Глава 30

Престон

Погружение в работу над нашим текущим большим делом — сбор информации с каждым днем — отвлекло меня от того факта, что я хотел найти Адама и крепко сжать руками его горло. Затем продолжить тем, что сломал бы этому хорошенькому мальчику нос. Я думал, что у меня плохое настроение, но прошло уже несколько недель, так что я догадался, что это часть того, кем я стал сейчас.

Холлис предложил оливковую ветвь доверия на массовом уровне и пригласил ее в свой дом. Наш дом. Мы продолжали приводить ее и туда, чувствуя правильность ее присутствия в нашем личном пространстве и среди всех нас. Мы мало что знали...

Я должен был догадаться.

Она играла с нами, со своими второстепенными фигурами. Милла хорошо с нами играла, чертовски хорошо.

Я ворвался в пустой дом, хлопнув дверью, и направился прямиком к лучшему буфету, который мог бы поднять мне настроение — к буфету с алкоголем. Мы не пили много, когда были на улице, всегда соблюдая осторожность. Но здесь, в нашем собственном доме, мы пили по максимуму, поэтому, естественно, у нас было под рукой очень полезное количество, если мы хотели.

Я нуждался в этом.

Я налил себе большую порцию виски и опрокинул ее несколькими глотками. Дымный привкус проложил теплую дорожку по моему горлу. Я вздохнул. Оно того стоило. Обычно я не был большим любителем выпить.

На моем телефоне запищало сообщение; я вытащил его из кармана, чтобы прочитать.

Майлз: Тащи свою задницу в спортзал Мика СЕЙЧАС ЖЕ.

Престон: Занят.

Я раздраженно посмотрел на свой пустой стакан, налил еще порцию и опрокинул его во второй раз, когда мой телефон снова зазвонил. Черт возьми, неужели он не мог просто оставить меня барахтаться в покое?

То, как Майлз недавно наблюдал за мной, Холлисом и Техасом, было похоже на наблюдение за массовыми самоубийствами, и это действовало мне на нервы.

Майлз: Больше нет. Двух других идиотов я тоже тащу вниз.

Престон: Я выпил.

Майлз: Конечно. Бери Uber или иди пешком, мне все равно, никаких гребаных оправданий. Скоро увидимся.

К черту все. Быстро переодевшись в спортивную форму, я достал из холодильника бутылку холодной воды и подождал на улице Uber, который заказал.

Выпив еще воды, чтобы избавиться от запаха алкоголя, который въелся в меня, я запрыгнул в машину, когда она подъехала, и прибыл в спортзал примерно через пятнадцать минут.

У спортзала была вывешена яркая неоновая вывеска, ее невозможно было не заметить. Мик был достаточно приличным парнем для бывшего морского пехотинца, который много лет назад приехал в этот штат и обосновался здесь как дома. Он привлекал на свой бойцовский ринг тех, у кого были всевозможные проблемы с гневом, а также провел множество уроков самообороны. Он и его команда были универсалами, и когда у нас, Сов, были обязательные тренировки, он закрыл заведение и позволил нам работать в комнате без зорких глаз, за которыми можно было наблюдать.

— Я здесь, — объявил я, широко раскинув руки.

Я забрел в главный тренажерный зал, где были установлены гантели, боксерские груши и несколько кардиотренажеров. И то, ради чего большинство людей приходило сюда, — профессионально оборудованный бойцовский ринг.

— Не очень-то рад меня видеть.

Я ухмыльнулся, подходя к Майлзу. Рядом с ним стоял Ронни, и он не выглядел слишком впечатленным.

Я заметил, что прибыл раньше двух других. Поскольку Майлз был единственным в спортивной форме, я мог сказать, каким путем мы собирались идти. Несколько мгновений оба сердито смотрели на меня, как будто пытались проникнуть в мой разум и услышать мои мысли. Затем вмешался Ронни.

— Твоя привязанность к этой девушке ведет тебя по темному пути. Ты так увлекся вкусом торта, что забыл попробовать яд на глазури, — прямо сказал он, отряхивая невидимую пылинку со своей футболки.

Он так точно описал мои чувства. Яд, она была чистым токсином.

Я стиснул зубы, хватая бинты, которые протянул мне Майлз. Я поднял руки и прыгнул на ринг. Я повернулся лицом к Майлзу, когда он последовал за мной, выглядя совершенно ликующим.

Мы обошли друг друга; я ткнул его в бок и одновременно получил удар в плечо. Я продолжал двигаться, пока мы обменивались ударами. Я уже сильно вспотел, алкоголь ни в малейшей степени не помогал моим чувствам, и я начал жалеть, что выпил виски.

