Теперь Нино и его семья сидели за одним столом с Адамо и Савио и их семьями. Я была почти уверена, что у Киары был серьезный разговор и с Массимо, и с Алессио перед свадьбой, потому что до сих пор они оба делали все возможное, чтобы избегать любого контакта, даже взгляда, с Изабеллой и Джианной, хотя последняя выглядела готовой начать новую войну.

Я наклонилась к Изабелле, которая сидела рядом со мной. Ее темно-красные кудри обрамляли лицо, и я заметила, что она использовала завесу из волос, чтобы отгородиться от стола справа от нас, где сидели Алессио и Массимо. У нас еще не было возможности поговорить, за исключением нескольких кратких любезностей из-за расписания свадьбы.

Когда Невио похитил Джианну и Изу, чтобы спасти нас, я почувствовала облегчение, восхитилась его смелым поступком. Я старалась не думать о том, что это сделало с Изой. Для меня Алессио, Массимо и Невио не представляли опасности, и я их не боялась, но Иза знала их не очень хорошо, и, если честно, зная их репутацию, я не была уверена, что они не причинили бы ей вреда, чтобы донести до нее свое послание.

Мама начала болтать с Лилианой и Джианной о таких обыденных вещах, как йога, пытаясь избежать любых щекотливых тем, а список был очень длинным...

Тем не менее атмосфера была тяжелой. Маттео на самом деле не был заинтересован в разговоре с отцом и был занят тем, что поочередно бросал свирепые взгляды то на Массимо, то на Алессио, то на Невио, который, очевидно, не понял наставления Киары не высовываться. К счастью, Максимус и папа, казалось, неплохо ладили и болтали о различных татуировках Максимуса по всему телу. Особенно оживил разговор интерес Давиде ко множеству татуировок. Давиде, конечно же, пришлось похвастаться своей недавно приобретенной татуировкой Каморры. Несмотря на мамины протесты, папа настоял на том, чтобы ему нанесли ее в четырнадцатый день рождения, и с тех пор Давиде бегал повсюду, как король мира.

— Ты собираешься в колледж? — спросила я Изабеллу, когда наконец начались разговоры за ужином. Ей скоро исполнится девятнадцать, так что она, должно быть, закончила школу в прошлом году.

Она повернулась ко мне.

— Нет, мне все еще нужно закончить школу. Я взяла перерыв после определенных событий.

Я покраснела. Вот тебе и ляпнуть не подумав. Мама бросила на меня обеспокоенный взгляд, а Джианна выглядела не слишком довольной нашим разговором. Никто не сказал мне, что колледж входит в список запрещенных тем.

— Э-э-э... извини. Я...

— Но я собираюсь поступить в Колумбийский университет этой осенью. Я запишусь на курсы творческого письма. Думаю, это поможет моей писательской карьере, — твердо сказала она, полностью игнорируя мои извинения и обеспокоенные взгляды наших матерей. Она поправила очки на носу и слегка пожала плечами.

— Вау. Творческое письмо? Это действительно круто. Тебя уже приняли в Колумбийский университет?

Она издала тихий смешок.

— Нет, сроки подачи еще далеко. Но будем честны, меня примут, — она взглянула на Маттео. — Я Витиелло, — было трудно прочесть ее эмоции.

— Верно, — сказала я. — Как давно ты пишешь? Ты никогда не упоминала об этом раньше.

— Ну, в последние годы мы общались редко, — она поджала губы и широко раскрыла глаза.

Я рассмеялась.

— Можно выразиться и так.

— Но я писала короткие рассказы почти всю свою жизнь. Я никогда не думала о том, чтобы относиться к этому серьезно, но после начала войны я начала писать повести, и это то, чем я хочу заниматься.

— Они действительно хороши, — подхватила Сара. Я удивленно посмотрела на нее. Она тихо болтала с двумя младшими сестрами, в то время как ее брат Флавио присоединился к разговору мужчин.

Изабелла комично скривила лицо.

— Ты назвала их пугающе темными.

