100

 

Сильная черта на втором месте.

Появившийся дракон находится на поле.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Страйк медленно возвращался по Черинг-Кросс-роуд из Чайнатауна, где в одиночестве поужинал в ресторане на Уордор-стрит. Поедая сингапурскую лапшу, он смотрел на темнеющую улицу и заметил, как пара человек в синих спортивных костюмах медленно прошли мимо, увлеченные разговором, а потом свернули на Руперт-корт. Он не мог разглядеть их лиц, но с желчью понадеялся, что частный детектив, который четыре месяца работал под прикрытием на их драгоценной ферме, доставил им немало хлопот.

Знакомая легкая тоска охватила его, когда он возвращался в офис. Мысли о том, что Робин в настоящее время находится в квартире Мёрфи и смотрит видеозапись из полиции, омрачили его трапезу. Угрюмо наблюдая, как мимо проносятся машины, он признался сам себе, что хотел бы, чтобы Робин позвонила ему после просмотра записей. Но, конечно, сейчас рядом с ней Мёрфи, чтобы предложить помощь и поддержку…

Зазвонил его мобильный. Он вытащил его из кармана, увидел номер Робин и ответил.

— Ты можешь говорить? — спросила она.

— Да, уже давно только и делаю это.

— Очень смешно. Ты занят?

— Нет. Рассказывай.

— Я только что посмотрела разговор полицейских с Беккой Пёрбрайт, и она сказала несколько странных вещей о Шерри. Кэрри, я имею в виду.

— Как, черт возьми, речь зашла о Кэрри?

— Как пример того, как дьявольское иногда может быть божественным.

— Мне нужны пояснения.

— Она говорила, что была бы счастлива услышать мое объяснение того, что я сделала с Джейкобом, потому что когда-то она знала женщину — орудие Божественного провидения, которая сделала то, что казалось ужасным, но на самом деле было... Ты понял суть. Затем она сказала, что Кэрри «доверила ей свою цель».

— Очень интересно, — сказал Страйк.

— И она знает, что у Кэрри есть дочери. Она сказала: «Я верю, что однажды она вернется к нам и приведет своих маленьких девочек».

Страйк, переходивший дорогу, несколько мгновений размышлял над этим.

— Ты меня слушаешь?

— Да, — ответил Страйк.

— А ты что думаешь?

— Думаю, это даже интереснее, чем то, что она «доверила свою цель» одиннадцатилетнему ребенку.

Свернув на Денмарк-стрит, он спросил:

— Значит, церковь следила за Шерри после того, как она ушла? Насколько я знаю, им пришлось изрядно потрудиться. Я же говорил тебе, что Джордану Рини загадочно позвонили из Норфолка перед тем, как он попытался покончить с собой?

— Да... это как-то свя..? Стой… ты хочешь сказать, что церковь следила и за ним?

— Вот именно, — подтвердил Страйк. — Делают ли они это со всеми, кто от них уходит, или только с людьми, которые, как они знают, особенно опасны для них?

— Им также удалось выследить Кевина в его съемной квартире… ты знаешь, что это они убили Кевина, — добавила Робин, когда Страйк промолчал.

— Мы этого не знаем, — сказал он, отпирая парадную дверь в здание. — Пока нет. Но я приму это как рабочую гипотезу.

— А как насчет тех писем, которые Ральф Доэрти продолжал рвать после того, как он и дети покинули ферму, даже после переезда в другой город и смены фамилии?

Страйк начал подниматься по лестнице.

— Итак, что общего у всех этих людей, кроме того, что они были членами ВГЦ?

— Все они связаны с утоплением Дейрдре и Дайю, — подсказала Робин.

— Для Рини связь слабая, — сказал Страйк. — Он проспал, вот и все. Связь с Кевином тоже шаткая. Ему было сколько — шесть, когда умерла Дайю? И я сомневаюсь, что церковь знает, что Эмили сказала ему о своих подозрениях. Был ли он достаточно взрослым, чтобы присутствовать на Явлении, где, как мы думаем, утонула Дейрдре?

— Да, — Робин быстро произвела вычисления в уме. — Ему было тринадцать или четырнадцать, когда это случилось.

— И это странно, — отметил Страйк, — потому что он, похоже, купился на историю о том, будто она ушла по собственному желанию.

— Ладно, — сказала Робин, которая слышала шаги Страйка по металлической лестнице, — в любом случае, увидимся завтра. Я просто хотела рассказать тебе о Шерри.

— Да, спасибо. Определенно есть над чем подумать.

Робин повесила трубку. Страйк продолжал подниматься, пока не добрался до двери своего офиса. Он отправился в Чайнатаун сразу после того, как Робин высадила его, а это означало, что он впервые имел возможность осмотреть замок с того момента, как уволил Литтлджона. Страйк включил фонарик на телефоне и наклонился.

— Я так и думал, ублюдок, — пробормотал он.

Дорогой новый замок, устойчивый к взлому отмычками, был покрыт царапинами, которых не было этим утром. Рядом с ними также было отколото крошечное пятнышко краски. Страйк полагал, что кто-то приложил немалые усилия, чтобы взломать дверь.

