Глава 67. Апокалипсис (12)

Он целовал так яростно, так неотразимо и так кроваво, что Ань Чжэ совсем не мог дышать. Он повернул голову, но его снова оттеснили.

Ему только что было жаль Лу Фэна, но теперь его трясло от гнева, и мицелий расползался по мужчине. У него было только инстинктивное сопротивление, он хотел остановить этого человека. Однако он впал в транс, когда перед его глазами возникла сцена.

Перед ним упала фигура. Его сердце резко сжалось, когда он поймал упавшего человека, крепко обнимая его.

– Ань Чжэ?

В оцепенении Ань Чжэ понял, что это фрагмент воспоминаний Лу Фэна. Он только что выпил кровь Лу Фэна и кое-что получил. Это была сцена, когда он недавно потерял сознание.

– Ань Чжэ? – Лу Фэн звал его по имени несколько раз подряд, но человек в его руках вообще не ответил. Юноша просто нахмурился, как будто испытывал сильную боль. Лу Фэн не знал, почему Ань Чжэ внезапно стал таким и мог только крепче держать его. Казалось, этот человек внезапно умирал – совсем как этот непостоянный мир.

Ань Чжэ был ошеломлён, осознав чувства того момента. Прямо сейчас его чувства и чувства Лу Фэна совпали.

Лу Фэн боялся. Он действительно был напуган. Чего он боялся? Боялся потерять человека на его руках. Это было на то, что… если он потеряет этого человека, он потеряет всё.

Тело Ань Чжэ сильно дрожало. Этот мужчина…

Как мог Лу Фэн быть таким добрым и одновременно таким жестоким с ним?

Сила рук на плечах заставила ненадолго очнуться от этой сцены. Его сознание было разделено на две половины. Одну половину почти в наказание целовал Лу Фэн, в то время как другая половина погрузилась в воспоминание о прошлом, наблюдая, как этот человек держал его на своих руках и выкрикивал его имя снова и снова.

Однако Ань Чжэ не мог проснуться. Он выглядел таким болезненным, таким милым. Он был таким хрупким, но переносил такую сильную боль.

Лу Фэн вытер пот со лба юноши, и Ань Чжэ подсознательно схватился за запястье Лу Фэна, как за спасительную соломинку. О чём думал Лу Фэн в тот момент? Он думал: «Я готов разделить его боль, я могу сделать всё что угодно, если только он проснётся».

Ань Чжэ закрыл глаза. Он всё ещё сопротивлялся, но сил у него не было. Он казался обескураженным и, в конце концов, он мог только отказаться от всякого сопротивления, позволив Лу Фэну захватить его губы и язык, его дух, всего его.

Это было похоже на затяжную войну. В этом долгом противостоянии медленно иссякали яростные эмоции. Как только Лу Фэн, наконец, отпустил его, Ань Чжэ прислонился к груди мужчины и ничего не сказал. Лу Фэн просто обнял его, так же тихо.

Пустое время тянулось бесконечно. Судье и гетерогенному нечего было сказать. В долгом молчании Лу Фэн внезапно заговорил. 

– Как ты стал человеком? – спросил он.

– Благодаря Ань Цзэ.

Он опёрся на руки Лу Фэна. Они полностью признались друг другу, и в этом поцелуе, который был движим импульсами друг друга, они уже открылись друг другу. Так что он больше ничего не скрывал. На самом деле он не был гетерогенным. Он был бесполезен и никого не мог заразить. На самом деле он сам был грибом, заражённым человеком.

В этот момент Лу Фэн взглянул на его мицелий. Белый мицелий всё ещё был залит кровью из того места, куда его только что укусил Ань Чжэ. Оказалось, что этот маленький гриб очень свиреп, когда злится. Кровь постепенно исчезала, поскольку поглощалась мицелием.

Ань Чжэ тоже посмотрел туда. Он внезапно заявил: 

– Ты умрёшь.

Лу Фэн сцепил с ним пальцы и спросил: 

– Почему?

– Я вырасту в тебе, – голос Ань Чжэ звучал невыразительно. – Я съем твою кровь, твои внутренние органы, твою плоть, а потом вырасту на твоих костях.

Другая рука Лу Фэна медленно сжала запястье Ань Чжэ, кончики пальцев царапнули белую кожу и оставили светло-красный след, очень похожий на рану белого гриба, истекающую соком после того, как его сломали под дождём. 

– Ты хоть понимаешь, о чём говоришь?

Ань Чжэ покачал головой, его горло перехватило, а глаза наполнились слезами. Он посмотрел на зелёную заплесневелую стену и искорёженную люстру. Окна были разбиты ветром, и вместе с воем ветра в комнату ворвался дождь. Он думал, что не знает, как определить свои эмоции, но если он хочет остаться с Лу Фэном, то это действительно невозможно. Он уставился на небо, до которого не мог дотянуться.

Лу Фэн сказал ему: 

– Ты снова плачешь.

Ань Чжэ повернулся, чтобы посмотреть на Лу Фэна. Под таким углом ему нужно было немного приподнять голову. Таким образом они наблюдали друг за другом. Непонятно почему, но глядя на Лу Фэна, Ань Чжэ улыбнулся. Его губы были слегка красными, а красивые глаза наполнились влагой.

Поэтому Лу Фэн тоже улыбнулся. Он держал лицо Ань Чжэ и пробормотал: 

– …Какой глупый.

Ань Чжэ просто смотрел на него. Спустя долгое время он открыл рот. 

– База пришлёт людей, чтобы забрать тебя?

– Да.

Ань Чжэ молчал, и Лу Фэн спросил: 

– Тебе нравится база?