Щеки Сары покраснели. Она выглядела бледной и похудевшей. Я вспомнила, какой она была до войны, до того, как что-то случилось и она вышла замуж за Максимуса, а не за мужчину, которому была изначально обещана. Если бы я не знала, что эти двое муж и жена, я бы ни за что об этом не догадалась. Сара держалась в стороне от Максимуса, и он тоже старался держаться на расстоянии. Они казались незнакомцами. Нет, не незнакомцы, потому что они, очевидно, оба несли багаж, который касался другого. Я спрашивала об этом папу, но он отказался говорить со мной об этом. Я не могла представить, что Максимус был жесток по отношению к Саре, даже если он выглядел абсолютно способным на это со своими мускулами и татуировками, а учитывая его работу, он определенно был способен и на чрезмерное насилие. Ромеро, отец Сары, никогда бы этого не потерпел.

Наверняка Невио знал об этом. Он избегал меня, как чумы, с тех пор как я предложила ему свою помощь, если ему когда-нибудь понадобится кто-то, с кем можно поговорить. Я не стала давить на него, потому что не хотела показаться навязчивой, да и, честно говоря, мне это уже надоело. Пытаться понять Невио было круглосуточной работой, на которую я не хотела тратить время прямо сейчас.

— Они мрачные и пронзительные. Они понравятся людям.

— Но тебе не понравились, — сказала Изабелла без обиды или обвинения в голосе.

— Я предпочитаю более оптимистическую литературу, но это мой личный вкус, и он ничего не говорит о качестве твоей работы.

— Ты должна дать мне почитать одну из твоих книг, — сказала я. — Я могу справиться с темнотой.

Давиде фыркнул.

— С каких пор?

— Прекрати подслушивать, — я закатила глаза, а затем повернулась к Изабелле. — Не обращай на него внимания. Он стал невыносимым с тех пор, как стал членом Каморры.

Ее улыбка была немного жестче, чем раньше.

— Я уверена, ты справишься с темнотой. В конце концов, ты проводишь много времени с Нечестивой троицей.

Я не была уверена, что на это ответить. Извинения вертелись у меня на кончике языка, но сомневалась, что она хотела их услышать.

 * * *

Потанцевав с папой и Давиде, который, как это ни досадно, был уже выше меня, я огляделась в поисках Невио. Я бы очень хотела потанцевать с ним, но его нигде не было видно. Алессио занял место Давиде в качестве моего партнера по танцам, выглядя так, словно предпочел бы быть где-то еще.

— Ты не обязан танцевать со мной, если не хочешь, — сказала я, когда он положил руку мне на поясницу.

— Некоторые вещи неизбежны, — сказал он.

Я подняла брови.

— Ну спасибо.

Он натянуто улыбнулся мне.

— Я уверен, что ты предпочла бы танцевать с кем-то другим, даже если этот выбор весьма проблематичен.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала я, защищаясь.

— Знаешь, Рори, я не люблю вмешиваться, но у меня есть для тебя один совет, который тебе следует обдумать. Выкинь Невио из своей гребаной головы. Чем быстрее, тем лучше. В хорошие дни Невио — придурок-психопат, а в плохие — по сравнению с ним твои худшие кошмары покажутся сущим пустяком.

Я попыталась закончить танец, но Алессио держал меня железной хваткой.

— Интересно, что бы он сказал одному из своих лучших друзей, который так отзывался о нем.

— Он бы согласился со мной. Невио знает, что он из себя представляет, и не собирается становиться лучше, поверь мне.

— Спасибо за совет, но я не маленький ребенок.

— Где Изабелла? — внезапно спросил Алессио.

— А тебе зачем? — спросила я.

— Не твое дело.

— Тогда не знаю.

Алессио свирепо посмотрел на меня, но потом Валерио вмешался, и наш разговор резко оборвался. Вскоре после этого я больше не видела Алессио. Я надеялась, что он знал, что делает. Сомневалась, что Изабелла хотела бы с ним разговаривать. Мне удалось ускользнуть с празднества, и я начала бродить по коридорам отеля. Все здание было арендовано специально для этого случая, так что единственные люди, с кем я встречалась, были другие гости свадьбы или сотрудники отеля. Я нигде не видела ни Алессио, ни Изабеллу, но в конце концов заметила курящего Невио на полу. Он выглядел так, словно был готов снести это место. Может быть, Алессио был прав. Возможно, мне было лучше держаться подальше от Невио. Но дело было не в моей влюбленности. Речь шла о помощи другу, а Невио выглядел так, словно сегодня ему определенно нужна была помощь.