ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Музыка на кухне звучит чуть тише.

Все собираются вокруг бара, который на самом деле не столько бар, сколько длинный стол, сколоченный из фанеры, за которым сидят два очень высоких парня и темноволосая девушка с золотым колечком в носу. Половина зала держит в руках красные стаканчики, другая половина проталкивается вперед в надежде получить выпивку.

Я прижимаюсь к колышущейся толпе и крепче сжимаю руку Нины, чтобы не потерять ее и Винсента.

— А вот и именинник! — кричит девушка с кольцом в носу, когда мы подходим к бару.

Винсент смеется.

— Привет, Прия. Есть шанс, что у нас будет VIP-доступ?

Прия отодвигает в сторону несколько ящиков с пивом и пакеты с красными стаканчиками, открывая проход под частью бара. Винсент прижимает руку к моей пояснице, направляя вперед и тогда я пригибаюсь, чтобы забраться под фанеру. Следующая Нина.

— О, мне это нравится, — говорит она, когда оказывается рядом со мной с другой стороны. — Очень нравится.

Здесь, на открытом пространстве за импровизированным баром, действительно есть место для передышки. Мои плечи опускаются от облегчения. Затем Винсент ныряет под стойку, чтобы присоединиться к нам, и внезапно места становится меньше, но я не сержусь. Нисколько.

— Чего хочешь? — спрашивает он.

— Не знаю. Какие есть варианты?

— Пиво, вино, водка, текила, виски. Все, что захочешь. Просто... — Винсент морщится, затем протягивает руку, чтобы похлопать по боку огромной пластиковой бочки из-под «Гаторейда», стоящей на стойке бара. — Не трогай Jungle juice. В нем около шести разных сортов крепкого алкоголя. Ты отключишься прежде, чем допьешь первый стакан.

Нина безмолвно обходит нас, берет чашку из стопки и наливает себе стакан.

— Ты серьезно? — спрашиваю я, выгнув бровь.

Она делает глоток и причмокивает губами.

— Я никогда еще не была так серьёзна, — говорит Нина и делает щедрый глоток алкоголя. — О, вау. Это яд. Ага. Хорошо. Ты остаешься и делаешь свое дело, а я собираюсь поиграть в пив-понг, пока не напилась от половины стакана. Я заведу друзей и врагов, и если понадоблюсь, — она добавляет притворным шепотом, прикрываясь от Винсента одной рукой. — Я тебе не нужна.

Затем Нина выскальзывает из-под стойки и исчезает, оставляя меня с Винсентом.

Одна — и в то же время очень.

— Я выпью немного красного вина, — выпаливаю я.

Мне хочется пнуть себя. Кто просит красное вино на домашней вечеринке? Мой любимый напиток для уютных вечеров с соседями по комнате — катастрофа, ожидающая своего часа, когда вокруг летает так много локтей.

Но Винсент даже не моргает. Он подзывает Прию, которая занята раздачей банок пива половине команды по лакроссу и передает мой заказ. Она тянется за вином в коробке, но Винсент перенаправляет ее к неоткрытой бутылке, спрятанной в шкафчике с другой стороны бара. Прия приподнимает бровь и бросает на меня взгляд, который немного впечатляет и сильно заинтриговывает.

— Что за особый случай? — поддразнивает она.

— Мой день рождения, — говорит Винсент. Его тон скучающий, но на щеках появляется румянец. Я наблюдаю, как вынимается пробка и мое личное вино наливается в красный стаканчик.

— Держи, детка, — говорит Прия.

— Большое спасибо, — я прикладываюсь носом к краю и принюхиваюсь. — Черт. Это настоящее вино?

Винсент расплывается в улыбке.

— Конечно.

— Я знаю! Просто имела в виду, что оно вкусно пахнет. Не то, что в коробках, — целых три секунды я убеждена, что в глазах Винсента, честное слово, мерцают звездочки, прежде чем понимаю, что это всего лишь отражение гирлянд, прикрепленных к карнизу над кухонными шкафчиками.

Винсент такой высокий, что даже в ботинках на каблуках мне приходится задирать подбородок, чтобы взглянуть на него. В последний раз, когда мы виделись, он сидел. Теперь, когда оба стоим прямо, я вспоминаю, как хорошо наши тела соединяются. Он смог поднять меня только одной здоровой рукой. Интересно, что бы смог сделать двумя.

О боже. Может, красное вино — плохая идея?

— Как твое запястье? — выпаливаю я.

Более смелая девушка могла бы погладить его по тыльной стороне ладони или провести кончиком пальца по коже, но вместо этого я сжимаю пластиковый стаканчик с вином обеими руками так, что побелели костяшки пальцев, что полностью разрушает весь процесс соблазнения.

— Намного лучше, — говорит Винсент. — Физиотерапевт разрешил снова играть. Вчера на тренировке я действительно смог справиться с мячом, что стало облегчением.

«Хотелось бы, чтобы ты справился со мной…»

— Ты собираешься что-нибудь пить? — спрашиваю я, внезапно почувствовав, что пить в одиночестве не хочется.

Винсент качает головой.

— Я в порядке. Пытаюсь сохранить ясную голову.

— Для чтения стихов?

— Очевидно. Я уже пролетел с Блейком трезвым. Не могу снова выставить себя дураком.

— Ты отлично справился. Не будь так строг к себе.