Теперь он вспомнил о второй мере предосторожности, которую принял против мести Паттерсона. Крошечная камера располагалась в темном углу под потолком, почти невидимая, если только не знать, что ищешь.

Страйк отпер дверь, включил свет и подошел, чтобы сесть за стол Пат, за которым он мог просмотреть видеозапись с камеры наблюдения за день. Он открыл программу, затем быстро прокрутил запись, минуя прибытие Пат, почтальона и Шаха, затем Пат зашла в туалет на лестничной площадке, Шах ушел…

Страйк хлопнул ладонью и остановил быструю перемотку. Высокая, коренастая фигура в балаклаве, одетая во все черное, поднималась по лестнице и оглядывалась вверх и вниз, проверяя, все ли чисто. Страйк наблюдал, как фигура достигла лестничной площадки, подошла к двери кабинета, достала связку отмычек и начала пытаться отпереть ее. Страйк взглянул на время записи, которое показывало, что запись была сделана сразу после того, как стемнело. Это наводило на мысль, что злоумышленник не знал, что Страйк живет на чердаке, о чем Литтлджону было хорошо известно.

В течение почти десяти минут незнакомец в черном продолжал безуспешно пытаться открыть дверь офиса. Наконец, сдавшись, он отступил, разглядывая панель, которая, по настоянию Страйка, была сделана из армированного стекла. Казалось, он пытался решить, стоит ли пытаться разбить панель, когда повернулся, чтобы посмотреть на лестницу позади него. Очевидно, он понял, что в здание кто-то вошел.

— Черт, — тихо произнес Страйк, когда незнакомец вытащил пистолет откуда-то из-под черной одежды. Он очень медленно отступил от лестничной площадки и неспешно поднялся по лестничному пролету, который вел к квартире Страйка.

Появился курьер с пиццей в руках. Он постучал в дверь офиса и стал ждать. Через минуту или две он позвонил по телефону, похоже, понял, что ошибся адресом, и ушел.

Прошла еще пара минут, которых хватило для того, чтобы затаившийся злоумышленник услышал, как закрылась входная дверь. Затем он вышел из своего укрытия и целую минуту стоял, созерцая дверь офиса, после чего повертел в руках пистолет и изо всех сил начал наносить им удары по стеклу, пытаясь разбить его. Стекло оставалось целым.

Незнакомец в балаклаве сунул пистолет обратно под куртку, спустился по лестнице и исчез из виду.

Страйк перемотал отснятый материал, чтобы получить кадры, которые он мог бы изучить, всматриваясь в каждую секунду видео. Было невозможно определить, настоящий это пистолет или нет, учитывая плохое освещение на лестничной площадке и тот факт, что из него не стреляли, но даже в этом случае детектив знал, что ему придется сообщить об этом в полицию. Просмотрев запись заново, Страйк счел поведение этой фигуры опасным, даже помимо факта попытки взлома. Тщательное изучение лестницы впереди и позади себя, незаметные движения, невозмутимое отступление при угрозе разоблачения — все говорило о том, что этот человек не был новичком.

Зазвонил его мобильный. Он ответил на вызов, не отрывая взгляда от экрана.

— Алло?

— Вы Корморан Страйк? — произнес низкий, задыхающийся мужской голос.

— Да. Кто это?

— Что вы сделали с моей женой?

Страйк, нахмурившись, отвел взгляд от экрана компьютера.

— Кто это?

— ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ С МОЕЙ ЖЕНОЙ? — проревел мужчина так громко, что Страйку пришлось отнять телефон от уха. На заднем плане, на другом конце провода, Страйк услышал женский голос, говоривший «Мистер Вудс... мистер Вудс, успокойтесь...», и что-то похожее на вопли плачущих детей.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказал Страйк, но какая-то часть его мозга уже осознала, и Страйка охватило состояние похуже того, которое последовало за объявлением Бижу о своей беременности. Внутри у него все сжалось.

— МОЯ ЖЕНА… МОЯ ЖЕНА…

Мужчина плакал и кричал.

— Мистер Вудс, — произнес женский голос, теперь громче, — дайте мне трубку. Мы можем позаботиться об этом, мистер Вудс. Дайте мне телефон. Вы нужны своим дочерям, мистер Вудс.

Страйк услышал, как кто-то другой взял трубку. Теперь в его ухе звучал женский голос с бристольским акцентом, ему показалось, что женщина шла куда-то в другое помещение.

— Это констебль Хизер Уотерс, мистер Страйк. Мы полагаем, вы могли навещать сегодня миссис Кэрри Вудс? Мы нашли здесь вашу визитку.

— Навещал, — подтвердил Страйк. — Да.

— Могу я спросить, с чем это было связано?

— Что случилось? — спросил Страйк.

— Могу я спросить, о чем вы говорили с миссис Вудс, мистер...?

— Что случилось?

Он услышал, как закрылась дверь. Фоновый шум исчез.

— Миссис Вудс повесилась, — послышалось в трубке. — Ее муж нашел тело в гараже сегодня вечером, когда вернулся домой с работы.