— Мне это не подходит, — заявил он, даже не запыхавшись. — Она дуется, как и вы трое. Это говорит мне о том, что мы упускаем что-то жизненно важное.

Почему он заговорил о ней?

— Хорошо, что я не спросил твоего гребаного мнения, — усмехнулся я, нанося удар кулаком в бок, от которого он увернулся.

— Хорошо, что тогда мне насрать, что ты думаешь. Не так ли, малыш Лоуэлл?

Его глаза заблестели; он знал. Он, блядь, знал, что использование моей фамилии таким насмешливым тоном вызвало бы реакцию. Я пошел прямо на это, но, честно говоря, мне было насрать, даже если бы он меня подзадоривал. Я бы пока смирился с этим.

Я замахнулся, целясь ему в лицо, ярость сжигала меня. Я игнорировал каждый удар, который он наносил мне, и атаковал всякий раз, когда находил лазейку.

Майлз всегда был достойным противником, с которым можно было сойтись один на один. В другой жизни я бы поставил на то, что он перешел в профессиональные ММА, в UFC или еще куда-нибудь в этом роде. Он нанес удар по моей почке. Черт, я почувствовал удар. Говоря это, он, скорее всего, подошел бы для боя в клетке, где он мог бы свободнее выплеснуть свой гнев и разочарование. Плюс к тому, это было бы более кроваво.

Послышались голоса Холлиса и Техаса. Они, должно быть, только что прибыли, и, похоже, были в том же нетерпеливом настроении, что и я, из-за того, что их сюда пригласили. Я повернулся, чтобы поприветствовать их.

Черт. Я поработал челюстью, потирая ее после удара, который только что получил в лицо. Ронни неожиданно лающе рассмеялся.

Я снова обратил свое внимание на Майлза, который ухмыльнулся. Мы всегда избегали удары в лицо на тренировках, потому что договорились, что никто из нас не хотел ходить с синяками на наших красивых лицах и, скорее всего, отпугивать любого, мимо кого мы прошли бы. Очевидно, сегодня это правило было отменено.

— Я вижу, что ты был пьян. Ты отвлекся, и твои рефлексы жалкие, — насмехался он, все еще с той ухмылкой, которую я собирался убрать. — Как только приходят твои маленькие подружки, ты начинаешь задыхаться от них.

Ублюдок.

— О, ты сама напросился.

Он улыбнулся, как будто только и ждал, чтобы я попробовал.

Мы еще довольно долго ходили взад-вперед. Его огромные размеры слегка отбросили меня назад, когда мы закружились друг вокруг друга. Я получил несколько ударов по нему, но он был лучше и нанес довольно много ударов по моему теперь ноющему телу. Ему удалось загнать меня в угол, и я поднял руку, отбивая удар.

Подняв веревки, я выпрыгнул наружу и схватил бутылку с водой, которую ранее отбросил в сторону. Допив то, что оставалось, чтобы утолить жажду, я увидел, как Техас выскочил на ринг и начал спарринговать с Майлзом.

Ни один из них не баловался. Я плюхнулся задницей на маты, когда Холлис присоединился ко мне, а Ронни прислонился к стене. Вы бы никогда не поймали этого одержимого мудака, сидящего на чем-то таком простом, как пол. Он, вероятно, предположил бы, что это заразно, и микробы, которых там даже не было, выскочили бы наружу и напали на него.

Несколько часов спустя Майлз также загнал Техаса и Холлиса в партер. Я принялся за боксерскую грушу, пока они танцевали друг вокруг друга на ринге. Ронни просто наблюдал за происходящим с ухмылкой, игравшей на его губах.

Учитывая то, что он и Майлз сказали ранее, у меня в голове крутились разные мысли, но не было определенного пути для продвижения вперед или чего-либо, что могло бы все это объяснить. Это был просто чертовски запутанный клубок, который мой разум безуспешно пытался распутать. Я был слишком измотан для этого.

Я заметил боль во всем теле, когда мы как одно целое вышли из главного спортзала, минуя группу подростков, которые выглядели так, словно им было весело потягивать стероиды. Черт, они были огромными.

Я держал пари, что это было следующее поколение бойцов, которых тренировали Мик и его команда. Некоторые из них захихикали, когда мы проходили мимо, увидев наши волочащиеся ноги и боль, отчетливо видневшуюся на наших телах. Я не винил их; я знал, что, вероятно, выглядел так же плохо, как чувствую себя внутри.

— Свернете шеи! — голос Мика прогремел по фойе спортзала.

Подростки отпрянули назад и замолчали.

— Ты уйдешь в худшей форме, чем эти люди. Иди туда! — он указал на арену, которую мы только что покинули.

Я ухмыльнулся. Чертов дикарь.