Я пожалела о своем выборе слов, когда увидела ответную улыбку Невио. Она была достаточно извращенной и дерзкой, чтобы заставить мои трусики намокнуть по совершенно другим причинам, и я ненавидела то, что мое тело все еще так реагировало на него.

— Может быть, я выброшу их теперь, когда у меня есть шортики, испачканные твоей похотью.

— У тебя явно проблемы с обонянием, — пробормотала я, хотя мои щеки горели.

— Не притворяйся, что ты не заставляешь себя засыпать каждую ночь, представляя, что это я, Рори. Я практически чувствую запах твоего возбуждения, когда мы оказываемся рядом. А прошлой ночью я был свидетелем твоих эротических кошмаров.

Я замерла, с трудом сглотнув. Смотрел ли он, как я сплю? Видел ли он, как я трогаю себя? Я не была уверена, что делала во время своего очень горячего сна, но, судя по состоянию моих шорт этим утром, я, возможно, действительно удовлетворяла себя.

Часть меня хотела развернуться и убежать. Потребность сбежать из этой ситуации была невыносимо сильной, но я не хотела доставлять Невио удовольствие. Это он был не прав. Ему не следовало находиться ночью в моем автофургоне!

— Держу пари, тебе тоже снятся эротические сны обо мне.

— Не стану этого отрицать. И не только по ночам. Я все время думаю о том, каково это — погрузить свой член в тебя.

Я пожала плечами, как будто это не имело значения, хотя мое сердце все еще бешено колотилось.

— Ты был внутри меня.

— Это не считается. В следующий раз я запомню каждый сантиметр своего члена, претендующего на твою тугую киску, запомню запах твоего возбуждения, оближу его после того, как заставлю тебя кончить мне на руки и лицо, после того, как я вылижу твою киску и попку.

Я моргнула, пытаясь понять, действительно ли он это сказал. Может быть, это был очередной сон. Потому что иногда он говорил подобные вещи во сне, но никогда, когда я не спала. Между нами повисла тишина, и я могла сказать, что Невио наслаждался тем, что я снова потеряла дар речи.

Я нахмурилась.

— Все, что я слышу — это пустые слова. Меня уже тошнит от них.

Невио уронил чашку с кофе в раковину, схватил меня за бедра и рывком притянул к себе. Я тяжело дышала, ощущая прилив ярости, но также и желание к мужчине, стоящему передо мной. Не успела я ничего предпринять, как губы Невио прижались к моим. Они оказались мягче, чем я ожидала. Я впилась ногтями в его плечо, полная решимости оттолкнуть его и, возможно, снова укусить, только на этот раз сильнее, но вместо этого я углубилась в поцелуй, позволяя ярости поглотить меня.

Невио развернул нас так, что моя спина прижалась к столешнице, и поцеловал меня еще неистовее. Исходящий от него жар был повсюду, а на вкус и на ощупь он был таким же приятным, как искушение и тьма.

Поцелуй, наполненный яростью, был совсем не таким, каким я могла представить себе свой первый настоящий поцелуй. Ощущения были приятными, затягивающими, но в то же время меня словно тянуло прямиком в омут с чертями. Я прервала поцелуй и толкнула руку Невио, пока он не отдернул ее, чтобы я могла отодвинуться от него. Я не хотела, чтобы во мне разгоралась ярость, ненависть. Невио, очевидно, процветал на этих разрушительных эмоциях, искал их, как наркоман, и я понимала, как они могут вызывать зависимость в подобных ситуациях. Их было легче пережить, чем такие эмоции, как любовь и привязанность, которые обнажали душу и делали тебя уязвимым.

Я хотела быть уязвимой с человеком, которого целовала, а не руководствоваться инстинктами, как животное.

— Кажется, ты только что подарила мне свой первый поцелуй, — сказал Невио.

Я не смотрела на него, не хотела выдавать свою реакцию, не тогда, когда это была очевидная игра, которая доставляла ему больше удовольствия, чем любой наркотик.

— Оставь себе мое нижнее белье. Мне все равно. Я не могу играть по твоим правилам. И не буду, — я покинула его трейлер, не оглядываясь. Часть меня была удовлетворена этими эмоциональными всплесками, даже если они подпитывались негативом. Но у меня не было намерения позволить этой части победить.