Он смотрел мне в глаза с безграничным доверием.

— Последняя остановка.

Я забыла как дышать в ожидании, когда раскроется эта тайна. Мэтью — единственный Аркан, не переродившийся в эту эпоху мира и спокойствия.

— Мы должны были привлечь внимание богов и предложить им что-то такое, чего нам будет очень не хватать, — произнесла я неслушающимся голосом. — Ты сделал это, отмучавшись восемь веков, и теперь твоя смерть — это жертва.

— Последняя смерть. Искупление.

Слёзы снова подкатили к глазам.

— Ох, Мэтью. Ты знал, что так будет. Ты всё это предвидел.

Он увидел прямую линию в будущее. И финальной точкой был он сам.

— Я сошёл с карусели. Последний Мэтью.

Он говорил о реинкарнациях. Он больше никогда не переродится.

— Ты всё продумал.

Он спас мир от очередной игры, от очередной катастрофы, что могла уничтожить нас всех.

— Мэтью знал, как лучше.

Прошедшее время.

Он преподнёс нам величайший дар от всего сердца, с которым ничто не сравнится.

Любовь — это целая вселенная.

Слёзы водопадом текли по моему лицу.

— Т-теперь я понимаю.

— Я усну навечно. — Его веки тяжелели, лёгкие замедляли работу. Глубокие морщины на его лице выдавали его мучения. — Императрица была моим другом.

И снова в прошедшем времени.

Всхлип сорвался с моих губ.

— Должен быть другой способ. Я не хочу тебя терять.

— Мы никогда больше не встретимся.

Мне хочется как-то это исправить, спасти всех. На секунду мне даже мерещится аромат роз, но у меня нет способностей. Сохранил ли Мэтью свои? Если да, то он может предсказать любое моё слово, любые мои мольбы, всё, что только придёт мне в голову…

— Да. — Он сумел выдавить слабую улыбку. — Всё нормально. Я устал умирать.

Я ласково провела по его седым волосам.

— Представляю, дорогой мой, представляю. — Он прожил все игры, сохраняя воспоминания о каждой из прошлых жизней и о каждой своей смерти. — Но я всё ещё не готова тебя отпустить. Мне так тебя не хватало.

В этот момент мне вспомнились давние слова Арика: «Императрица, дай ему отдохнуть».

— Случится то, чего не представишь и в самых диких фантазиях.

Я вспомнила и этот наш разговор.

— Что-то хорошее?

Хрипя, он ответил:

— Хорошее, хорошее, хорошее, хорошее, хорошее прощание. Ты мой друг.

Я вытерла слёзы.

— Навсегда, Мэтью. Навсегда.

Он слабо потянул меня за руку. Я опустилась рядом на кровать. Мы лежали вместе, и это напомнило мне многие ночи в дороге. Держа меня за руку, Мэтью прошептал:

— Засыпай.

Мне стало очень тепло, я не могла открыть глаза, прямо как в тот первый раз, когда он показал мне видение об игре. Сжимая его ладонь, я погрузилась в сон, как и он… о символах.

Вихри, волки, стрелы, молнии. Мне снилась коса, подружившаяся с тростником. Мне снились битвы и подвиги, магия и союзы.

Мне снился конец вечной жизни.

Жизни Дурака.

Он больше не будет жить, но это не значит, что он умрёт. В этом видении он шёл с узелком на плече, белой розой в руке и мелкой собачонкой под ногами. Солнце озаряло его безмятежное выражение лица.

Когда он шагнёт в пропасть со скалы, у него начнётся новое приключение.

Мэтью Мэт Ноль Матто наконец-то свободен.

Я проснулась в слезах. Рядом со мной лежало его тело. Невидящие глаза были открыты. Одинокая слеза высохла на щеке. Но лицо выражало покой.

В таком состоянии мне было легче увидеть в нём того парня, которого я знала. Но всё же он ушёл навсегда — единственный игрок, который уже не вернётся.

В отличие от всех когда-либо существовавших Арканов, он не потерял символы после смерти. Они остались, а он нет.

Я прошептала:

— В добрый путь, мой дорогой друг.

Я наклонилась к нему и поцеловала в холодную щеку, а затем закрыла его веки навсегда.

Никто никогда не узнает, как один-единственный Аркан, которого многие давно списали со счетов, завершил смертельную игру и спас целый мир.

Хотя нет, узнают.

Потому что я расскажу. Имя Эванджелин значит благие вести.

***

Мамины шаги послышались на лестнице.

— Айви, ты чего там застряла? Мы опаздываем. — Она вошла в мою комнату и застыла, вмиг приходя в ярость. — Какого чёрта ты лежишь с… о богини, почему в твоей кровати мёртвый старик?

— Это Дурак.

Она недовольно сощурила глаза и запыхтела, собираясь разразиться гневной тирадой… Но тут её взгляд остановился на его руках, на всех этих символах.

— Это он!

Я встала с кровати, вытирая слёзы.

— Да. — Я взяла вещи, чтобы переодеться перед дальней дорогой. — Надо будет похоронить его на кладбище Арканов. Сделаем это в субботу.

Лишившись дара речи, она просто кивнула. А затем нахмурилась, внезапно осознав, что я начала указывать ей.

Это реинкарнация моей мамы? Наверняка я никогда не узнаю, но всё равно люблю её. Вернутся ли ко мне мои дети? Только время покажет.

Знаю только, что скоро мы с Ариком встретимся. Чтобы успеть в порт к рассвету, надо пока поставить скорбь на паузу.

Я подарила Мэтью прощальный поцелуй и развернулась к маме.

— Скоро вернусь. Я люблю тебя. Очень-очень.

Оставив её приходить в себя от шока, я спустилась по лестнице, вышла из дома и направилась к конюшне.

Оседлала кобылу и поспешила к музею Арканов. Последует ли мама за мной?

Я зашла внутрь, прямиком к экспонатам Императрицы. За стеклом хранились мои личные вещи и фотографии. Я прошла мимо последнего письма Ларк и хроник, что написал Ти для своего отца.

Ти. Мои дети. Остаётся только верить, что они тоже переродятся в этой жизни.

Я поймала своё отражение в стекле. Хотя моё лицо изменилось, но глаза и волосы остались прежними. Узнает ли меня Арик? Как я найду его в толпе?

Посетители музеи ахнули, когда я пролезла через музейные ограждения, чтобы забрать свои вещи. Я разбила стекло и достала свой золотой медальон и янтарное обручальное кольцо.

И чётки Джека тоже! Я едва не расплакалась, увидев заляпанную кровью красную ленту. Её я тоже убрала в карман.

Мама ворвалась в музей с округлившимися глазами.

— Айви, ты с ума сошла? Это священные реликвии. Немедленно верни их обратно!

Я взяла её руки в свои, обагренные кровью. Моя кожа не регенерирует. Мне понадобится время, чтобы к этому привыкнуть.

— Когда я вернусь, нас ждёт долгий разговор. Но сейчас мне надо успеть на корабль.