Дух Святой обличил его, он пришел в сильное волнение. Проснувшаяся совесть терзала его, и Феликс чувствовал, что Павел говорит истину. В памяти всплывали картины темного прошлого. С ужасающей отчетливостью он вспомнил свою распутную молодость, кровопролитие, которое он совершил, и все темные дела последующих лет. Он увидел свою жадность, жестокость и распущенность. Никогда раньше истина не проникала так глубоко в его душу. Никогда раньше его не охватывал такой страх. Мысль о том, что все преступные тайны его открыты перед очами Бога и что он будет судим по делам своим, заставляла его трепетать от ужаса.

Но, вместо того чтобы позволить Духу Святому привести его к покаянию, он попытался отделаться от этих неприятных воспоминаний. Беседа с Павлом была оборвана. “Теперь пойди, – сказал он, – а когда найду время, позову тебя”.

Как резко отличалось поведение Феликса от поведения темничного стража в Филиппах! Служители Господа были приведены к темничному стражу в цепях, как и Павел к. Феликсу. Божественная сила, действующая в них и через них, их радость, несмотря на страдание и бесчестие, их бесстрашие во время землетрясения и христианский дух прощения убедили сердце темничного стража, и он с трепетом исповедал свои грехи и получил прощение. Феликс трепетал, но не раскаялся. Темничный страж с радостью принял Духа Божьего в свое сердце и в свой дом; Феликс повелел вестнику Божьему удалиться. Один решил стать чадом Божьим и наследником Неба; другой избрал жребий с делателями неправды.

В течение двух лет Павла не трогали, но он оставался узником. Феликс несколько раз приходил к нему и внимательно выслушивал его. Но это дружелюбие объяснялось стремлением к обогащению: он намекал Павлу, что освободит его за крупное вознаграждение. Однако апостол был слишком благородным человеком, чтобы освобождать себя посредством взятки. Он не совершал преступлений и не мог опуститься настолько, чтобы покупать свободу за "неправедную мзду. Кроме того, он был слишком беден, и, если бы даже захотел, не мог заплатить такой выкуп и не желал пользоваться сочувствием и щедростью своих обращенных ради собственного благополучия. Он также понимал, что находится в руках Божьих, и не хотел решать за Него свою участь.

Феликса в конце концов отозвали в Рим из-за тяжких преступлений, которые он совершил против иудеев. Перед тем, как покинуть Кесарию, он решил “доставить удовольствие Иудеям”, оставив Павла в узах. Однако это не помогло. Он был с позором снят с должности, и на его место назначили Порция Феста, который со свитой разместился в Кесарии.

Бог допустил, чтобы луч небесного света озарил сердце Феликса, когда Павел рассуждал с ним о праведности, воздержании и грядущем суде. Небо предоставило ему прекрасную возможность осознать свои грехи и избавиться от них. Но он сказал вестнику Божьему: “Теперь пойди, а когда найду время, позову тебя”. Он пренебрег последним милостивым призывом, и Господь оставил его.

Глава 40

ПАВЕЛ ТРЕБУЕТ СУДА КЕСАРЯ

“Фест, прибыв в область, чрез три дня отправился из Кесарии в Иерусалим. Тогда первосвященник и знатнейшие из Иудеев явились к нему с жалобою на Павла и убеждали его, прося, чтобы он сделал милость, вызвал его в Иерусалим”. Они обратились с этой просьбой, чтобы устроить засаду на дороге в Иерусалим и убить Павла. Но Фест с большой ответственностью относился к занимаемой должности и благоразумно отказался послать за Павлом. “У Римлян нет обыкновения, – сказал он, – выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей на лицо и получит свободу защищаться против обвинения”. Он сказал, что “сам скоро отправится” в Кесарию. “Итак… которые из вас могут, пусть пойдут со мною, и если есть что-нибудь за этим человеком, пусть обвиняют его”.

Не этого хотели иудеи. Они не забыли своего поражения в Кесарии. В сравнении с выдержкой, спокойствием и убедительными доводами апостола, их злобный дух и беспочвенность обвинений оказались бы совершенно очевидными. Снова они требовали, чтобы Павла привели на суд в Иерусалим, но Фест был тверд в своем намерении справедливо судить Павла в Кесарии. Провидение Божье руководило решением Феста, продлевая жизнь апостола.

Потерпев поражение, иудейские вожди сразу же приготовились свидетельствовать против Павла во дворце прокуратора. Вернувшись в Кесарию после нескольких дней пребывания в Иерусалиме, Фест “на другой день, сев на судейское место, повелел привести Павла. Когда он явился, стали кругом пришедшие из Иерусалима Иудеи, принося на Павла многие и тяжкие обвинения, которых не могли доказать”. На этот раз иудеи не прибегали к услугам ритора и сами представили обвинения. В ходе судебного процесса Павел спокойно и обстоятельно доказал их лживость.

Фест понял, что спор идет об иудейских учениях, и, если бы даже обвинения, выдвинутые против Павла, были доказаны, он не заслуживает ни смерти, ни даже тюремного заключения. Однако он предвидел, какая буря негодования поднимется, если Павел не будет осужден или предан в их руки. Поэтому, “желая сделать угождение Иудеям”, Фест повернулся к Павлу и спросил, не желает ли он идти в Иерусалим под его защитой, чтобы предстать перед судом синедриона.

Апостол знал, что нельзя ожидать справедливости от людей, которые своими преступлениями навлекли на себя гнев Божий, что, подобно пророку Илии, он будет в большей безопасности среди язычников, чем среди людей, отвергших небесный свет и ожесточивших свои сердца. Его деятельный дух, устав от борьбы, с трудом переносил постоянные отсрочки и томительное ожидание суда и тюремного заключения. Поэтому он решил воспользоваться своим правом римского гражданина и потребовал суда кесаря.

Отвечая на вопрос правителя, Павел сказал: “Я стою пред судом кесаревым, где мне и следует быть судиму; Иудеев я ничем не обидел, как и ты хорошо знаешь; ибо, если я не прав и сделал что-нибудь достойное смерти, то не отрекаюсь умереть; а если ничего того нет, в чем сии обвиняют меня, то никто не может выдать меня им; требую суда кесарева”.