В тот момент, когда он услышал слово «база», боль от удара током снова распространилась по всему телу Ань Чжэ. Он физиологически задрожал и снова зарылся в объятия Лу Фэна. Лу Фэн обнял его, нежно поглаживая по спине.

– Мне жаль.

Ань Чжэ покачал головой. Лишь через три минуты Ань Чжэ снова двинулся с места. Он посмотрел на Лу Фэна и крепко сжал его руки.

«Он, кажется, чего-то ждёт», – подумал Лу Фэн.

У него появилась идея, и он её реализовал. Лу Фэн слегка наклонился и снова поцеловал Ань Чжэ.

Никаких резких действий, никакого сопротивления. Просто глубокий тихий поцелуй.

Мягкие губы Ань Чжэ больше не сопротивлялись. Во время перерыва, когда они переводили дыхание, Лу Фэн смотрел на выражение лица юноши. Он дышал легко и быстро, его ресницы были слегка опущены, и капли слёз на его ресницах слегка мерцали. Руки Ань Чжэ цеплялись за плечо Лу Фэна с робкой, нежной невинностью. Из-за его белизны это выглядело близко к состраданию. В сострадании была божественность – как некое духовное милосердие, которое он хотел отдать в этот момент.

И всё же он всё ещё плакал. Лу Фэн поцеловал его слезы, как будто это могло стереть все печали между ними.

В конце концов дождь за окном постепенно прекратился. Вечером небо засияло жёлтым облачным светом.

Ань Чжэ опустился на кровать на колени. Его пальцы дрожали, когда он обнял Лу Фэна и медленно положил его на кровать.

Глаза Лу Фэна закрылись. Он заснул, и его дыхание было ровным. Теперь ничто не могло его разбудить. Сделать это было очень просто. Во время поцелуя часть кончика его языка превратилась в мягкий мицелий, и полковник не смог этого обнаружить.

Спящий Лу Фэн больше не мог его поймать, не мог удержать. Ань Чжэ улыбнулся. На самом деле Лу Фэн так и не поймал его. Ань Чжэ внезапно понял это. Уйти или остаться, решать ему самому.

Вдруг…

Взгляд Ань Чжэ потемнел, и боль сильно полоснула его. Последняя часть соединяющего мицелия сломалась. Что-то отделялось от него, как у человека, потерявшего руку или глазное яблоко. Однако это не было чем-то настолько незначительным. Существование споры гораздо важнее, чем конечности или органы.

Его тело внезапно опустело. Это была более глубокая пустота, чем при потере незрелой споры. Как будто его связь с миром внезапно оборвалась. Самая важная для него вещь вышла наружу, и теперь у него осталось только сломанное и разлагающееся тело. Это была оболочка тела.

Ань Чжэ резко задохнулся. В этот момент он был убеждён, что услышал шёпот судьбы ему на ухо, как голос демона. Он посмотрел вперёд, подняв дрожащую руку.

Незадолго до этого момента он подумал, что у него есть выбор. Он действительно думал, что у него есть выбор. Однако, как только это случилось, он обнаружил, что никакого выбора у него нет.

Он был полностью поражён.

Спора вышла из его тела и была зажата в руке. Ань Чжэ посмотрел на маленькое белое существо и, наконец, сумел улыбнуться ему.

– …Мне жаль.

Он продолжил:

– Я… Что мне делать? Ты хочешь следовать за мной? Возможно, я не смогу… поддержать тебя.

Мицелий споры коснулся кончиков его пальцев. Ань Чжэ знал, что она не понимает. Затем в следующий момент мицелий споры внезапно медленно двинулся в одном направлении. Она оставила пальцы Ань Чжэ, упала на поверхность чёрной формы Лу Фэна на теле юноши и продолжила ползти вперёд.

Ань Чжэ посмотрел на эту сцену. Это был не первый раз, когда спора совершала такой шаг, и Ань Чжэ не мог удержаться от улыбки. 

– Почему он тебе так нравится?

Спора остановилась у руки Ань Чжэ и снова потёрлась о его пальцы, не в состоянии говорить. Ань Чжэ мягко вздохнул и переложил её на тело Лу Фэна. После того, как спору опустили, она использовала свой мягкий новорождённый мицелий, чтобы заползти на грудь Лу Фэна и спонтанно залезть в его карман. Она казалась счастливой, как будто давно хотела этого.

Ань Чжэ наблюдал за этой сценой. Он не мог понять, почему спора была так близка к Лу Фэну или почему всё дошло до такого. Он вынул из рюкзака листок бумаги, положил его на журнальный столик и написал на нём.

«Она зрелая и не такая, как раньше. Ты можешь вырастить её там, где есть влажность».

«Ей нужно много воды, она боится грызунов и насекомых».

«Если вы хотите провести исследования, пожалуйста, не позволяй ей слишком сильно пострадать. Не дай ей умереть».

«Спасибо, что заботился обо мне всё это время».

«Я ухожу».

Оставив записку в стороне, он полез в передний нагрудный карман Лу Фэна, вытащил пробирку, наполненную агентом слежения, и открыл крышку. Бледно-зелёная жидкость вылилась и потекла через щель в полу. Наконец, он отпустил её, и раздался чистый звук, когда пробирка разбилась об пол.

Словно принимая важное решение, он потянулся, чтобы забрать значок с груди Лу Фэна и положить его в свой карман. Он поднял рюкзак и бросил последний взгляд на Лу Фэна, прежде чем выйти из комнаты.

Си Бэй увидел его и спросил:

– Что ты собираешься делать?