Уголок рта Винсента приподнимается в полуулыбке, и это похоже на лучшую порцию крепкого алкоголя, которую я когда-либо пробовала. Нет, никакого ожога, просто медленная волна жара, разливающаяся глубоко в животе. Это почти чересчур.

Я опускаю взгляд на стакан с вином и чувствую, как Винсент прижимается своим бедром к моему.

— Я действительно рад, что ты здесь, Холидей, — говорит он. — Особенно после понедельника. Я знаю, что это было... — он замолкает и гримасничает, что почти подводит итог катастрофе, которой закончилось наше небольшое занятие.

— Я хотела поговорить об этом, на самом деле…

Слова вылетают прежде, чем я успеваю их остановить.

Дерьмо.

Все идет не по плану. Я должна быть легкой и веселой. Не стоило произносить громкую речь — не тогда, когда я почти уверена, что снова скажу что-то не то и все испорчу.

Но Винсент расправляет плечи, словно физически готовится к любому словесному адскому огню, который я могу обрушить, и внезапно мне кажется необходимым прояснить ситуацию. Даже если придется выкрикивать слова поверх песни Doja Cat¹⁷.

— Винсент, я…

— Дружище!

Вся храбрость мгновенно улетучивается.

По другую сторону барной стойки стоит баскетболист. Он такой же высокий, как и Винсент, около семи футов ростом, плюс-минус дюйм, но щеки кругленькие и лицо определенно мальчишеское. Думаю, он первокурсник. Хотя не совсем уверена, потому что больше была сосредоточена на Винсенте и парнях, которых видела в Starbucks.

Мускулы на челюсти Винсента дергаются — единственный признак того, что тот раздражен.

— В чем дело? — спрашивает он.

Резкий тон Винсента не переубедил парня.

— У тебя есть копия ключа от подвала? Джабари сказал, что внизу есть несколько бочонков, которые мы можем принести, — взгляд скользит мимо Винсента и останавливается на мне. — Привет, я Гриффин!

Он пытается протянуть руку через стойку для рукопожатия, но Винсент делает шаг вперед и создает человеческую стену между мной и товарищем по команде. Я мысленно радуюсь этому. Возможно, он усвоил урок.

— Ключ в моей комнате.

— Круто. Ты можешь отдать ключ от комнаты? Или сам пойдешь и заберешь его?

— Не помню, куда я его положил. Но не хочу, чтобы ты выворачивал мою спальню наизнанку. Зачем тебе вообще нужны бочонки? Здесь полно алкоголя.

— Но мы хотели устроить соревнование на бочонках, — печально говорит Гриффин.

Винсент вздыхает и поворачивается ко мне. Возникает странное чувство, что он вот-вот спросит разрешения и тут же я снова вспоминаю, что не могу владеть им.

— Иди, займись делами, — говорю я, ободряюще похлопывая его по плечу, но это оказывается просто предлогом, чтобы провести ладонью по изгибу мышцы. Я не могу вспомнить ее название, но, может, стоит пригласить его на урок анатомии.

Боже, мне действительно нужно отставить вино.

К счастью, здесь достаточно темно и Винсент не видит, как сильно я краснею.

— Ты же остаешься, верно? — спрашивает он, все еще выглядя встревоженным. — Мы еще поговорим?

— Нет, я сделала прическу и макияж, проделала весь этот путь пешком, только чтобы выпить бесплатно вина, — я бросаю на него многозначительный взгляд. — Конечно, я остаюсь. Кто-то должен убедиться, что Нина не нарушает международную этику игры в пив-понг.

Винсент не выглядит убежденным, но Гриффин позади него снова скулит.

— Я найду тебя позже, хорошо? — говорит он. Это звучит как обещание.

Однако, как только Винсент исчезает в толпе, я внезапно и с болью осознаю тот факт, что стою совершенно одна в доме, полном незнакомых людей. Глубоко вздохнув, я выхожу из-за стойки и ныряю в толпу, присоединяясь к потоку людей, направляющихся в столовую.

Я испытываю облегчение, когда нахожу Нину, расположившуюся по одну сторону стола для пив-понга.

Однако она не так рада меня видеть, как я ее.

— Где Винсент? — спрашивает она.

— Ему пришлось пойти уладить кое-какие дела.

Возможно, сегодняшний вечер был не очень-то идеальным для того, чтобы попытаться поговорить с Винсентом наедине. Люди пьяны, шумят и отчаянно хотят заполучить его частичку. Товарищи по команде, другие спортсмены, ребята из его класса, девочки, которые наблюдают из всех углов комнаты и ждут своего шанса — все они увлечены стратегической игрой, чтобы завоевать внимание Винсента хотя бы на несколько секунд. Поговорить хоть несколько минут до того, как кто-то другой ворвется, чтобы украсть именинника.

Тут начинает доходить, что я тоже выжидаю.

— Иди за ним, — приказывает Нина, читая мои мысли. — Прояви себя.

— Он сказал, что найдет меня сам, — как только произношу это, я понимаю, что Нина права. Ожидание только даст время все обдумать и убедить себя, что добром это не закончится. Или, что еще хуже, в результате я проведу весь вечер, так и не сумев толком поговорить с Винсентом.

— Ты не можешь говорить, что ненавидишь пассивных главных героинь, а потом быть пассивной, Кендалл.

— Знаю, — фыркаю я. — Дай мне минутку, хорошо?